Эльдар Сафин - Кровавые сны владык

Ей было дурно и страшно — все сходилось в единое целое: и страхи, и надежды, и предсказания, и легенды. Она стояла под стенами самого большого города в мире, нечто совершенно невообразимое падало сверху, и ей подчинялась армия, равной которой в этих землях не видели давно.

Она пока еще отвечала за королевство Дорас, она отвечала за Орду.

И как будто этого было мало: все вокруг считали, что она же отвечает еще и за спасение всего мира.

— Иногда мне хочется просто лечь на землю, свернуться калачиком и тихо умереть, — доверительно сказала Айра. — И мне даже кажется, что я и вправду смогла бы это сделать…

— Тебе нельзя, — ответил ей кочевник.

— То-то и оно. — Девушка улыбнулась, но улыбка вышла грустной. — Знаешь, когда я управляла Дорасом и меня посещали подобные мысли, я говорила о них своим советникам, и они находили примеры из прошлого, говорили о великих людях, на которых оказывалось так много ответственности, и они справлялись. И мне сразу становилось проще. Ты можешь рассказать мне о какой-нибудь девочке, которой было сложнее, чем мне, и от которой ждали большего — и чтобы она справилась?

— Ты — Хан-ши, — ответил Ритан. — Другой такой нет. Сегодня мы окружили этот город. Завтра возьмем Жако штурмом, сломим и жестоко убьем всех тех, кто восстал против твоей власти, и многие из тех, кто пока не решил — на чьей они стороне, вынуждены будут подчиниться тебе. Ты объединишь мир под своей властью и спасешь от демонов.

— Ты знаешь это, потому что веришь в меня? — тихо спросила Айра.

— Нет, — еще тише ответил Ритан. — Я говорю это, потому что верю в то, что ты — Хан-ши.

Королева Дораса грустно усмехнулась.

Ритан был одним из двух человек, точно знавших, что она не беременна, а значит, никак не может быть Хан-ши, и, тем не менее, и он, и Имур верили в то, что это именно она.

Странная вещь — эта вера.

— Много лошадей выжило? — спросила девушка, меняя тему разговора.

— Очень мало, тысяч пять-шесть, — ответил кочевник. — И осталось едва ли три тысячи, на которых можно сесть и поехать прямо сейчас. Большая часть животных нуждается в уходе и заботе, в хорошей еде и покое.

«Вам не понадобятся кони, — заявил Голос. — Все фигуры стоят на своих местах, кости брошены — осталось только дождаться, когда они остановятся, и станет понятно, кто выиграл».

«А я вообще могу выиграть? — поинтересовалась Айра. — С уставшими воинами, с врагом под боком, но победить и встать против демонов Хаоса? Я помню, как священник в храме Светлого Владыки говорил о том, что против темных сил надо выходить с уверенностью в чистом сердце. У меня нет уверенности, из-за меня погибло множество хороших людей и еще больше погибнет вскоре. Если мы возьмем штурмом Жако, нам придется пытать горожан, чтобы весть об этом дошла до других мест и там испугались, и не смели больше противиться власти Орды».

«Не беспокойся об этом, — ответил Голос. — Ты все сделала правильно. Это не ты такая, это сам мир требовал от тебя этих действий и будет требовать впредь. Но я обещаю, что если ты доживешь до вечера завтрашнего дня, я помогу тебе вернуться в Дорас».

Айра глубоко вздохнула.

Она уже не была уверена в том, что хочет возвращения, она не была уверена ни в чем. Ей хотелось — как она уже сказала Ритану недавно — просто лечь на землю и умереть.

Она устала, устала настолько, что ей не хотелось слышать о том, что выяснили лазутчики, при приближении войска Орды наверняка выбравшиеся из Жако, чтобы рассказать все, что им известно.

У нее не было желания штурмовать этот старинный город — тем более что у нее не было катапульт, а лестницы, которые недавно начали делать, наверняка будут не самыми крепкими и их окажется слишком мало. Ей не хотелось спасать мир, который требовал от нее стольких жертв и смертей. Она не видела смысла ни в чем — ни в своей жизни, ни в смерти кого бы то ни было.

И хуже всего было то, что она не хотела спать — иначе просто пошла бы и легла и забылась на некоторое время.

— Ты разговаривал с нашими лазутчиками? — спросила она у Ритана.

— С ними сейчас беседует Имур, — ответил он. — Я знаю, что мятежников немного, и среди них почти нет хороших воинов. Думаю, все складывается хорошо для нас.

Айра с тоской взглянула в небо.

Громада в небесах вроде бы еще выросла.

— Ты можешь остаться, это не твой бой, — сказала Лиерра.

В свете огоньков свечей ведьма наблюдала за тем, как Мартус Рамен стоически терпит затягивавшего ремешки доспеха мальчишку-оруженосца, а тот путается, сопит, но старается изо всех сил.

— Ты не воин, — продолжила Лиерра. — Глупо идти с нами просто потому, что иду я.

— Один раз, если помнишь, я отказался от боя, — ответил бывший распорядитель игр. — И потерял все. Второго раза не будет.

В кирасе, кольчужной юбке и легком шлеме Мартус смотрелся настоящим красавцем, героем. Ведьма с удовольствием глядела на него и чувствовала, что он ей по-настоящему дорог.

Да, они уже больше месяца не делили ложе — Лиерра знала о близости последней битвы и готовилась к ней, как могла, и не могла тратить время даже на любовные утехи.

Но если вдруг все кончится, а они оба останутся живы…

Ведьма улыбнулась — как же глупы бывают влюбленные женщины!

Ей было смешно и от того, что она понимала свою глупость, и от того, что ничего не могла с нею поделать. Она не хотела, чтобы Мартус шел вместе с ней и отрядом Дайрута — в конце концов, Рамен лучше всего проявляет себя как мастер интриги, а не полководец и тем более не как обычный воин.

— Ты должен остаться, — настаивала она. — Если мы проиграем…

— Если мы проиграем, — резко обрубил Рамен, — то все остальное будет бессмысленно. Без тебя, без Дайрута, без Орды армии демонов уничтожат наш мир — и ты сама об этом говорила.

Он был прав.

Лиерра смотрела на то, как мальчишка прикладывает пластину поножа к лодыжке любимого ею человека и думала, что если он погибнет, у нее не будет особого желания сражаться за мир.

Библиотека императорского дворца так же, как и остальные комнаты, была разграблена. Только чудом можно было счесть то, что некоторые свитки уцелели, и в частности карты подземелий.

Они выглядели неполными, часть проходов просто не нанесли.

С другой стороны, некоторые из отмеченных тоннелей оказались непроходимыми из-за обвалов. В их число попал и тот, где в данный момент находился Дайрут и отряд городских воинов.

Задача состояла в том, чтобы не только пройти до лагеря Айриэллы и обратно, но еще и найти путь для большого отряда. Поэтому узкие ходы, куда пролезть можно только без доспеха и по одному, не годились.

Дайрут приложил свернутый кусок пергамента к стене и расправил его.