Михаил Попов - Пророчество Золотого Перуна

— Хозяин, — опасливо позвал один из телохранителей, осторожно просовывая голову в приоткрытую дверь. — Там человек до тебя пришел. Хочет слово молвить…

Больше он сказать не успел. Тяжелая булава с глухим звоном опустилась на предусмотрительно нахлобученный шелом, вмяла боковину, и мужик без чувств завалился на пороге. Голова в горнице, ноги в сенях.

— Кого там еще лешие принесли? — недовольно спросил Клык, отходя от приступа гнева. Второй телохранитель, не желая повторить участь напарника, ответил из глубины сеней, приготовившись задать стрекача, если хозяин захочет испытать и его шелом на прочность:

— Мужик какой-то. Раньше его в городе не видали. Говорит дело важное.

— Зови. Только предупреди, что у меня, гм, не прибрано. Да дурака этого куда оттащи. Неча меня перед гостем срамить. Ишь, разлегся как у себя дома!

Телохранитель живо развернулся, готовый сбегать за незнакомцем, и, вздрогнув, застыл, поминая Ящера нехорошим словом. Странный незнакомец, неслышно вошел следом в дом, и теперь недвижимо застыл за его спиной.

— Это… э-э… Проходите. Ждуть… — буркнул телохранитель.

Подхватив своего невезучего напарника за ноги, он довольно резво потащил бесчувственное тело из дома, подальше от этого жуткого гостя и не в меру буйного хозяина.

Незнакомец дождался пока телохранитель покинет дом, с легкой усмешкой послушал как простучала по ступенькам крыльца безвольно мотающаяся голова второго, и лишь после этого уверенно вошел в горницу.

Клык встретил нечаянного гостя тяжелым, хмурым взглядом. Сросшиеся на переносице густые, лохматые брови пучками мха нависли над недобро поблескивающими глазами.

— Ну? — после долгой паузы прорычал Клык, поняв, что первым начинать разговор незнакомец не собирается. — С чем в мой дом пожаловал?

— Исполать тебе, хозяин. Что-то ты, как я погляжу, не очень любезен.

Клык хмыкнул.

— А я тебя, мил человек, в гости не звал. Говори что за дело, и молись богам, коли я посчитаю его не достаточно важным!

Незнакомец прищурился, и от этого по спине Клыка пробежали мурашки, а на лбу выступил пот. Он сплошь и рядом встречал людей, которые до дрожи в коленях боялись его, но, наверное впервые, встретил человека, которого испугался сам.

Рукав дорожного плаща взмыл в воздух, оголив руку до середины перевитого сухими жилами предплечья. Мелькнула покрытая твердыми желтыми мозолями ладонь — такие можно натереть только о рифленую рукоять меча; пальцы сложились в хитрую фигуру и очертили перед лицом Клыка полукруг.

— Узнаешь этот знак?

Клык вскочил будто подброшенный хорошим пинком. Лицо посерело словно увидел привидение. Когда он заговорил, голос дрожал как последняя кружка в руках пьяницы.

— Черный?! Но как? Откуда? Ты не должен был… Мне обещали, что никто из вас, никогда…

Гость, которого Клык назвал Черным, повелительным жестом прервал поток бессвязных восклицаний и, усевшись на чудом уцелевший в общем разгроме высокий сундук, скрестил на груди руки.

— Пришла пора отдавать долги, Клык. Моему Повелителю нужна твоя помощь.

— Но я…

— Молчи, пока я не разрешу тебе говорить, — в голосе Черного прорезались металлические нотки. — То, что я от тебя потребую, нужно не только нам. Ты еще не забыл того человека, что сломал тебе ногу?

При упоминании об этом, зубы Клыка громко скрипнули. Он машинально оглядел разнесенную в приступе гнева горницу. Интересно, можно ли это назвать — забыл?

Черный понимающе кивнул.

— Так вот. Нам он тоже нужен. Но если выражаться точнее — совсем не нужен. И чем быстрее он прекратит топтать траву, тем будет лучше для нас обоих.

— Он сбежал! Порошка поклялся достать его из-под земли, но…

— Потерял его след, — закончил за Клыка Черный. — Твой Порошка дурак. И, кстати, можешь забыть про тех двоих что были посланы Порошкой. Больше ты их не увидишь. Но я пришел к тебе сообщить не это. Я могу сказать где те люди. Точнее куда они направляются.

Лицо Клыка озарилось злой радостью, но глаза смотрели настороженно.

— А какой тебе интерес до моей мести?

— До твоей — никакого. Но как я сказал, моему Повелителю не нужно что бы этот человек долго оставался живым. Убей его, и мы квиты.

Клык сделал вид что раздумывает над словами гостя, хотя ответ уже был известен. И Черный об этом знал. Он не зря упомянул о долге — слишком многим Клык был обязан.

— Что бы лишить тебя последних сомнений, хочу сказать, что я могу сделать то, что не может сделать лекарь. Я имею в виду твою ногу.

— Ты, правда, можешь вылечить хромоту?!

— Это зависит от твоего решения. Ну так как?

— Те еще спрашиваешь! — Клык в возбуждении не заметил, что перешел на крик. — Я готов лично загрызть этого ублюдка!

Черный улыбнулся, но улыбка вышла похожей на оскал черепа.

— Загрызать не обязательно. Хватит и ножа под ребро. Завтра с утра займемся твоей ногой. Днем позже, днем раньше, это ничего не изменит. Главное, чтобы ты не подвел.

— А почему вы не можете сделать это сами? — немного запоздало спохватился Клык, но Черный предпочел уклониться от прямого ответа.

— Считай, что мы пришли к выводу, что у тебя это получится лучше.

Солнце еще не скрылось за горизонтом, но уже спряталось за верхушками деревьев. Дневная жара спала, в воздухе повеяло вечерней прохладой. Дорога была еще освещена, но в глубине леса сгустился непроглядный мрак. Там что-то шевелилось, грюкало, шебуршало. Пни-выворотни обернулись монстрами, тянущими к одиноким путникам длинные щупальца корней. Голоса дневных птах стихали. Вдалеке отрывисто ухнул филин.

— Все. Приехали. Пора искать место для ночлега.

Против этого никто и не думал спорить.

Спешившись, быстренько расседлали коней, надежно привязали к низко склоненным ветвям деревьев. Яросвет, все еще не испытывающий желания разговаривать с друзьями, отправился на поиски ручья, Сергея Лика отправила набрать хвороста, а сама деловито распотрошила котомки доставая еду.

К возвращению Яросвета, у дороги весело трещал сучьями небольшой, но жаркий костер, аппетитно пахло разогретым на костре мясом.

Ничего не говоря, Яросвет бросил на землю пустые мехи для воды. Сергей вздохнул: придется пить воду, набранную на прошлом привале. Конечно за день, даже несмотря на жару, она протухнуть не успела, но используемый в качестве фляги кожаный бурдюк свое дело сделал. Изначально чистая и вкусная ключевая вода, стала мутной и приобрела отвратительный привкус ношеных неделю носков.

Наскоро поужинав, Яросвет удалился к коням: причесать спутавшиеся гривы и проверить подковы — не попался ли камешек.

Сергей заскучал. Спать еще не хотелось, а других развлечений по близости не наблюдалось. Тут он довольно кстати вспомнил о покоящемся в седельной суме подарке Перуна.