Сергей Соколов - Феникс в пламени Дракона

- Ваше Высочество кронпринц Тамрин. Ваше Высочество принц Дэвиан. Я... не смел надеяться, что мне будет оказана такая честь, - взгляд черных глаз снова скользнул к Дэвиану. Иль-Саги пытался скрывать свои чувства, и все же, в его движениях и голосе угадывалась напряженность. Определенно, присутствие префекта эскадры, недавно разбившей в пух и прах весь султанский флот, произвело именно тот эффект, на который рассчитывал Тамрин.

Кронпринц слегка склонил голову в ответном приветственном жесте, Дэвиан последовал его примеру. Говорить он не собирался, это привилегия Тамрина. Да и что он мог сказать ивирскому послу? Дэвиан Каррел не хотел войны, но едва ли тот мог в такое поверить. В любом случае, принц Дэвиан имел не больше возможностей повлиять на решение Императора или Сената, чем посол иль-Саги - на волю султана Ажади.

- Мы всегда рады видеть человека, наделенного султаном Ажади полномочиями говорить от его имени, - произнес Тамрин светским тоном, словно речь шла о карточной партии. - Тем более что, как вы понимаете, господин иль-Саги, есть немало вопросов, на которые нам очень хотелось бы услышать ответы. Но прошу вас, садитесь, - кронпринц гостеприимным жестом указал на кресло, заранее выставленное так, чтобы ивирец имел возможность любоваться и Дэвианом, и бюстом Амелия.

Посол, впрочем, уже владел собой достаточно, чтобы не подать вида, будто понял намек. Он опустился в предложенное кресло и, откашлявшись, произнес:

- Безусловно, Ваше Высочество кронпринц, существуют вопросы, которые нуждаются в прояснении. Вот почему я просил Его Императорское Величество об аудиенции. Блистательному султану Ажади Восьмому очень не хотелось бы, чтобы определенные... инциденты, имевшие место в последнее время, были бы истолкованы превратным образом.

- У Императора чрезвычайно много дел, - ответил Тамрин. - Но я готов выслушать ваши объяснения и передать ему.

- Прежде всего, Ваше Высочество, мой повелитель передает вам свои заверения в глубоком уважении, которое он питает к Ксаль-Риумской Империи и к правящей династии, и в том, что его намерения исключительно миролюбивы.

- Вот как? - вопреки собственному намерению молчать и слушать, Дэвиан слегка подался вперед в кресле. - И в чем же проявляется упомянутое "уважение и миролюбие", господин иль-Саги? В том, что султан открыто заявил о поддержке мятежников на острове Анлакар? В появлении ивирских военных кораблей в территориальных водах Ксаль-Риума? Или, может быть, в объявленной султаном Ажади всеобщей мобилизации? До сих пор, признаюсь, у меня было несколько иное представление о том, что означает слово "миролюбие".

- Мой кузен Дэвиан иногда бывает несколько излишне прямолинеен, - в голосе Тамрина послышались извиняющиеся нотки. - Он военный, а не политик, и предпочитает разрешать разногласия... простыми методами. Впрочем, Дэвиан задал именно именно те вопросы, на которые Император желает получить ответы в первую очередь. Мы слушаем вас, посол.

- Кхм... - Арит иль-Саги снова откашлялся. - Да, безусловно, я готов предоставить вам и Его Величеству необходимые объяснения. Относительно... событий на острове Анлакар, действительно, Блистательный Ажади объявил о поддержке коренного населения острова. Как вы, несомненно, осведомлены, Ваше Высочество, большую часть обитателей Анлакара составляют урожденные ивирцы...

- Что не отменяет того факта, что с 1914 года, согласно мирному договору, Анлакар является частью Империи. Соответственно, все, что происходит на острове, есть внутреннее дело Ксаль-Риума, Ивира это никоим образом не касается, - отчеканил Тамрин.

- Ваше Высочество! - иль-Саги картинно всплеснул руками. - И все же эти люди остаются нашими соплеменниками по крови! Блистательный Ажади руководствовался лишь желанием оградить их от возможных... избыточных мер давления. Кроме того, текст заявления гласил, что все возможные разногласия Блистательный Ажади желает уладить мирным путем.

Тамрин холодно улыбнулся.

- Что, как уже заметил мой кузен, наиболее ясно доказывает ивирский флот у побережья Анлакара.

- Это, действительно... крайне неприятный момент, - согласился посол. - Но, клянусь, Ваше Высочество, мой султан никогда не отдал бы подобного приказа! Инструкции, которые были даны командующему флотом, капудан-паше Раннуку ай-Таллакару, всего лишь предписывали ему быть в готовности к возможным мерам, ммм... демонстративного характера. Ни в коем случае он не должен был пересекать морские границы Империи, но, очевидно, господин капудан-паша проявил... совершенно излишнюю инициативу. Как только султану стало известно о случившемся, он отдал приказ капудан-паше немедленно покинуть имперские воды, однако из-за трудностей со связью радиограмма не достигла цели вовремя. А затем Западная эскадра вступила в бой. Без единой попытки провести переговоры и избежать кровопролития, смею добавить.

- Как уже сказал кронпринц Тамрин, я военный, а не дипломат, - холодно заметил Дэвиан. - Избегать кровопролития - не моя работа. Капудан-паше следовало лучше думать о последствиях своих действий, как и султану.

- Но, Ваше Высочество Дэвиан, султан Ажади Восьмой не несет ответственности за случившееся. Капудан-паша действовал на свой страх и риск, превратно истолковав полученные распоряжения. Поскольку он сейчас... в Ксаль-Риуме, - ивирец снова слегка запнулся, - я уверен, он подтвердит мои слова.

- Проще говоря, - подвел итог Тамрин, - из ваших слов следует, что все случившееся у Анлакара стало следствием самоуправства капудан-паши?

- Боюсь, что так, Ваше Высочество, - подтвердил иль-Саги. - И это очень печально, но будет трагично вдвойне, если мы не приложим все усилия к тому, чтобы погасить этот огонь, пока он не перерос в настоящий пожар...

Иль-Саги выглядел воплощением искренности. Хоть сейчас на икону, в облике пророка Виртуления. Вор, схваченный за руку, пока шарил в чужом кармане, и старающийся делать вид, будто это всего лишь глупое недоразумение.

- Посол, - перебил кронпринц, - видимо, общение с моим двоюродным братом дурно повлияло на меня и подталкивает к излишней откровенности. Скажу прямо: ваша история звучит, мягко выражаясь, неправдопободно. Что же касается ваших слов о необходимости предотвратить войну... я согласился бы с вами, если бы Ивир доказал свои мирные намерения делом. Пока что мы видим прямо противоположное. Если султан не хочет войны, как понимать его приказ о мобилизации?

- Ваше Высочество, - черты лица иль-Саги ожесточились, а в глазах появилась... обреченность? Да, обреченность, подумал Дэвиан. Посол уже ни на что не надеется, просто говорит то, что ему велят из столицы, понимая, что это не имеет смысла.

Тем не менее, он продолжал.