Сергей Мясищев - Обреченный на скитания

Желудок предательски буркнул, выдав меня с головой:

- Можно.

Через несколько минут мне в постель принесли тарелку похлебки. Не совсем удобно было есть голяком, но я вредничать не стал. Ну, не предложили одеться, значит, тут так принято.

- А где моя одежда? - глотая очередную ложку похлебки, спросил я.

- В кладовке, - ответила Милёна, - принести? Только она негодная вся. Я ее постирала и хотела зашить, но не смогла. Она у тебя замагичена на крепость.

- Что совсем негодная? - удивленно спросил я, - вроде нормальная была.

- Ну да! - усмехнулась девушка, - дыра на дыре. Сейчас поешь, перевяжу тебя и принесу твои лохмотья. Если хочешь?

- А что, ты меня сама перевязываешь? - настороженно спросил я.

- Нет, одна я тебя не поверну. Бабушка помогает. Ну, теперь-то ты и сам можешь вертеться, могу и сама. А что?

- Я как бы неодет. Ничего?

- Привыкла! - Милёна смущенно наклонила голову, - и потом ты без сознания был.

- Я не хочу тебя обидеть. Может, сначала принесешь мою одежду, а потом перевязывать будете. Я стесняюсь находиться голяком перед двумя красивыми женщинами.

- Сейчас, - Милёна вышла и через минуту принесла ворох моей одежды. Положив все на стул, молча вышла. Я достал из своего рюкзака, который тоже был тут, чистые плавки и быстро натянул их. Ну, вот другое дело. Достал аптечку, сделал себе уколы при ранениях. Комплекс какой-то. Заглянула Жизнемира:

- Что ты делаешь? - спросила она, увидев в руках у меня ампулу-шприц.

- Укол от заражения. Комплекс.

- Я не поняла, что ты сказал, ты воздействуешь иглой на жизненные точки? Ты умеешь? - спросила женщина.

- Это не совсем то, про что вы подумали. Это настойка Древних и игла Древних. Внутри, вот тут, жидкость. Ее вот так колют и вводят в тело лекарство.

- Где ты это взял?

- На Пустоши, - хмуро ответил я, потому, как только что сам вспомнил, что такое Пустошь.

- Парень, ты нашел на Пустоши какую-то дрянь и колешь ее себе? - возмутилась Жизнемира, на шум пришла Милёна, - мы тебя тут две недели с того света вытаскиваем, а ты вот так, не зная ничего, колешь себе непонятно что!? Ты вообще понимаешь, что ты сейчас сделал? Я же не Мать Природа, чтобы тебя из мертвых поднимать! Милёна! Зачем ты принесла ему это? Вы что тут творите?

Женщина разошлась не на шутку. Глаза ее пылали праведным гневом! Она подошла и вырвала у меня из рук рюкзак.

- Успокойтесь. Если я уколол себя, значит, знаю что делаю, - ответил я и сел на кровать, - утомили вы меня.

Я лег и закрыл глаза. Пять минут, как очнулся, а событий на три дня хватит. Ох, уж эти женщины! Жизнемира в сердцах бросила рюкзак и ушла, хлопнув дверью. Ну и фиг с ней, разоралась тут. Без нее хреново! На лоб опустилась мягкая ладонь. Я открыл глаза. Рядом сидела Милёна:

- Отдохни, Алекс. Поспи. Все будет хорошо, - голос ее звучал успокаивающе. Очень хотелось верить тому, что она говорит. Я закрыл глаза и отдался мягкому, сладкому очарованию этой девушки. А она говорила и говорила, - В природе все изменяется, одни умирают, другие рождаются. Не надо так нервничать. Все имеет свой путь и свое время. Ты поспи, и все будет хорошо...

Проснулся я ранним утром. В комнате никого не было. Я потихоньку встал и начал одеваться. Тут я заметил, что бинты на мне свежие. Получается, пока я спал, меня перебинтовали? Ощупал себя. Нога и грудь побаливали. За ухом свербело под повязкой. Достав из рюкзака комплект одежды, оделся. Из одежды было только брюки и безрукавка, но это уже хорошо. То, во что я был одет, действительно годилось только на тряпки. Кстати, их уже убрали, оставив только рюкзак. Стараясь не шуметь, направился к двери. Комната, которая была рядом с моей, оказалась чуть больше. Потихоньку вышел.

