Николай Романов - Рассвет

Вернувшись в Раввену, я вступил в Братство ну а здесь…впрочем спроси у Арана, он тебе все расскажет, мы с ним уже давно знакомы.

Кер, можешь не объяснять мне как это опасно. Меня интересуют только плата и желательно задаток, у меня есть для этого определенные обстоятельства.

Расстроенная утренней ссорой с мужем, Ната возилась у очага. В конце декады хозяин Люген, как всегда, придет за платой за жилье, а им ведь всем и кормиться чем-то надо, особенно хорошее питание надо Анте, ожидающей ребенка.

Мать с дочерью, как всегда ушли на рынок, где Анта в меру своих сил помогала бабушке. Они торговали ладаном и миррой, для проведения погребальных церемоний, где благовония всегда пользовались спросом. Эти благовония отчасти заглушали жуткий смрад во время сжигания мертвых тел и проведения погребальной церемонии жрецами Солнца.

Неожиданно хлопнула входная дверь, и в комнату вошел Кейдан. Удивленная его ранним приходом, Ната смотрела, как муж, высыпав на стол горсть серебра, подошел к рундуку, открыл его и бережно достал из него, лежащий на дне продолговатый сверток, обмотанный старой холстиной.

Размотав его и убрав ветхое тряпье, он достал из ножен меч. Это был меч воина легиона «Империя» с отличной балансировкой и волнистым узором на лезвии меча, выдающим отличную закалку стали клинка. Нижняя часть клинка меча была обработана особым образом и была способна выдерживать значительные ударные перегрузки, с возможностью отражения вражеского клинка.

Эти клинки, в прежние времена, были доставлены для их вооружения из Синда, славящимся изготовлением оружия.

На рукояти меча был выгравирован вензель легиона «Империя» на рукояти, такими мечами был вооружен в прежние времена легион «Империя». Их осталось очень мало в Раввене, и они были очень большой редкостью и произведением оружейного искусства. И стоил каждый, не менее четырех золотых солидов.

Кейдан не мог продать свою часть Империи, оставшуюся с ним, это был ее кусочек, как напоминание о товарищах выполнивших свой долг. Эта была та часть жизни, проведенной в легионе, которую он никогда не хотел забывать и продавать.

В отличие от него, верного имперским традициям, в начальное время, после падения Династии, все оружие, хранившееся на тот период в имперских арсеналах, было продано за пределы Раввены в знак проведения миролюбивой политики Советом Слуг Народа.

Некоторые очень хорошо нагрелись тогда на продаже солидных запасов имперского оружия.

Кейдан держал меч в руках, и разглядывал его для выявления каких-либо появившихся изъянов и не найдя их сел за стол, положив меч на себе на колени. Опешившая Ната глядя на стол, увидела несколько серебряных денариев, включая даже парочку двойных.

Все еще удивленная и напуганная Ната спросила Кейдана, думая конечно о самом страшном, спросила первое, что пришло ей в голову:

— Кейдан ты что, кого-нибудь убил или ограбил?

— Да нет, Ната, все в порядке, успокойся, сядь за стол- есть серьезный разговор. Вот тебе еще банковский вексель, на 11 золотых солидов, но их можно будет получить только через восемь декад — и Кейдан достал из-за отворота куртки, свернутый лист бумаги с гербовой печатью банка Мориты.

Сидевшая за столом Ната смотрела на вексель, как на мерзкого паука. Все происходящее вокруг нее никак не укладывалось в ее голове, она была, словно во сне и никак не могла проснуться.

Кейдан протянув руку через стол, взял ее руку своими руками и мягко заговорил с ней:

— Слушай меня внимательно и не перебивай. С завтрашнего дня нечего Аните ходить на рынок помогать твоей матери, пусть лучше отдыхает. Я заходил к оружейнику Нелину, бывшему жениху Анты и поговорил с ним о нашей дочери. Он все еще любит нашу дуру-дочь, но его гордость не позволяет ему взять беременную девушку себе в жены.

Я сказал ему, что за нашу дочь даю очень хорошее приданное. Ему оно позволит расширить свою оружейную мастерскую и нанять новых подмастерьев и учеников и стать гораздо богаче и влиятельнее.

Он всегда казался мне хорошим парнем, и будет Аните хорошим и разумным мужем, в отличие от меня неудачника, не сумевшего уберечь свою семью от жизненных невзгод, обрушившихся на нас.

Ната, я знаю, я видимо был плохим мужем и отцом и твоя мать была права, говоря, что я никогда не мог позаботиться о тебе. Теперь я спокоен, ты и наша дочь ни в чем не будете нуждаться, я не сомневаюсь в том, что Нелин позаботится обо всех вас. Брачную церемонию жрец Солнца проведет через декаду, где Нелин и назовет ребенка дочери своим, это заткнет рот некоторым злобным подругам твоей матери.

Ната оглушенная событиями, перевернувшая ее жизнь с ног на голову:

— А откуда, откуда у тебя, такие деньги?

— Да подписался на одну работенку. Не переживай все будет в порядке, я надеюсь- с каким-то колебанием в голосе заметил он.

Ната заметила это сомнение и еще, она никогда его не видела таким печальным, даже тогда когда он несколько лет воевал наемником в пределах прежней Империи. Он внезапно появлялся на две-три декады с новыми шрамами, появившимися на его теле, играл с дочерью, любил ее по ночам и, оставив горсть серебра, исчезал куда-то и неизвестно насколько. Уходя, он старался не прощаться с дочерью, чтобы в последний момент не передумать и не остаться, заставляя жену переживать за него и плакать молча по ночам, чтобы не слышала дочь или мать.

— Значит, ты опять подался в наемники? — тихо сказала она.

— Да можно сказать и так. Вот еще что — Кейдан подал ей свернуты и запечатанный свиток — если я вдруг не вернусь через восемь декад, прочитай его, а пока не открывай его, прошу тебя!

— Неужели опять — Ната понимала, что у них все будет хорошо, но как это будет выглядеть без ее мужа Кейдана.

— Обещай мне, что ты вернешься! — глядя на Кейдана, просящее проговорила она.

Глядя на нее, он лишь сжал ее руку своими руками и грустно лишь сказал ей:

— Ничего не говори Анте, в ее положении нельзя переживать, просто скажи ей, что я вернусь, а там у нее появятся другие заботы. Мне пора идти.

— А дочь и мама?

— Я забегал к ним увидеться, перед тем как зайти к Нелину, они в суматохе на рынке даже не поняли, зачем я приходил. Теперь все у вас будет хорошо.

Поцеловав ее, он ушел. Глядя вслед ему, она почувствовала странную пустоту на душе, как будто, он был лишь тенью его бывшего мужа.

Великий Хан укргуров Ющиновар, сидя, сделал несколько глотков кумыса, думая про себя, вне сомнения пиво, все-таки, лучше. Но ему надо показать всем его поданным, что их хан свято чтит обычаи предков, и он пустил большую полную чашу с кумысом по кругу приближенных, собранных на ханский совет.