Феликс Эльдемуров - Птичка на тонкой ветке

2

Главное село кошачьего народца называлось и красиво, и звучно - Терракота. Оно представляло из себя огороженный плетнями участок леса, с трёх сторон окружённый водой - река в этом месте делала изгиб и берег нависал над стремниной. Центр Терракоты занимал большой костёр, на котором готовили пищу и возле которого сушились после летних гроз и росистых ночей. Полы в плетёных из ивняка хижинах были устланы циновками и охапками сухой травы, иной мебели у вольного племени не существовало.

- Вот и всёу, воут и устаканилось, - мурлыкал Мякушкин, растянувшись у костра. - О рыбка! Рыбка-рыбка-рыбкау...

- Оустаканилось? - недоверчиво усмехнулся Леонтий. - А что, если эти твари опять...

- Оу, не воулнуйся... Оуни заняты тем, что пожирают свою падаль. Яу приказал котяу следить за ними...

- Как он сказал? - спросил рыцарь. - При чём тут стакан?

- А это, по-моему, значит, что после наших трудов, вечерком у нас оупять поулучится отдохнуть, поесть и пропустить по стаканчику, - предположил Тинч. - День выдался хлопотный... Одна запруда чего стоила. Мяурысьо! В твоих влаудениях топора не найдётся, случаем? Мы могли бы построить паромчик или лодочку, чтоб коутята лишний раз не мочили шёрстку, перебираясь на другой берег.

Кот покосился полусонно:

- Ниже по течениу, еусли идти от Колесау, есть моуст. Прауда, мыу туда не хоудим.

- Интересно, а кто же там, дальше, ниже по течению, обитает? - заинтересовался Леонтий.

- Оуни оучень воуружены и мыу не хотим, чтобы оуни общались с нами. Так у нас принятоу.

Друзья переглянулись.

- Кстати, - осматривая лезвие меча, заметил рыцарь, - в вещах моих оруженосцев найдётся не только топор, но и пара мечей и арбалетов, не хуже, чем у вашей Ассамато... Бедняги, нападение было столь предательски внезапным, что они не успели толком воспользоваться ими... И вот беда, коты почему-то не разрешают нам охотиться в этих лесах, а я не монах и всегда предпочитал мясо рыбе. Хочу охотиться! Мне не позволяют. Почему - не хотят объяснить.

- Да, причём, и почему-то не объясняют причины, - сказал Леонтий. - Ссылаются на запрет какого-то "хозяина"... Мякушкин! Ведь у тебя хозяин один, и это я. Выходит, существует ещё кто-то, и кто же он? Лесничий? Тогда - чей же удел охраняет этот невидимый лесничий?

- Егоу мы зовоу Воблак...

- А... - вспомнил Леонтий. - "Так высока и так легка дорога Воблака"?

- Егоу...

- Темновато здесь... - щурясь, на просветы меж деревьев, сказал сэр Бертран. - А мечу нужна основательная чистка. Между прочим, не обратил ли ты, Леонтий, своего внимания на одну странность... Произошла серьёзная схватка, а ни на ком из нас - ни царапины?

Леонтий засмеялся:

- Обратил, обратил. Я тоже думал об этом. Возможно, это... смена декораций. Театр. И не исключено, что режиссёр следит за тем, чтобы актёры, увлекшись, не попортили реквизит. А также за тем, чтобы диалоги персонажей происходили в соответствии со сценарием.

- Мудрёные слова. Ничего не понял, объясни, - сказал Тинч.

- Ладно, думаю, что пройдёт немного времени - и все мы многое поймём... А кстати, куда подевалась наша героиня?

- Ты снова про эту кентавриху? - скривился рыцарь. - Подумаешь, "принцесса"!

- Её не было на обеде...

