Роджер Желязны - Ночь в тоскливом октябре

— Ну, это и есть технические возможности.

— Но ты вел себя так, будто это не имеет значения.

— Я и сейчас еще так считаю. Он был бы глупцом, если бы использовал эти орудия таким образом, тогда как ему следует полагаться на собственные способности. Эти орудия имеют свойство обратного воздействия, если их используют не тогда, когда надо. Он может в конце концов нанести себе большой урон, если только он не подлинный мастер, в чем я сомневаюсь.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

— Сомневаюсь, чтобы мастер бегал по округе с арбалетом, стреляя в летучих мышей, или планировал человеческое жертвоприношение, когда в том нет необходимости — просто на всякий случай. Он не уверен в своих силах. Настоящий мастер стремится к ограничению операций, а не к их расширению.

— Ты рассуждаешь правильно, Нюх. Но если он чувствует себя слишком неуверенно, не может ли у него возникнуть искушение попробовать действие орудий на остальных, просто для того, чтобы сузить круг и облегчить себе задачу позднее?

— Если он настолько глуп, последствия падут на его собственную голову.

— А тот, против кого он направит свою силу, ты о нем подумал? Это можешь быть и ты.

— Насколько я понимаю, если у тебя чистое сердце, ты в безопасности.

— Постараюсь запомнить это.

Когда мы пришли к дому викария, она повела меня вокруг дома, к его тыльной стороне.

— Вон там, наверху, — сказала она, глядя на окно прямо над головой. — Это ее комната.

— Я ее никогда здесь не видел, — заметил я.

— Со слов Текелы я поняла, что она заперта уже несколько недель.

— Интересно, крепко заперта?

— Ну, насколько я знаю, она не выходит из дома. И я говорила тебе, что видела цепочку у нее на ноге.

— Толстую цепочку?

— Трудно сказать. Хочешь, чтобы я взобралась туда и еще раз взглянула?

— Может быть. Интересно, дома ли викарий?

— Мы можем проверить конюшню, посмотреть, там ли его лошадь.

— Давай так и сделаем.

Итак, мы направились к маленькой конюшне в глубине заднего двора и вошли в нее. Там было два стойла, и оба пустовали.

— Уехал в гости, — сказала она.

— Что вам надо? — раздался голос со стропил.

Посмотрев вверх, я увидел ворону-альбиноса.

— Привет, Текела, — сказала Серая Метелка. — Мы просто проходили мимо и зашли узнать, слышала ли ты новость о Растове.

Последовало короткое молчание, потом она спросила:

— А что с Растовым?

— Он мертв, — ответила Серая Метелка. — Повесился.

— А что змея?

— Уползла обратно в лес.

— Хорошо. Мне никогда не нравились змеи. Они разоряют гнезда, поедают яйца.

— А у тебя есть новости?

— Только то, что большой человек опять появлялся.

В доме на ферме разгорелся спор, и он забрался в конюшню и некоторое время сидел там, скорчившись, в углу. Добрый Доктор пошел за ним, и они еще поспорили. После чего он убежал в ночь. Но все же вернулся потом обратно.

— Интересно, о чем они спорили.

— Не знаю.

— Ну, мы пойдем. До свидания.

— Да.

Мы удалились и вернулись к дому викария. Серая Метелка оглянулась.

— Ей нас не видно со стропил, — сказала она. — Хочешь, чтобы я забралась наверх?

— Погоди, — ответил я. — Хочу попробовать один трюк, которому научился у Ларри.

Я подошел к задней двери и снова оглянулся на конюшню. Не заметил никаких белых пятен. Поднявшись на задние лапы, я облокотился передней лапой о дверь, чтобы удержать равновесие, постоял так секунду, потом поднял вторую лапу и ухватился за ручку, нажимая по направлению к центру. Поворачиваясь всем телом, я давил на нее. Мне пришлось сделать три попытки, чтобы половчее захватить ее лапами. На третий раз ручка повернулась со щелчком, и дверь под моей тяжестью открылась внутрь. Я опустился на все четыре и вошел.

— Да, это действительно трюк, — сказала она. — Ты не чувствуешь никакой охраны?

— Нет.

Я толкнул дверь плечом, почти закрыв ее. Нужно, чтобы она открывалась лапой, и быстро, на обратном пути.

— Что дальше? — спросила она.

— Давай найдем лестницу. Мне хочется посмотреть, чем привязана эта девочка.

По дороге мы задержались в кабинете, и она показала мне чашу и череп. Чаша действительно была подлинной. Я ее видел много раз раньше. Ни икона, ни кольцо не лежали на виду, и у меня не было времени проверить свое искусство на ящиках стола. Мы вернулись к поискам лестницы.

Она находилась у западной стены. Мы поднялись по ней, и Серая Метелка повела меня к комнате Линет. Дверь была закрыта, но явно незачем было ее запирать, раз девочка прикована цепочкой.

Я снова попробовал трюк с дверью, и он сработал с первого раза. Нужно будет узнать, нет ли у Ларри других, таких же полезных…

Когда мы вошли, глаза Линет широко раскрылись, и она произнесла:

— О!

— Я потрусь об нее и позволю ей погладить меня, — сказала Серая Метелка. — Это доставляет людям удовольствие. Ты сможешь рассматривать цепочку, пока я буду заниматься этим.

В действительности меня больше всего интересовали замки. Но едва только я двинулся к кровати, как услышал отдаленный стук копыт, приближающийся очень быстро.

— Ого! — сказала Серая Метелка сквозь мурлыканье, пока девочка гладила ее и говорила ей, какая она красивая. — Должно быть, Текела увидела, что мы вошли, полетела и подняла тревогу.

Я закончил свой осмотр. Цепь была достаточно толстой, чтобы выполнить свою задачу, а замок, крепивший ее к раме кровати, впечатляюще массивным. Тот, который крепил цепь к лодыжке Линет, был поменьше, но все-таки едва ли с ним можно справиться за одну секунду.

— Я увидел достаточно, — сказал я, а стук копыт раздался уже возле дома, свернул за угол, и я услыхал, как тяжело отдувается лошадь.

— Бежим домой! — сказала Серая Метелка, спрыгнула на пол и помчалась к лестнице.

Всадник слезал с коня, пока мы добежали до второго этажа. Через пару секунд я услышал, как открылась задняя дверь, потом захлопнулась.

— Плохо, — сказала Серая Метелка. Потом прибавила:

— Я могу отвлечь викария.

— К черту викария! Я собираюсь высадить окно в кабинете!

Я добежал до угла, когда этот разъяренный человечек показался из-за противоположного угла, с хлыстом в руке. Мне пришлось притормозить, чтобы свернуть в комнату, и он опустил его на мою спину. Прежде чем он успел ударить еще раз, Серая Метелка прыгнула прямо ему в лицо, выпустив все свои когти.

Я скачками пронесся через комнату, слыша крики за спиной, и выпрыгнул в окно, зажмурив глаза при ударе. Я утащил за собой всю раму, переплеты и все остальное. Затем обернулся, ища Серую Метелку.

Ее не было видно, но я услыхал, как она взвыла в комнате. Двумя скачками и одним прыжком я вернулся обратно. Он держал ее за задние лапы высоко над полом и замахивался хлыстом. Когда хлыст опустился, она вскрикнула, и он отпустил ее, потому что не ожидал, что я вернусь, не говоря уже о том, что брошусь на него, сперва припав к полу, прижав уши и с рычанием в глотке, позаимствованным прямо из моего последнего урока у Рычуна.