Кирилл Клеванский - Генезис

Отряхнув фрак от снега и закинув за плечо мешок с одеждой, я открыл дверь и попал в светлый холл. По стенам стояли стеллажи с книгами, а между ними за двухместными столиками сидели порядка двух десятков студиозусов. Вздохнув, я сделал первый шаг.

«Габум!» — Каблук вечерних ботфорт выбил оглушающий удар, и на меня уставилось двадцать пар глаз.

— Прошу прощения, — прошептал я, но голос благодаря местной акустике был усилен до невозможности.

Студенты сморщились и все как один приложили палец к губам.

— Тсс! — Демоны, на секунду мне показалось, что я угодил в яму со змеями!

Кивнув, я поправил мешок, перенес вес на мыски и аккуратно засеменил к заведующей. Миновав несколько стеллажей, я очутился напротив больших двустворчатых дверей. Даже с виду было понятно, что их толщина не меньше полуметра. Для обычной, казалось бы, перегородки — просто сумасшествие. Но как я уже сказал — не верьте своим глазам и логике. Около металлических исполинов, за рабочим столом, заваленным различными бумагами и списками, сидела пожилая леди. Ее седые волосы были забраны в тугой узел, а на чуть горбатом носу красовался монокль. Старые, морщинистые руки перебирали листы в очередной папке. А ссохшиеся губы непрестанно бормотали бессвязный набор букв.

— Добрый день, — поздоровался я.

Старушка отвлеклась от своего, несомненно, чрезвычайно важного занятия и окинула меня оценивающим взглядом.

— А, это ты, — прокряхтела она и выдвинула один из бесчисленных ящичков. — Опять на ночь?

— Нет, — ответил я, принимая золотой медальон на серебряной цепочке. На этом кругляшке был изображен филин с очками и мечом — символ Академии. — Завтра экзамен, так что я думал еще на полигон заскочить.

— Хорошо, — кивнула смотрительница. Встав, она подошла к железным исполинам. — Если все же задержишься, отправь сообщение. А то будет как в прошлый раз.

Я передернулся. С сезон назад я слишком сильно погрузился в изучение очередной символьной последовательности и совсем забыл про время. Обернулось это тем, что смотрительница заперла двери и мне пришлось все выходные провести в закрытой секции. Вся беда в том, что еды и воды у меня с собой было всего на один перекус. Так что когда в библиотеку ворвался Сонмар, разыскивая, как он думал, загулявшего ученика, то наткнулся на еле живой организм, отчаянно вымаливающий хоть глоток живительной влаги. По словам наставника, зрелище еще то.

— Готово, — оповестила пожилая волшебница, и я в который раз с восхищением уставился на то, как гигантские створки открывают проход в еле освещенный коридор.

Самое удивительное в том, что эти, казалось бы, громоздкие конструкции двигаются абсолютно бесшумно. Ни скрипа петли, ни скрежета металла, деформирующегося под собственным весом. Эти многотонные детали раздвигались подобно тому, как падает пух из разрезанной подушки. Бесшумно и плавно.

Не став дожидаться, пока двери развернутся на девяносто градусов, я нацепил амулет и нырнул в проем. Коридор встретил меня тусклым светом вековых магических огней и обшарпанными стенами. Через десять метров я встретил то, что когда-то меня повергло в глубочайший шок. Ну а что еще можно ожидать от человека, который спустя семь лет прозябания в средневековье случайно наткнулся на эскалатор? Иначе и не назовешь винтовую лестницу с движущимися вниз ступенями. И неважно, что она выполнена из мрамора, а ступени приходят в движения вовсе не благодаря ленте и шестеренкам. Главное — суть, сама идея.

Забравшись на подъехавшую ступень, я открыл дневник и погрузился в чтение. Спуск занимал ровно двадцать четыре минуты. Как-то раз, используя нехитрую формулу, прикинул, на сколько метров под землю меня погружает этот механизм. Цифра оказалась столь впечатляющей, что я стараюсь больше не думать над этим вопросом. В самой тетрадке, открыв одну из страниц, я наткнулся на ровные столбики расчетов, таблицу рунических символов и перечень различных кругов. Вы спросите, как круги могут отличаться, но давайте по порядку. Раз уж спуск займет почти полчаса, я постараюсь изложить хотя бы самые основы чертильного искусства.