- Ну и что, нужна ей ваша рыба. Небось, набивает себе брюхо где-нибудь с конями, ну её!.. А знаете, по моим расчётам, здесь давным-давно должны были начаться мои владения! Признаться, я озадачен. Немногим более суток тому назад, привычной дорогой въезжая в этот лес, я удивлялся лишь тому, как подросли за прошедшие годы деревья... Теперь же я вообще ничего не понимаю. Где мой Лимузен, в какой стороне родовой замок, где, в конце концов, чёрт меня подери, Лимож, и куда я попаду, продолжив путь по этой дороге? Турнир не ждёт, а на мне - всего-то боевой доспех, и мне будет необходимо время, чтобы, заняв денег, выкупить турнирный. Я не могу предстать пред блистательной графиней де Божё в этом ржавом хламе!

- Затоу ваш меч, сэр рыцарь, оуслепит всех вауших врагоув, - приоткрыв один глаз, мягко польстил Мяурысьо.

- Ах да... - ответил рыцарь, поднимаясь. - Эх, пойду-ка я куда-нибудь на берег, займусь делом. Становится темновато, а Исидора-Сервента-Спада нуждается в особом уходе. В особенности, после такого сражения...

- Эх! Пойду и я с тобой, полюбуюсь закатом... - в тон ему сказал Леонтий. - Вообще-то, действительно... Как же и чем могут питаться кентавры? Что-то я не представляю себе отважную Ассамато, которая щиплет траву как корова или кролик...

- Честно говоря, я тоже не в силах такого представить, - согласился Тинч. - Ну, мы-то с вами поели, отдохнули, дело к ужину... А она ведь даже не обедала... А впрочем... Мне в голову пришла одна идея... Послушай, Мяурысьо!..

3

С этого берега в заводи плавали золотисто-жёлтые кувшинки, с того берега - чисто белые... Стрекозы отдыхали на полусогнутых листьях тростника... Солнце уходило к закату, а высоко позади них, над лесом, наворачивалась полная луна.

- Да-а... Жалко, Тинч не видит, - сказал Леонтий. - Ведь в его мире нет луны. Хотя, приливы и отливы всё-таки существуют, несмотря на все гипотезы учёного сословия.

Рыцарь неспешными продольными движениями полировал широкое лезвие меча.

- Это чудодейственный красный порошок, подарок одного сарацина, - сказал он и повертел клинок и так и этак, любуясь отблесками позднего солнца в начищенном как зеркало лезвии. Начисто стирает любые следы, будь то ржавчина, будь то кровь псоглавца.

- А у вас были друзья среди сарацин? - полюбопытствовал Леонтий.

Де Борн отложил меч.

- Знаешь ли, уважаемый Леонтий. В нашей вчерашней беседе, да и сейчас, я постоянно слышу сомнение в твоём голосе...

- И оно вполне правомочно. Посему я сейчас и здесь, и с тобой, и хотел бы его развеять, услышав правдивый рассказ о твоих приключениях.

- Что скрывать... Когда мы получили известие о том, что Иерусалим вновь захвачен, и что король Гвидо в плену у неверных, его величество Филипп-Август предложил, дабы потянуть время до подхода главных сил, затеять с врагом переговоры. Здесь был необходим муж не столь опытный в дипломатии, сколь красноречивый, и выбор пал на меня. Признаться, я не без страха подъезжал к становищу иноверцев, где меня, к моему удивлению, повстречали весьма уважительно и даже почётно... И это событие я помню в мельчайших деталях, и этот разговор - почти дословно.

Глава 7 - Беседа с Саладином, рассказывает рыцарь

Султан Саладин, взяв город, пощадил христианских жителей, без нужды никого не убивал, а иерусалимскому королю Гвидо возвратил свободу. По этим-то поступкам христианская Европа и узнала, что святым городом овладел никто иной как неверные!

"Сатирикон"

1

...Сопровождавших меня воинов и оруженосцев я отпустил, едва завидев мчавшихся нам навстречу всадников. Пусть погибну я, но увлекать с собою других - зачем? Зачем брать их с собою туда, где нас наверняка будут подвергать испытаниям, а возможно - и пыткам?