Дмитрий Лебедев - Многоликое волшебство

— Мне надо было, чтобы сегодня ты был свежим и отдохнувшим, — не отрываясь от еды, поделился секретами маг.

— А-а-а, — потянул ученик, про себя отмечая, что если бы его обучали при помощи столь же конкретных пояснений, то на это ушло бы не одно десятилетие. И все-таки, хотелось бы получить ответ, а не отговорку, поэтому он решил, что лучше всего поддержать заданный тон диалога идиотов. — А зачем?

— Потому как к вечеру тебе предстоит большая нагрузка, — довольный достойным ответом, не нарушающим гармонию беседы, сообщил Странд и даже оторвался на минуту от живоглотства, чтобы убедиться, насколько его ответ оценен. За разговором в таком стиле, пожалуй, можно было провести весь день, не получив ни капли информации, так что Руффус сдался и полностью переключился на яичницу, здраво полагая, что в худшем случае ему ждать ответа до вечера, а скорее всего, Странд вскорости сам не выдержит и все выложит.

— Приятного аппетита, — пожелал маг, отодвигая вычищенную до блеска тарелку. Теперь с аппетитом и впрямь должно стать получше, решил принц и вполне искренне поблагодарил нечленораздельным звукосочетанием. Странд налил себе полную кружку пива и вставая из-за стола заметил: — Позавтракав, можешь погулять, побездельничать, но часа в четыре — поднимайся в башенку. Я буду ждать тебя там.

На лице учителя появилось озабоченное выражение, поди разбери, напускное или нет, и он удалился, что-то бормоча себе под нос. Предложение послоняться полдня без дела еще больше насторожило Руффуса, но с другой стороны, утешился он, до четырех не так уж долго осталось, так что особенно истомить себя ожиданием не удастся.

Поев, он вышел во двор, ведомый желанием поговорить с Аврайей, которая наверняка что-то знала на интересующую его тему. Она лежала на спине, распластав крылья по земле и подставив пузо лучам несильно греющего зимнего солнца. По всему было видно, что ей хорошо и лениво. Было даже как-то неловко подходить к ней и выводить из состояния блаженной дремоты.

Но вот мирное подрагивание лап в такт дыханию прекратилось, а крылья слегка подобрались к телу. Острый нюх учуял приближение Руффуса.

— Привет, — томным голосом пробасила Аврайа, не открывая глаз, — чем порадуешь, ранняя пташка?

— Ну-у-у, — неуверенно начал принц, — меня как раз интересовало, чем вызвано это блаженство утреннего сна. Ты, случаем, не в курсе?

— Определенно сказать тебе не могу, — медленно поворачиваясь на бок сказала Аврайа, почесывая по ходу дела брюхо, — но предположения имеются.

— И какие?

— Разные, — на редкость лаконично ответила она. Что, они сегодня, сговорились все что ли?

— Нельзя ли поподробнее?

— Тебе с каких начинать, с вероятных или абстрактных? — ничто не могло вывести ее из состояния равновесия. Дико захотелось пнуть дракона ногой, но возможные последствия таких опрометчивых поступков слишком были ему очевидны, так что пришлось ограничиться словесными аргументами.

— Лучше с вероятных.

— Странду нужно, чтобы к вечеру ты был свеженьким, отдохнувшим и хотовым к большим затратам энергии, — позевывая сообщила Аврайа.

— Ты всерьез полагаешь, что это ответ? — предположил Руффус, чувствуя, как самообладание начинает оставлять его. Определенно, всяк сегодня хочет вывести его из себя. — От кого-то я его уже слышал. Кажется, от Странда.

— Да? А чехо ты тохда ко мне с расспросами пристаешь? Или хочешь устроить нам очную ставку?

— Извини, — пожалуй, она была права, — я не о том. Мне надо узнать, что это будут за затраты энергии, о которых вы говорите.

— Спроси у Странда, — игра в обиды ей нравилась, и таять от первого же извинения она не собиралась. — Уж он-то знает, а со мной никто планами не делился. Я вообще здесь что-то вроде домашнего животного. Так, сторожевая собака-переросток.

— Ну, ладно тебе, — теперь мы будем утешать расчувствовавшегося дракона. Вот забавное занятие, — никто к тебе так не относится, а если и не уделяют достаточно внимания, так то от занятости и обычной мужской бесчувственности.

— Вот-вот, — собравшаяся было отвернуться, чтобы лучше показать степень своей обиды, Аврайа остановилась, заинтересованная новым поворотом в рассуждениях, — все вы так. Дела у них, дела. Всехда находится что-нибудь поважнее, чем поховорить с друхом.

Теперь надо было выждать паузу, виновато опустив голову, а затем с ней снова можно будет нормально говорить. Главное не слишком торопиться, а то все утешения потребуются по новой. Все, теперь можно.

— Ладно, — Аврайа повернулась в его сторону, — а хоть какие-то предположения у тебя есть?

— Есть, конечно. Наверняка, он собирается провести тебя через какое-то посвящение. Настроить на тебя талисман какой-нибудь, а может и что посущественнее.

Это уже был ответ. Детали, разумеется неясны, но, по крайней мере, ясно, к чему примерно готовиться. Теперь уже можно спокойно убивать время, не мучая себя дурными бесплотными вопросами. Руффус поблагодарил дракона и, устроившись под теплым боком, стал почесывать нежную кожу на шее. Аврайа млела от этого и благодарно мурлыкала. На самом деле, она была права, обижаясь на него. Фактически с первого же дня знакомства она предложила ему дружбу, постоянно опекала, не давала почувствовать одиночество, а он, как только начала пропадать в этом ежечасная необходимость, почти перестал навещать ее, в лучшем случае, перекидываясь парой слов поутру. Неблагодарность, обычная, впрочем, для рода людского. Поэтому он решил, что с его стороны лучшим выбором будет провести свободное время с другом. Когда еще такая возможность представится.

Когда уже стало темнеть, только напоминания со стороны Аврайи заставили его вспомнить, что пора бы и к Странду. Нехотя Руффус простился с драконом и отправился в дом. Поднимаясь в башенку, он снова начал гадать, что же его ожидает, но теперь уж совсем глупо было предаваться сомнениям. Проще подняться по лестнице и узнать.

Комната, расположенная в башенке, была самым загадочным помещением во всем жилище мага. Судя по ее внешним размерам там мог разместиться разве что небольшой чуланчик, тогда как изнутри взору представал внушительных размеров зал. Стены были заставлены уходящими под потолок книжными полками, в единственное окошко, больше напоминавшее бойницу, и днем-то свет особенно не проникал, а под вечер и вовсе оставлял помещение во мраке. Напротив окна была дверца в клетушку, доверху заваленную самыми различными предметами, о подлинном назначении которых можно было только догадываться. Странд рассказывал о части из них, но разобраться без дополнительных пояснений в том, для чего предназначен керамический ночной горшок с отбитым куском или деревянный дрын, слишком маленький для копья, но сильно крупноватый для зубочистки — не представлялось возможным. Глядя на груду талисманов, появлялось непреодолимое желание произвести их опись и нацепить на каждый ярлык с кратким пояснением.