Энгус Уэллс - Повелители Небес

— Элементалы никому не подчиняются, кроме магических чар Повелителей Небес, которые заставляют духов воздуха выполнять нужную им работу с помощью колдовства, а не по желанию, и, когда колдун Хо-раби умрет, они станут свободными. Считай их лошадьми, впряженными в воздушный корабль.

Я кивнул, переваривая информацию. Мне пришло в голову, что взбесившиеся лошади могут оказаться весьма опасными, но Кристин говорила так уверенно, и я решил промолчать. Она улыбнулась, я ответил ей, думая о том, что она очень красива, не так, как моя Рвиан, а по-другому, как древние статуи, словно бы она была Данэ, сошедшая с небес, чтобы разок-другой поохотиться.

Барусу, от которого не укрылось, как мы обменялись взглядами, это, по всей видимости, совсем не понравилось, и он сказал очень сдержанным тоном:

— У него нет оружия, кроме кинжала.

Я оскалился, знаком показал, чтобы он подождал, и отправился ползком к лошадям.

Серая кобыла посмотрела на меня с раздражением. Я подошел поближе и пробормотал что-то успокоительное, страстно желая, чтобы она не заржала ненароком. Она замотала головой и стала стучать копытом, но ковер из сосновых игл заглушал этот звук, так что она, слава Богу, просто сотрясала воздух. Я погладил шею животного, думая о том, что есть все-таки преимущества у лошадей, специально обученных для ратного дела, и взял свой посох. Он был длиною в мой рост, толщиной примерно с мое запястье и сделан из гикори. Снизу и сверху на нем находились металлические заострения, а по всей длине также металлические кольца, символикой указывающие на мой род занятий. Если учесть, что я прошел специальную тренировку и умел пользоваться этим посохом как оружием, то его уже не следовало расценивать как простую палку. Я принес посох с собой и показал его Барусу.

Тот с сомнением посмотрел на мое оружие и пожал плечами. Кристин же кивнула головой и сказала:

— Сгодится, но будь, пожалуйста, осторожнее.

Я улыбнулся:

— Госпожа моя, это будет не первая в моей жизни схватка с Хо-раби.

Тут я испугался: вдруг она решит, что я хвастаюсь, и добавил:

— Ну, я думаю, что ваши лучники успеют перебить всех врагов и до рукопашной не дойдет.

— Хорошо. — И, посмотрев на небо, она добавила: — А сейчас будем ждать. Молодец, что известил нас.

Я посмотрел и увидел Кристин рядом с собой. Она прилегла, опираясь на локоть. Волосы струились по плечам. Я ответил:

— Очень хорошо, что вы оказались в Бринисваре.

Она повернула голову, откидывая назад золотую волну волос. Ее глаза внимательно посмотрели на меня.

— Судьба, наверное.

И взгляд, и тон ее приводили меня в смущение.

— Наверное, — сказал я.

Она улыбнулась и, посмотрев мне за спину, туда, где расположился Барус, понизила свой голос так, что мне пришлось придвинуться к ней, чтобы слышать:

— Не обращайте внимания на Баруса. Он человек ревнивый, даже когда на то нет оснований.

Мне стало еще больше не по себе, я, пожав плечами, сказал:

— Я ему что-то не очень нравлюсь.

— Не так-то много на свете людей, которые ему нравятся, — ответила она, — и все они с западного побережья.

— Но вы-то, — сказал я, — не с западного побережья.

— Нет. — Она покачала головой так, что на какую-то секунду светло-золотистый занавес скрыл от меня ее лицо. — Я родилась в Таннисваре. Школа послала меня сюда, чтобы помогать Ирдану.

— Наместнику Трирсбри?

— Да.

Тут я спросил:

— И сколько уже вы служите в замке?

— Год. Арлисс, бывший здесь до меня жрецом-ведуном, погиб в битве с Повелителями Небес.

— Не долго, — сказал я, думая, что хотя она практически одних лет со мной, но сумела высоко поставить себя за такой короткий срок. — А все-таки Барус слушается вас, хотя вы и не с запада.

Она усмехнулась:

— Мой пол и сан дают мне некоторые преимущества, Давиот.

— Да. — Я увидел, как блестнули ее белые зубы.

Завершив свой путь над долиной, солнце опустилось, касаясь дальнего горного хребта. Внизу сгустилась тьма. Я услышал, как от ветра завздыхали кроны сосен. Время почти уже совсем пришло. Кристин разглядывала мое лицо, и губы ее тронула какая-то совершенно странная улыбка.

Колдунья спросила:

— Когда мы покончим с этим, поедешь в Трирсбри?

Я кивнул:

— Да.

Она потянулась, заставив меня вспомнить о кошках.

— Не пора ли нам заняться нашими делами?

Я поднял свой посох и увидел, как солдат протянул Кристин лук и колчан со стрелами, оперенными черным, серебряным и красным. Слева от меня Барус уже натянул тетиву с дикой улыбкой, перекосившей его рот. Мы начали подниматься. За спинами у нас быстро падало солнце, тени, наполнявшие долину, стали подниматься по склонам гор. Появились звезды и четвертушка луны. Захлопали над головами крылья летучих мышей. Если бы не шум ветра, горы поглотила бы абсолютная тишина.

Мы достигли вершины хребта и услышали шум. Потрескивал, плюясь искрами в темное небо, огонь, который позволял видеть разместившихся возле него Хо-раби, ведущих меж собою разговор. Было странно слышать, что они говорят, а еще страннее казалось то, что речь их звучала даже знакомо и я почти понимал то, о чем они говорят. Я сосчитал наших врагов, все они сидели возле огня, не выставив дозора и сняв с себя свои черные доспехи, которые лежали в стороне, аккуратно сложенные. Воздушный корабль висел в воздухе красной тенью, руны на боках его слабо светились, духов я больше не видел. Трирсбрийцы рассыпались вдоль хребта горы. Я находился справа от Кристин, Барус слева. Сотник послюнявил палец и подержал его на ветру. Кристин достала две стрелы из колчана, взяв их за острие каждой в левую и правую руки, пошептала что-то, что я не расслышал, и подула сначала в один, потом в другой кулак. Потом она воткнула одну из стрел неглубоко в землю, а вторую положила на тетиву. Она бросила взгляд на Баруса и кивнула, затем оба встали на одно колено и, оттягивая тетиву далеко назад, так, что оперение стрел касалось щек, прицелились. Я увидел, как один из Хо-раби вскочил и вскинул голову, указывая в нашу сторону.

«Колдун, он чувствует нас».

— Начали!

Кристин отпустила стрелу одновременно с этим выкриком, секунду спустя эхо ответило ей. Тот из Повелителей Небес, кто поднялся на ноги, откачнулся на три шага назад. Стрела глубоко застряла у него в груди, но он все равно, подняв руки, продолжал показывать на наши позиции. Он как мог напрягался, стараясь произнести какие-то слова, как я полагал, заклинание, но стрела Кристин пробила ему легкое, и кровь наполняла рот колдуна, мешая говорить. Я видел огненное сияние, которое плясало вокруг его распростертых рук, но тут вторая стрела вонзилась рядом с первой. Заклятие родилось мертвым. Кровь, лившаяся изо рта колдуна, казалась черной в свете огня. Хо-раби упал, раскинув руки, ноги его еще несколько минут дергались, точно он пытался бежать. Потом убитый замер.