Дмитрий Лебедев - Многоликое волшебство

И все же он не мог уйти от навязчивых мыслей о том, что оказался совершенно несостоятельным, как полководец. Пока он работал с подробными картами, предоставляемыми ему Серроусом, все выглядело более чем замечательным, но стоило ему попасть в полевые условия, как он тут же заметался и не мог даже толком понять, что же ему делать с эдакой толпой народа. Ему бы быть начальником замковой охраны, а не командующим. Он попросту не тянул на такую роль, как ни грустно в этом признаваться.

Уже сейчас становилось ясно, что нить сражения ускользала из его рук. Ни о каком реальном контроле за его ходом даже речи быть не могло. Он полагал, что единственно правильным в такой ситуации решением было то, которое он принял. А именно, передать командование всеми конными частями, если конечно эту безумную орду можно называть частями, князю Соархимскому Ансор-Казмару, который обнаруживал гораздо большие способности к управлению, а самому возглавить штурм форта. Если форт удастся взять, то ситуация на поле должна будет перемениться настолько, что весь ход битвы уже не будет казаться столь безнадежным.

Но что это за чертовщина? За стенами раздался грохот и хлопки, а затем в воздухе расцвели пышные цветы фейерверка. Сотни петард разрывались всеми цветами над головами штурмующих, словно возвещая начало какого-то не понятного им праздника.

Они что там, совсем с ума сошли? Нашли время для развлечений. Фейерверки устраивают.

Но почти одновременно с этим за их спинами раздались оглушительные крики. Какая-то непонятного вида толпа неслась по их лагерю, опустошая все на своем пути, и направлялась в их сторону. Что это за парад уродов?

Откуда они взялись, вопросов не возникало. Его-то отряд как подобрался к самым стенам? Так что нечего удивляться, не один ты такой умный на поле, но кто это? Насколько Грэмм себе представлял, они не походили ни на что, что по его мнению могло существовать в Хаббаде. Никакого представления о строе или порядке у этой команды не наблюдалось, но совершенно дикий воинственный вид не порождал добрых предчувствий.

Численность около четырех тысяч. Вполне достаточно, чтобы сорвать его планы по захвату форта. Что же это за невезение такое!

— Лучники! — заорал он, срывая голос. — Разворачивайся. Весь огонь на этих уродов!

На команды человека, контролирующего ситуацию, это походило мало, но лучше уж так, чем подождать пару минут, справиться с собой и спокойно констатировать, что сражение проиграно. Сейчас еще оставался какой-то шанс, что натолкнувшись на стену из длинных, скорее напоминающих собой копья, стрел мондаркских лучников, эта гоп-команда замешкается и потеряет темп. А там можно и попробовать их рассеять.

Тем временем Грэмм командовал перестроением, выводя две шеренги латников перед лучниками, чтобы те могли хоть недолго прикрывать их при непосредственном сближении. Первая шеренга — с большими щитами, вторая — с длинными копьями, опирающимися на специальные крюки в щитах.

Выходить навстречу — самоубийство, потому как тогда они попадают под выстрелы катапульт и оказываются меж двух огней. Отступать — тоже некуда. Шаг назад — и на них снова польется дождь из вара и обрушится град камней, сбрасываемых прямо со стен. Бой придется держать вот на этой узенькой полосе.

Черт! Да что же это за день-то такой счастливый!..

Выпад, уход, отклонение… Все уже настолько надоело, что кажется будто это продолжается вечно. Сил он почти не растратил, но эмоционально устал так, что дальше некуда. И главное, что, раз решив, что его атака должна быть одна, но наверняка, Руффус уже не мог решиться на нее, считая, что этот момент, еще не совсем тот, которого бы ему хотелось.

Вот так он и доигрался до того, что брат, отчаявшись по всей видимости достать его обычными приемами, вызвал ангела пустоты. Что эта штука представляет из себя на самом деле — никто толком не знал, кроме того, что она существует и ее можно вызвать и даже некоторое время управлять ей. Некоторое время, это если ангелу удастся найти себе жертву. В таком случае он сытый и довольный отправлялся в свое родное ничто под благодарным руководством вызвавшего. Если же жертву найти не удается, то, как это не досадно, но голодным он уходить не привык и может за неимением лучшего обратить свой взор и в сторону того, по чьей вине он, собственно, явился в этот мир. О чем Серроус думал, когда вызывал его? Может, ему тоже надоела вся эта богадельня и он решил, что таким-то уж образом он наверняка сумеет закончить поединок, а в чью уж пользу — там и разберемся.

О мире, где обитают подобные существа, никакое предание ничего не говорило. Если про других чудищ сохранялись легенды, что они, мол, из такого-то мира и даже встречались описания, как правило весьма мрачные, изобилующие совершенно неправдоподобными подробностями, то про ангела пустоты известно лишь то, что приходит он из ничего. То ли это слово надо писать с большой буквы и воспринимать за название мира, то ли воспринимать буквально — вопрос неясный. Опять же неясно, один он такой существует или же это целый вид. Как с ним бороться — тоже неизвестно. Единственной подсказкой была общеизвестность того факта, что он двигается поначалу чрезвычайно медленно, но чем дольше остается голодным в нашем мире, тем стремительнее становится, а так как вред он может причинить лишь непосредственно с тобою соприкоснувшись, то поначалу на него не стоит обращать особого внимания, контролируя лишь то, чтобы не подставиться по-глупому.

Как быстро происходят перемены в ангеле пустоты — опять же только вопрос, да и толку-то от такого знания, найдись оно, если Руффус давно уже потерял чувство времени. Выглядело это… даже и не поймешь как, то ли животное, то ли существо разумное, а может и не то и не другое, а просто явление природы… Короче, выглядело оно весьма и весьма странно. Небольшой сгусток абсолютной прозрачности, если только можно так выразиться, висящий на высоте чуть менее метра. Различить детали в таких условиях было совершенно невозможно, но очевидно было одно, что ничего там, где воздух становился особенно прозрачен — не было. Это ничто шевелилось, выпуская щупальца, шаря ими в пространстве, и медленно передвигалось. Напустив вокруг себя сизого тумана, рецепт именно этого особенного тумана был явно подсказан ему Страндом, потому как сам принц о нем и слухом не слыхивал, он с удивлением стал наблюдать, как клубы этого безобразия концентрируются вокруг ангела пустоты и то ли обволакивают того плотной пленкой, то ли заполняют его пустоту, но результат получался превосходный. Едва различимое до этого существо, вернее различимое только в том случае, если за ним следить не отрывая глаз, стало совершенно отчетливо видно, так что избежать соприкосновения с ним, сонным и неторопливым, пока что не составляло никакого труда.