Светало. Интересно сколько времени? '03-55' - проплыло перед глазами. Я резко остановился. Что это было? Электронные часы. Внимательно всмотрелся. Ничего и никого. Но, я же четко видел светящиеся цифры. '03-56' - возникла надпись. Это что у меня в голове время показывает. Провел рукой по глазам - очков нету. Точно в голове! Что-то далекое и смутно знакомое возникло в голове. Далекие воспоминания, которые никак не можешь вспомнить. Но то, что это мое нормальное умение я вспомнил. Это уже хорошо!

Спустившись со ступенек и обернувшись, я замер пораженный. Я вышел не из дома! Я вышел из огромного дерева, в стволе которого была дверь. Куда же я попал в этот раз? Присмотревшись, я вдруг понял, что прекрасно вижу в темноте. Это мне понравилось.

Вокруг было тихо. Обойдя вокруг дерева, туалета не нашел. Облегчился в дальних кустах. Беспечно живут, никакой охраны, да и вставать уже пора. В деревнях, насколько я знал, встают очень рано. Повернувшись, я заметил какое-то движение справа. Немного погодя, из-за ствола вышел мужчина средних лет. Борода и усы скрывали его лицо. Он подошёл:

- Рановато ты вышел, найдёныш.

- Алекс, - я протянул ему руку, - да вот по нужде вышел.

- Боромир, - он пожал руку, - я видел. Только другой раз вон туда ходи. Там специальное место.

- Я не знал, - пожал я плечами.

- Ничего страшного. Как ты себя чувствуешь? Племянница говорила, ты еще слаб. А ты уже ходишь?

- Спасибо, мне уже лучше. Милёна ваша племянница?

- Да. Славная девушка. Родители погибли, вот бабушка ее и воспитала. Учит заодно, всяким премудростям.

- Ты знаешь, мне до сих пор кажется, что она мне привиделась. Не встречал такой красавицы! Уж до того хороша, что даже не верится, что она живая и все это на самом деле! - задумчиво проговорил я.

- Да ты никак влюбился? - усмехнулся Боромир, - Смотри! Жизнемира бережет ее, как зеницу ока. Прознает, несдобровать тебе!

- Нет, дядька Боромир. Я не знаю, что такое любовь, да и на жизнь смотрю трезво. Я ведь никто, и имя мое - никак. Да и она еще ребенок. Какая уж тут любовь. Вырастет, отбоя от парней не будет.

- Мудрено говоришь, - покачала головой мужчина, - когда любовь приходит, ее все узнают, и ты - не исключение. А возраст, что возраст? Ей уж скоро семнадцатое лето будет. Самое время в семью идти. Здесь быстро взрослеют.

- Может ты и прав. Только у меня столько проблем, что меня обходить нужно десятой дорогой. Я это знаю, и стараюсь ни с кем не сходиться близко.

- А вот это ты зря! Один в поле не воин! Ты откуда? Где твои корни?

- Издалека я. Нет у меня корней. В том то и дело, что один я в этом мире. Ну, ничего, прорвемся! - я улыбнулся.

- М-да! - крякнул Боромир, - не кручинься. Поутру придем с Быславом, старейшиной нашим, поговорим. Может, не все так страшно, как тебе кажется. Он мужик мудрый. Пойду я. Надо еще два поста обойти.

- Хорошо. Я посижу тут на ступеньках. Подышу свежим воздухом, - кивнул я.

Воин ушел. Я устроился на ступеньках. Утро было свежим и тихим. Не пели птицы, не трещали кузнечики. Ничего! Странная тишина для леса. Лишь иногда вдалеке крикнет ночная птица. Я сидел, стараясь вспомнить что-нибудь про себя. Все было смутно и как будто не со мной. Сзади раздались осторожные шаги. Я не оборачивался, и так было понятно, что это Милёна.