Генрих Мамоев - Сет из Хада

— Спасибо.

Сет ждал, когда Метатрон закончит с вежливым вступлением и перейдет к делу. Словно поняв это, Метатрон кивнул, и произнес:

— В другой ситуации я не стал бы нарушать правила, но сейчас обстоятельства таковы, что на церемонии и прочие расшаркивания времени попросту нет. Дело действительно очень важное, и я прошу внимательно выслушать меня, и подумать прежде, чем ты решишься дать ответ.

Начало было если не угрожающим, то определенно тревожным. Взглянув на ничего не выражающее лицо Метатрона, Сет попытался вспомнить, когда случалось такое, чтобы полномочный консул Светлых лично являлся в их Департамент и, к своему удивлению вдруг понял, что такого никогда не было. Одно это уже говорило о том, что дело, которое привело этого седовласого Серафима более чем достойно внимания. Но с другой стороны — коварство Светлых было знакомо не понаслышке, и кто знает, какую пакость задумали они на этот раз!

— А как же ваша охрана и эти, из…?

— Надеюсь, это заставит тебя поверить, что времени на регламент нет, — Метатрон опустил ладонь на поверхность стола, — чтобы избавиться от наблюдателей из вашей службы безопасности, мне пришлось применить заклинание морока. Кажется, это пятый порядок, не помню точно, — улыбнулся, и добавил, — давно уже не пользовался.

— Без разрешения? — Спокойно уточнил Сет.

— Разумеется, — в тон ему ответил Метатрон.

Это было серьезным прегрешением даже для Серафима такого ранга, и нужна была более чем веская причина, чтобы признаться в этом демону, чья задача как раз и заключалась в пресечении подобных нарушений. Серафим сам давал Сету козырь против себя, и это могло означать только одно — его дело действительно важнее всяких козырей.

Кивнув, Сет негромко произнес:

— Я внимательно слушаю…

…Сет смотрел на замолчавшего консула, одновременно решая в уме две сложные задачи: оценить то невероятное, что он только что услышал от консула Светлых, и ответить на вопрос Метатрона.

То, что рассказал Метатрон, больше походило на бред упившегося вином «обращенного», чем на слова знающего им цену Серафима, но что-то настойчиво подсказывало Сету, что консул не сошел с ума. Больше того, Сет был уверен, что Метатрон сказал правду. Но поверить в такое…?!

Вторая задача также не представлялась легкой — предложение консула граничило с кощунством и предательством но, прежде чем вынести окончательное решение, Сет хотел прояснить некоторые, оставшиеся непонятыми моменты.

— Вы сказали, у меня есть время подумать, — осторожно заговорил Сет, убедившись, что консул не собирается что-либо добавлять к своему рассказу.

— Не совсем, — возразил Метатрон, — сейчас время работает против всех нас, но…, - он замолчал на мгновенье, испытующе глядя на Сета, — я не могу настаивать. Думай, и имей в виду, граф, остался всего один день.

— Ночь, — машинально поправил его Сет.

Метатрон устало улыбнулся.

— Пусть так, это не меняет конечной даты.

Метатрон встал. Сет тоже поднялся с кресла.

— У меня вопрос, консул, — Сет посмотрел ему в глаза.

— Слушаю.

— Как вы прошли в наш Департамент? Насколько мне известно, сюда не пускают…, - Сет не договорил.

— Чужих. Я знаю, — закончил за него консул и, достав знакомую Сету гербовую бумагу, протянул ее Сету, — тебе должна быть знакома эта подпись.

Он был прав — подпись премьер-министра Люцифуга Рофокала была хорошо знакома Сету. Отдав бумагу назад, он сказал:

— Значит, премьер в курсе нашего разговора?

— Не совсем, — уклончиво ответил Метатрон, — но он поверил мне.

Подумав, Сет ответил:

— Надеюсь, он не ошибся.

— А я надеюсь, что и ты сделаешь правильный выбор.

— Постараюсь, — ответил Сет.

