Larka - Алмазный венец севера

— А здорово ты меня вчера провела, Ольча, — въедливо и чуть осуждающе заметил он.

Запропастившегося куда-то с вечера дракончика за неимением ушей Ларка зловредно дёрнул за хвост. Тот пошипел легонько, старательно попытался надуться — однако через несколько мгновений уже уселся на своё законное левое плечо, поглядывая на содержимое корзинки с некоторым недоумением и даже осуждением.

— На, ешь, — поручик оторвал со своих брюк серебряную пуговицу и бросил любимцу. Поскольку этот предмет оказался принят не в пример более благосклонно, нежели на пробу предложенные ранее паштет, зелень и ножка куропатки, мир оказался восстановлен быстро и качественно.

Если кто в полной мере и обладал искусством непринуждённо и как-то даже изящно болтать с набитым ртом, так это оказался никто иной, как принц остроухих собственной персоной.

— Дела вчера обстояли куда серьёзнее — и в то же время проще, — Тэаренил с кислой миной, так странно смотрящейся на его худощавой породистой физиономии, осмотрел уже обглоданную им косточку.

— Кстати, за нашей каретой мчались такие науськанные светлым королём ужасы, что лучше и не упоминать — переполох поднялся на всю эльфийскую гильдию магов, а некоторые великие дома чуть ли не объявили военное положение. Но, вроде Архимаг и его ученики выкрутились…

Из дальнейшей речи его выяснилось, что вручившая письмо и тут же заключённая под стражу миледи Тэйл весьма ловко обвела вокруг пальца простодушных воинов, вниманию которых её поручили — и с весьма похвальной бы при других обстоятельствах прытью исчезла в неизвестном направлении.

— Мне стоило немалых трудов убедить лидеров кланов, что от леди неприятностей ждать не придётся… — Ларка покосился на означенную, сидящую уж слишком близко к блистательному принцу древнего народа, но благоразумно сделал вид, что мисочка с эльфийским салатом занимала его в этот момент больше всего.

Сообщение о том, что после некоторых поисков на сумасбродную девицу махнули рукой, доверившись слову наследника правящего дома, немного успокоило — но вот что делать с медным поручиком, при эльфийском дворе сразу не сообразили.

— Я предъявил им Августина — однако, они всё равно не поверили, что ты и есть тот самый мастер, чьей работы клинки нынче являются одной из лучших достопримечательностей королевского арсенала, — с некоторым унынием закончил Тэаренил. — Знай себе твердят — оружие всего лишь отменная гномья работа, а дракон искусно наколдованный — и хоть ты им осиновый кол на головах остроухих теши!

И, утомлённый столь долгой речью, принц надолго припал к бокалу.

Ларка заботливо скармливал чистенькой и блаженно чавкающей домовёнке самые лакомые кусочки, а сам с философической задумчивостью размышлял — насколько же и в самом деле бренна земная слава. Ну ладно, на всобщее признание или весомую в звонкой монете благодарность королевства эльфов он не рассчитывал. Однако попасть в яму к такой компании, с которой рядом даже и нужду справить зазорно? Сомнительное это дело…

— Ольча, а ты как выкрутилась?

Та заразительно засмеялась при виде слегка сконфуженного принца и на удивление ласково погладила того по щеке.

— По традиции, я не могла быть введена прямо ко двору — только под опёкой какого-нибудь из великих домов. И весьма опрометчиво меня поручили вниманию Лунного Ветра, одного из сильнейших кланов.

Парень с демонстративным недоумением почесал в затылке и обмолвился в том духе, что хоть совой о пень, что пнём по сове — остроухие лично ему, так все они на одно облик. На зачем-то златокудрые задницы похожи, с остренькими ушами.

Поразительно — на лице принца перворождённого народа показалось что-то весьма смахивающее если не на румянец, то на багровость точно. А Ольча звонко и беззаботно рассмеялась, одним лишь касанием ладони утихомирив готовую уже было вспыхнуть бурю.

— Неправда, Ларка, не злобствуй. Короче, во дворце этого клана находится их реликвия — Лунный Колодец.

Дальнейшее понадобилось растолковывать лишь раскрыв рот внимавшей домовёнке. Эпизод, как миледи Тэйл молитвой усыпляла суровых эльфийских воинов, весьма позабавил ту. Глазёнки от перемешанного пополам со страхом восторга широко раскрылись, когда невидимой пантерой скользящая по древесным мостикам и галереям замка леди обнаружила у корней неусыпно охраняемую реликвию, отправила прочь околачивающихся вокруг остроухих и храбро из Лунного колодца отпила.

— Для любого другого смертного то означало бы именно что немедленную и безоговорочную… — всё же, пальцы принца легонько и непритворно ласково коснулись губ Ольчи, не позволив вымолвить то слово, которое не любят воины и эльфы. — В общем, я что-то потеряла, что-то приобрела. Но вспомнила и ещё кое-что такое, чего раньше попросту знать не могла.

Рассказчица запнулась и со вздохом призналась, что то надо сначала обдумать. Дальнейшее оказалось уже просто — немного вспомнившая себя прежней Ольчей святая сестра и теперь наполовину ведьма, уже чувствовала себя почти свободно в святая святых эльфийского города.

— В общем, под утро я добралась, спрыгнула в ту яму. Быстренько сменила облик на самую что ни на есть мерзопакостную старушенцию и принялась терпеливо дожидаться рассвета, — под конец ей даже зааплодировали.

С удивлением Ларка приметил на обычно бледных щеках ведьмочки лёгкий загар — однако та усмехнулась какой-то новой, мудрой усешкой и справедливо заметила, что вчерашний целый день на солнце таки сделал своё дело.

А светило, словно его позвали, уже поднялось над ручьём и окружающим островок озером, вызолотило его алой медью и золотом разгорающегося дня. С вредным стрекотанием пролетела над головами сорока, шарахнулась прочь и пёстрым комком никчемных перьев унеслась подальше в сосновую чащу.

Принц очнулся от созерцания неспешного и сладостного утра — первого утра на свободе, и вздохнул.

— Мой отец, по согласованию с несколькими главами великих домов, хотел отблагодарить одного поручика самым ценным: подарить ему жизнь. Однако, мне при поддержке королевы-матери, сестры и Архимага удалось убедить его величество — уже не отца — не давать почву и без того циркулирующим слухам о коварстве и неблагодарности моего народа. Я внимательно слушаю…

Дальнейшая пауза и молчание в комментариях не нуждались. Ларка прекратил почёсывать за ушком млеющую и чуть не мурлыкающую от избытка чувство домовёнку и заглянул в её томно смежившиеся глаза.

— Что ж… если народ эльфов прекратит охотиться на домовых и делать из них меховую одежду — напротив, признает младшими братьями-сёстрами, я буду удовлетворён.

Если честно, парня весьма тяготила эта более похожая на торгашескую сцена. Однако он не понаслышке знал, что политика дело тонкое. Щепетильное и куда более грязное, нежели содержимое клозета. А посему надлежало расставить все точки над i, выдернуть все иголки из сиденья, забить все гвозди в сапоге.