Генрих Мамоев - Сет из Хада

— Гнать? — На всякий случай поинтересовался Посмертный.

— Постой.

Сет задумчиво посмотрел на своего возничего. Посмертный не служил в его отделе, и был всего лишь одним из возничих, которые обслуживали руководство Департамента. Он не был похож на других «обращенных», и дело было даже не в его склонности к матерщине. Сет чувствовал в этом «обращенном» что-то такое, чему не было логичного объяснения — Посмертный был как живой, что, на первый взгляд казалось полным абсурдом. Но иначе было не объяснить его жизнерадостность и непосредственность практически во всем, что бы он ни делал. Интуиция подсказывала Сету, что он не так уж и далек от истины, другое дело, что сама истина казалась слишком уж неправдоподобной. Сет давно знал Посмертного, но за эту ночь он узнал о нем гораздо больше, чем за все предыдущие годы. И то, что он узнал, позволяло надеяться, что Посмертный не окажется ренегатом. Впрочем, у Сета не было иного выхода, как довериться — Посмертный знал, где находится Гибеллина, и если бы он оказался предателем…

— А имя у тебя есть?

— Чё?! — Изумленно спросил Посмертный, — Посмертный меня зовут. Или забыли, шеф?

— Да нет, не забыл, — Сет выдержал короткую паузу, — я имею в виду имя, а не прозвище, которое ты взял в Хаде.

— А-аа, это, — протянул Посмертный и, как показалось Сету, сделал это с легкой грустинкой в голосе, — ну, было имя, а что?

— И как тебя звали… там?

— Костяном, — негромко ответил Посмертный, и быстро исправился, — Костей звали.

— Кости? — Переспросил Сет.

— Да нет, Константином, а коротко Костя.

— Константин, значит?

— Ну, ага, — кивнул головой Посмертный.

— Хорошо, — Сет посмотрел ему в глаза, — ты не против, если и я буду называть тебя так же?

— Как?! Костей?! — Глаза Посмертного расширились, с удивлением глядя на Сета.

— Константином. Ты же сам сказал, что тебя так зовут, — спокойно ответил Сет.

— Звали, — возразил Посмертный, — когда-то.

— Вот что, давай договоримся, — начал Сет, — я сделаю так, чтобы это имя вписали в твои документы, как официальное. Будешь отныне Константин Посмертный. Звучит неплохо, можно сказать, отлично звучит, — улыбнулся Сет.

Посмертный задумчиво посмотрел на Сета.

— А зачем вам это, шеф?

— Хороший вопрос. Даже не знаю, что на него ответить.

— А как есть, так и отвечайте, — рассудительно произнес Посмертный.

— Что ж, — Сет посмотрел ему в глаза, и сказал, — мне в принципе не нравятся имена, которые берут себе «обращенные», и твое не было исключением.

— Так выбираем-то из того что предлагают, — философски заметил Константин Посмертный.

— Да, отдел имен разнообразием себя не утруждает, — согласился с ним Сет, — ну, так что? Ты согласен? Тем более с двойным именем ты уже будешь не простым «обращенным», и сможешь рассчитывать на другую работу.

— А мне и эта не в тягость, — пробурчал Посмертный, глядя себе под ноги.

— Это не ответ, — Сет положил руку на плечо Посмертного, — ты согласен?

Посмертный поднял голову.

— Вы серьезно?

— Я похож на шутника?

— Да нет, не очень.

— Ну, так что?

— Хорошо, — выдохнул Посмертный, — я согласен.

Сказал, и улыбнулся.

— Отлично, Константин, — Сет тоже улыбнулся, — а теперь поехали к Ваанбериту. И вот что, гони изо всех сил.

— Сделаем, шеф, — ухмыльнулся Константин Посмертный, — это мы умеем!

…До имения Ваанберита домчались быстро, как и обещал обретший имя Константин. Въехав в открытые настежь ворота, он лихо остановил лошадей рядом с несколькими экипажами, возле которых со скучными лицами прохлаждались сонные возницы. Взмыленные от бешеной гонки, лошади свирепо фыркнули на спрыгнувшего с козел Константина, который открыл дверцу экипажа и весело сказал:

— Прибыли, шеф!

И не добавил обычных слов о чьей-то матери, что казалось, если не чудом, то уж точно достойным удивления. Сет вышел из экипажа, разминая слегка затекшие конечности и, взглянув на улыбающегося Константина, негромко произнес:

— Напои лошадей, и жди меня здесь. Смотри-ка, народу сколько! Так что, повнимательнее тут, и разговаривай поменьше, понял?

— Сделаем, шеф! А эти, видать, на поминки слетелись.

Не ответив ему, Сет двинулся навстречу выбежавшим из красивого дома слугам, заметившим прибытие еще одного гостя. Он думал о том, что Посмертный даже лицом как-то изменился. Всего-то имя взял нормальное, а какие метаморфозы!

Кивнув подошедшему к нему пожилому слуге, Сет спросил:

— Я могу видеть госпожу Ваанберит?

«Обращенный» поклонился, и печально произнес:

— Госпожа плохо себя чувствует но, если вы назовете свое имя, я доложу ей и, возможно, она примет вас.

— Старший следователь по особо тяжким грехам граф Раум, — Сету всегда казалось, что у его должности слишком длинное название но, к счастью, «обращенный» не стал просить его повторять.

Жестом пригласив следовать за ним, слуга быстро пошел к вновь открывшимся дверям большого дома, из которых вышли несколько знатных демонов. Среди них выделялись граф Драман, министр погоды и судейский Саклас. Драман взглянул на Сета и, кивнув, молча прошел мимо. Остальные демоны не удостоили Сета даже взгляда. Это было что-то новенькое — такого хамства судейские себе никогда не позволяли. Лишь Саклас, пройдя мимо Сета, вдруг неожиданно громко произнес, обращаясь к Драману:

— Кое-кому кажется, что они могут бесконечно творить беззаконие! Но это не так! Закон един для всех — будь ты хоть наследником, хоть самим Ушедшим!

И пошел дальше, сопровождаемый что-то забурчавшими судейскими.

«Что происходит?» — Подумал Сет, еле удержавшись от колкости, — «Или Метатрон прав, и конец уже близок?!»

Ничем не выдав своих мыслей, он прошел мимо склонившихся в поклоне «обращенных», и вошел в дом…

Вдова секретаря Танас Ваанберит приняла его сразу. Одетая во все белое по случаю траура, она не выглядела слишком уж разбитой горем. Но и сказать, что ее порадовала смерть мужа, отношения с которым с каждым веком становились все хуже и хуже, было бы неправильно. Все-таки, когда проживешь бок о бок пару тысячелетий, хочешь того или нет но, как заметила герцогиня Агварес, появляется привязанность и супруг, каким бы он ни был, становится родным, а часто и очень близким существом. Если память не изменяла Сету, Ваанберит с Танас прожили почти две тысячи лет, и ее черные круги под глазами красноречиво свидетельствовали, что его смерть была для нее не самым приятным событием.

— Госпожа Ваанберит, — Сет сочувственно наклонил голову, — примите мои соболезнования.

— Граф Раум, — голос Танас звучал ровно и спокойно, — спасибо, что пришли. Серик был бы рад, узнав, что вы не забыли его.