Генрих Мамоев - Сет из Хада

Пятно было рядом со столом, на котором Сет заметил письменные принадлежности. Подойдя к столу, он поднял чернильницу, в которой еще не высохли красные чернила и вновь посмотрел на пятно — пятно было бурого цвета, а чернила ярко красные. Сет повернулся к Танас, молча наблюдавшей за его действиями, и спросил:

— Вы не будете возражать, если я немного испорчу ваш паркет? Мне нужно взять соскоб с этого пятна.

— Он уже испорчен, — спокойно ответила вдова, — и этот кусок все равно придется менять.

— Спасибо, — сказал Сет и, взяв со стола нож для разрезания бумаг, ловко отщепил от паркета небольшой кусочек.

Стараясь не прикасаться к нему руками, он подцепил его ножом и, положив на небольшой обрывок бумаги, лежащий на столе, внимательно осмотрел щепку, после чего завернул ее в бумагу и убрал в карман.

— Танас, вы что-нибудь слышали о покушении на герцога Агвареса? — Мягко спросил Сет.

— На герцога Агвареса? — Удивленно переспросила Танас, — Нет. Он жив?

— Жив, — Сет начал с последнего вопроса, — и вот, что интересно — его пытались отравить.

— О, Тьма! — Воскликнула Танас, — Я ничего не знала об этом!

— Об этом знал ограниченный круг лиц но, уверен, ваш муж входил в него. Возможно, это покушение как-то связано со смертью вашего мужа.

Она задумчиво посмотрела на Сета.

— Нашли отравителя?

— Пока нет, но если яд, которым хотели отравить герцога и тот, от которого умер секретарь один и тот же, то мы имеем не просто убийство, а заговор. Против кого он направлен я могу лишь догадываться но, надеюсь, мне удастся решить эту задачу в ближайшее время.

— Я могу вам еще чем-то помочь? — После некоторой паузы спросила Танас.

Кивнув головой, Сет спросил:

— Скажите, а ваш супруг не говорил вам об исследованиях, которые проводил герцог?

Вдова покачала головой.

— Нет, я же говорю, мы уже давно с ним в не очень хороших отношениях, хотя назвать нас врагами тоже нельзя. Это копилось многие века, мелкие ссоры, недоразумения, а потом мы и вовсе перестали понимать друг друга. С каждым годом отчуждение все увеличивалось, пока мы не решили какое-то время пожить порознь.

Сет кивнул.

— Простите и спасибо за все, Танас.

Оглянувшись на прикрытую дверь, вдова негромко произнесла:

— Но я думаю, — она немного помедлила и, еще тише продолжила, — я думаю, что Серика убили.

— Почему? — Сет с интересом посмотрел на вдову секретаря.

— Там, — она подняла руку и, указав на стоящий у стены клавесин, добавила, — стоял череп какого-то древнего животного, к которому никому нельзя было даже прикасаться. Серик так трясся над ним, что когда, после очередной ссоры я пригрозила разбить его, он предложил некоторое время пожить раздельно.

Сет почувствовал, как сотни холодных иголок впились в кончики его пальцев — истина была уже где-то совсем рядом.

— Что-то ценное?

— Нет, подарок какого-то друга, который погиб еще до нашего знакомства с Сериком.

— Какого друга?

— Я не знаю, — Танас пожала плечами, — друг детства. А животное…, он называл, но я забыла название. Ой…, нет…, что-то…

— Олгой? — Сет даже затаил дыхание, в ожидании ее ответа. Он понимал, что только что просто ткнул пальцем в небо, но почему-то его не покидала уверенность, что ткнул в самую точку.

— Да, точно! — Танас с легким удивлением посмотрела на Сета.

Сет подумал, что, скорее всего, ему известно, о каком друге говорил покойный Ваанберит. Но был другой, не менее важный вопрос.

— А откуда вы знаете, что череп пропал именно в ту ночь?

— Я приезжала накануне — мне нужно было забрать кое-какие свои вещи, и видела этот ужасный череп — он стоял на обычном месте. А на следующую ночь, когда мне сообщили о смерти Серика, его уже не было.

— Можете описать?

— Да, — задумавшись всего на мгновение, Танас начала вспоминать, — вытянутая вперед челюсть, несколько рядов огромных зубов, по два рога сверху и по бокам, очень темная кость. Такая, что сначала кажется даже черной…

Ее голос словно тонул, растворяясь в воспоминаниях Сета, который готов был поклясться, что не далее, как несколько часов назад он видел точно такой же череп. И видел его в руках… Саргатанаса. Сет медленно достал клинок и, взяв его за острое лезвие, показал вдове.

— Похож?

Танас смотрела на искусно вырезанную рукоятку меньше секунды. Подняв на Сета глаза, она коротко кивнула:

— Это он… Олгой…

…Сев в экипаж и приказав Посмертному гнать в клинику Ксафану, Сет дал волю чувствам:

— Паршивый кусок собачьего дерьма! Черт одноглазый, твою мать! Самоубийство, значит?! Ну, ладно! Будет тебе самоубийство!

Заметив, какими удивленными глазами смотрит на него Посмертный, повернувшийся, было, о чем-то спросить, да так и замерший с полуоткрытым ртом, Сет тряхнул головой, и громко сказал:

— Да, Константин, чего тебе?

— Шеф, что-то не так? — Посмертный кивнул в сторону особняка покойного секретаря.

— Нет, все нормально, — Сет сумел взять себя в руки, — так что ты хотел?

— Да я, это…, сказать хотел, — «обращенный» пожал плечами, словно не решаясь продолжить.

— Говори.

Сет внимательно посмотрел на него — Посмертный был не дурак, в чем он уже успел убедиться, и подобное смущение было не очень характерно для него.

— Да пока вас не было, — он снова пожал плечами, но продолжил, — ко мне тут подходили.

— Кто подходил? — Становилось интересно.

— Да я их не знаю, — Посмертный в третий раз пожал плечами, — наши, а кто — хрен знает.

— Что им было нужно?

— Да, так…, поговорили.

— О чем? О секретаре? — Сет чувствовал, что Посмертный не стал бы так волноваться по пустякам.

— Нет, — Посмертный мотнул головой, — то есть, говорили, но не о покойнике.

— О чем же?

Посмертный замялся на пару мгновений, но под строгим взглядом Сета все же выдавил из себя:

— О свободе.

— Так. А ты чего? — Сет спокойно смотрел на Посмертного, который явно чувствовал себя не в своей тарелке.

— А чего я?! Я похож на дурака своими руками делать здесь то, что ненавидел в той жизни?! Нет, — он покачал головой, но скорее в ответ собственным мыслям, — хватит. Все эти революции, ну их в жопу на хрен! Так я им и сказал!

— А они? Что-нибудь конкретное говорили? — В Сете проснулся следователь по особо тяжким грехам, к которым можно было смело относить подобные призывы к бунту.

— Да, говорили. Мол, недалек уже тот деньчас

— Рабами? — Сет не удержался от удивленного возгласа, — Кто раб?

— Ну, мы, конечно, «обращенные», как вы нас называете, — ответил Посмертный.

— Но вы и есть обращенные. По тем или иным причинам вас обратили из мертвых, и вы получили возможность прожить еще одну жизнь, со всеми вытекающими отсюда благами. Или, может, лучше оказаться в Чистилище и застрять там на тысячелетия?! Как ты считаешь, Константин? — Сет внимательно смотрел на смутившегося Посмертного.