Михаил Попов - Наследник

Склоненные над тропинкой ветки цепляли одежду в тщетной попытке задержать. Ткань трещала, рвалась, оставляя на сучьях лоскутки, но я продолжал бежать. Внутри меня крепла уверенность, что бег это спасение. Что стоит остановиться и случиться страшное. Такое, о чем я боялся даже подумать. И я бежал.

Впереди замаячил просвет. Деревья нехотя расступились, и я оказался на огромной, поляне. Здесь тропинка раздваивалась. Один ее отросток вел к огромным, воротам. Окруженные ослепительным, дрожащим сиянием, ворота притягивали к себе. За приоткрытыми створками угадывались очертания белоснежного особняка. В огромном бассейне поблескивала солнечными искорками кристально чистая вода. Несколько красоток в очень откровенных купальниках загорали на шезлонгах. Увидев меня, они принялись махать руками, приглашая подойти поближе. Я посмотрел на другой отросток.

Там, на невысоком пеньке, сидел дед и близоруко щурясь, выстругивал какую-то фигурку из подобранной с земли ветки. Оторвавшись от своего занятия, он поднял голову и подмигнул мне.

Стоя на распутье, я разрывался на части. Мне так хотелось хоть на минутку побывать в особняке! Но откуда-то была уверенность, что выйти из него уже не удастся. А оставлять деда здесь одного мне не хотелось.

Когда я утром пересказал этот сон Грязнуле, кот не раздумывая, дал свое толкование.

— Этот сон, Макс, всего лишь отображение действительности. У тебя сейчас имеются две возможности. Первая, это принять одно из предложений. Какую бы из сторон ты не выбрал, тебя ждет богатство и власть. Вторая, это выполнить то, что ты задумал. То, что одобрил бы дед. Но никаких благ, тебе это не принесет.

— А лес?

— Тут тоже все просто. Тебе приходиться преодолевать обстоятельства какой бы путь ты не выбрал. На обеих дорогах найдется немало желающих помешать тебе. Вопрос только в том, что ты выберешь.

— Я вроде уже выбрал… — Напомнил я коту. Но на того это не произвело ни малейшего впечатления.

— Если бы ты действительно выбрал, то дожить до сегодняшнего утра у тебя шансов бы не было. Хоть тебе и кажется, что ответ ты уже нашел, это не так. Ты всего лишь стоишь на распутье. Но до того момента, когда придется сделать окончательный выбор времени остается все меньше. Смотри, Макс, главное не ошибись.

Как будто я и сам не хочу этого!

— Добрый день, бабушка. — Окликнул я медленно бредущую навстречу старушку. — Не подскажите, где я могу найти Красина Ивана Романовича?

Старушка остановилась и внимательно оглядела меня с ног до головы.

— А чего его искать, милай? Он почитай цельный год носа из дома не кажет, все хворает. Дома небось, туды и иди.

— А живет он где?

— Так сразу за домом Верки, что о прошлом годе корову купила, и будет его дом.

Вдохнув поглубже чистого деревенского воздуха, я мысленно сосчитал до десяти и только потом задал следующий вопрос.

— А как мне дойти до его дома?

— А очень просто дойти-то. Иди, милай, по этой улочке до упора, там сверни налево и иди до колодца. У колодца повернешь направо и считай дома. Пятый по левую руку аккурат его дом и будет… Ты ему не родственник случай будешь? — Закончив объяснять дорогу, сурово спросила бабка.

— Да нет. Привет ему от друга привез. Проезжал мимо, вот и решил уважить старика.

Бабка важно кивнула.

— Старика уважить дело хорошее. Видно не обалдуй ты как молодежь таперишная. Но смотри, парень, долго у Ивана не задерживайся. Привет передай и езжай своей дорогой. А то про него всякое говорят… Сама-то я сплетням не верю, но люди зря болтать не станут. Говорят колдун он… — Зловеще понизила голос бабка.

Да уж. И здесь та же история. Моего деда тоже колдуном прозывали… и, как теперь мне известно, не зря.

— Ба-бу-шка-а-а! — Донесся издалека тонкий детский голосок. — Ба-бу-шка-а-а!

— Ой, — всплеснула руками старушка. — Ить заболталась я с тобой. Побегу, а то внук у меня непоседливый больно, как бы чего не натворил!

И мигом забыв обо мне, она поспешно поковыляла по узкой деревенской улочке. Но, без сомнения, вечером в кругу соседок непременно вспомнит, и расскажет даже то чего не было.

Лозовичи, по большому счету, не сильно отличались от Березовки, деревни, в которой прошло мое детство. Из-за удаленности от райцентра и хороших дорог, дачники не спешили приобретать здесь участки под роскошные коттеджи. Молодежь, не желая прозябать в глуши, разъезжалась, норовя увезти с собой и стариков. Пройдет еще десять-пятнадцать лет и с областных карт исчезнет название деревни, а следом за этим и она сама. Сколько деревень уже постигла эта участь? И сколько постигнет еще?

Погруженный в такие грустные размышления, я обогнул шумную ватагу ребятишек устроивших сражение возле колодца. Как там говорила бабка, пятый дом?

Пятый дом если и отличался от остальных на этой улице, то разве что более опрятным видом. Металлическая калитка негромко скрипнула, пропуская меня в небольшой огородик. Короткая тропинка, протоптанная между грядок с клубникой, упиралась в невысокое крылечко. Едва я собрался постучать в сверкающую недавней покраской дверь, как из глубины дома раздался хриплый старческий голос:

— Проходи, Максимка, нечего в дверь колошматить.

Что ж, похоже, я не ошибся. Минуя темные сенцы, я быстренько замкнул защитный кокон и на всякий случай решил ничему не удивляться.

В горнице меня ожидал кипящий самовар, и сам хозяин дома прихлебывающий из блюдечка заваренный с травами чай. Еще одна чашка, исходя паром, стояла на противоположном конце стола.

— Проходи, Максимка, садись, выпей чайку. — Хозяин кивнул на чашку. — В городе такого, небось, нет… Сам травки душистые собирал. Целебнее не найдешь!

Присев на краешек широкой лавки, я с наслаждением вдохнул аромат чая. Ноздри затрепетали, уловив запахи зверобоя и мяты. Горячий чай ожег губы, но менее вкусным от этого не стал.

Я с интересом огляделся. По большому счету, все деревенские дома, которые мне приходилось видеть, выглядят одинаково. В каждом обязательно сияет белилами огромная русская печь, на которой так приятно поваляться в холодный день, кровать, стол, лавка да стулья. Это на дачах, городские жители стараются обставиться как и в привычных квартирах. А для стариков, что революцию помнят такая обстановка не уютной кажется.

Вот и у Красина все точно так же. У печи, на стенке, массивная деревянная полка, крашеная синей масляной краской. На ней нехитрая посуда, и несколько серых пузатых чугунков. Рядом ухваты разных размеров, да лопата — противень в печку закидывать. На стенах старенькие обои. Потолок и пол крашеные, краска блестит, сразу видно — недавно обновляли. Плетеные дорожки половиков ровными линиями расчерчивают пол на квадраты. Уютно, как и у деда было.