Итак, для начала возьмем основу любой печати — обычный круг. Просто возьмите чистый лист бумаги, циркуль и сделайте простенькое движение. Получилось? Браво, вы только что сварганили основу, на которую можно наносить все что душе угодно. На этом наша лекция завершается… Шучу. Все только началось. Почему я сказал про циркуль? Ну, если не хотите, чтобы у вас вышла какая-нибудь загогулина, которая бабахнет как моя полгода назад, то лучше следуйте этим нехитрым советам. Что ж, для начала совсем неплохо. Нанеся круг на бумагу или иную поверхность, мы замыкаем цепь силы, тем самым создавая пространство для дальнейших операций.

Далее мы переходим ко второй части всех печатей — операндам. Ну, это я их так называю. Возможно, у технарей этот термин обозначает что-то другое, но мне так проще. Операндами у нас служат рунические символы. Проще говоря — алфавиты различных рас. И вот здесь кроется одна из самых любопытных загадок. Например, если вписать в круг фразу «каменный кулак», используя гномий алфавит, то на выходе мы получим базовое плетение школы земли. Но если ту же самую фразу написать на, предположим, эльфийском, то выйдет крупный бабах, и в итоге вы очнетесь на койке в лекарском корпусе. С чем это связано? Демоны его знают, но пара догадок у меня есть. Если вспомнить лекцию Нейлы, то магия — это не инструмент, а процесс, на который каждый одаренный влияет в соответствии с предрасположенностью дара. И чертильщик — не исключение. Порой мне кажется, что мы вовсе не используем собственную силу для создания заклинаний, — наоборот, мы только «чертим» с ее помощью, а все остальное делает поток энергии мира. При чем здесь алфавиты народов? Все очень просто. Любой разумный мыслит стереотипно. То есть если я вижу гнома, то предполагаю, что он родственен камню, так как его раса живет в горах и проводит большую часть своей жизни в шахтах. Встречу эльфа — сразу подумаю про лес и природу. Если дорогу перейдет его темный собрат — то это хаос, но разумному неподвластно понятие хаоса, поэтому я ассоциирую дроу с пламенем. И так далее. То есть если я хочу создать огненный шар, я использую язык темных. Если хочу вырастить лиану — здесь мне сгодятся в помощники светлые эльфы со своими причудливыми закорючками. И как тогда, вы спросите, создать, допустим, камень в форме лианы, который при столкновении с целью окутает ее пламенем? О, здесь мы подбираемся к третьей ступени.

Итак, на нашем листе уже есть круг и какой-нибудь символ в нем. Теперь же мы добавим управляющий модуль (опять же простите, технари, если я попал пальцем в небо, но такая вот привычка — давать названия всему новому). Модулями у нас выступают геометрические фигуры. Например, тот же треугольник. Предположим, нам нужно сварганить каменный кулак, окутанный пламенем. Тогда в круг мы добавляем второй круг, создавая что-то вроде подпространства, в нем чертим равнобедренный треугольник (почему равнобедренный, скажу позже) и решаем, что конкретно мы хотим. Если необходимо соорудить здоровую каменюгу, раскаленную добела, то здесь один прием, если нужен небольшой камешек, пылающий ярче тысячи солнц, то здесь уже совсем другой метод. Но начнем с основ. Допустим, нам нужно равновесное заклинание. Тогда мы идем в архив за словарями, в моем случае — напрягаем соображалку и далее составляем фразы «каменный кулак», «огненный покров» и «единство». Причем последняя фраза пишется на первоязыке. Что-то вроде латыни для европейских стран в нашем понимании. Почему последняя фраза пишется на первоязыке — да просто потому, что каждый разумный воспринимает его как некий основополагающий фактор, и именно этот фактор будет влиять на задаваемые свойства.