— В таком случае, до скорой встречи, — бодро сказал Метатрон и, к немалому удивлению Сета, протянул ему ладонь.

Это было не то чтобы непривычно — это было невозможно! Светлый протягивал руку демону! Память вновь отказалась подтверждать подобные случаи в вечной, как мир истории вражды Серафимов и Демонов. Но откинув сомнения, Сет ответил крепким рукопожатием — Метатрон был намного старше, и отказать ему было, по меньшей мере, бестактно.

— Еще один вопрос, консул, — Сет посмотрел в светлые глаза Метатрона, и внезапно разглядел в них что-то непонятное и, до странности напоминавшее тревогу.

— Да?

— Чтобы войти в приемную, нужно знать…

— Заклинание первого порядка, — договорил за него Метатрон, — это не та проблема, о которой стоит говорить, граф Раум. Но чтобы удовлетворить твое любопытство, я отвечу — «Во имя Тьмы сущей…», — Метатрон не сводил взгляда с лица Сета, — продолжить?

Сет молча покачал головой…

— Ты звал меня, Метатрон? — Глубокий, заполняющий пространство голос раздался в пустой комнате, где перед одной из стен стоял коленопреклоненный Метатрон.

— Да, Владыко, — Метатрон склонил голову.

— Надеюсь, у тебя хорошие новости, — голос был спокоен, но опытным слухом Метатрон уловил в нем нотки тревоги.

— Думаю, да. Он поверил, хоть и попросил дать ему время подумать.

— Значит, амулет он не отдал?

— Нет, Владыко, но этот суккуб не только хитер, но и умен. И думаю, второго в нем много больше.

— Ты объяснил, что времени почти не осталось?

— Да, Владыко, но этого и не требовалось.

— Он уже все знал, — спокойно констатировал голос.

— Не совсем, — Метатрон вновь поклонился, — ему известно лишь то, что на поверхности, и мне показалось, что он не вполне доверяет моим словам.

— Было бы странно обратное.

— Он внимательно выслушал меня но, думаю, когда убедится, что я не обманул его с диадемой, сделает правильный выбор.

— Он-то может и сделает но, не ошиблись ли мы? — голос замолчал, оборвавшись на полуслове.

Метатрон молчал. Его и самого одолевали сомнения в правильности их выбора, но он старался не думать о последствиях возможной ошибки. Через пару мгновений томительного молчания голос продолжил:

— Ну, да ладно, все равно уже ничего не изменить. Помни, Метатрон, он должен быть у щита не позднее начала ночи. И ни минутой позже — Дахат уже открылся.

Метатрон почтительно склонил голову.

— У нас еще есть время, — осторожно возразил Метатрон, — и пока все идет, как ты и задумал, Владыко.

— Нет! — В голосе прозвенел металл, — Если бы все шло, как я задумал, мне не было бы так тревожно. Я предчувствую, но не могу понять, что!

— Я тоже…, Владыко, — почти прошептал Метатрон.

Тишина была ему ответом…

…Оставшись один, Сет открыл ящик, в котором лежала диадема, и некоторое время просто смотрел на нее. Мыслей было так много, что он никак не мог сконцентрироваться на одной, самой главной из них. Прикоснувшись к диадеме, он вновь ощутил усталость, о которой забыл на время разговора с Метатроном. От золотого обруча текла невидимая энергия, наполняя его силой и заряжая бодростью. Сету вдруг нестерпимо захотелось водрузить диадему на голову, и лишь с трудом удалось удержаться от этого — вспомнился рассказ матери о том, как однажды украли диадему. Демон, чье имя так и осталось неизвестным, буквально иссох, превратившись в жуткий, кожаный мешок. Кости вора были измельчены, словно пройдя через огромные жернова, а скрюченные в невыносимой судороге пальцы так и не дотянулись до сдавившего голову обруча. Сет помнил, как Сехмет после этого долго не могла прикасаться к диадеме, и надела ее лишь один раз — в ночь Последней битвы, ставшей последней и для нее…