Стивен Кинг - Песнь Сюзанны

Сюзанна не ответила, даже не сочла нужным сказать: «Я же тебе говорила» или «Разве я тебя не предупреждала?» Для раздражения время ушло (как, впрочем, и для других эмоций), и Сюзанна искренне жалела женщину, которая привела ее сюда. Да, Миа лгала и предавала; да, пыталась сделать все, чтобы Эдди и Роланд погибли. Но разве у нее был выбор? Сюзанна вдруг поняла, не без горечи, что теперь она может дать точное определение ка-мей: человек, которому дана надежда, но не право выбора.

«Все равно что дать мотоцикл слепому», — подумала она.

Ричард Сейр, стройный, подтянутый, средних лет, симпатичный, полные губы, брови вразлет, начал аплодировать. Засверкали перстни на его пальцах. Желтый блейзер ярким пятном выделялся в сумеречном свете.

— Хайл, Миа! — воскликнул он.

— Хайл, Миа! — откликнулись остальные.

— Хайл, Мать!

— Хайл, Мать! — вскричали вампиры и «низкие люди», мужчины и женщины, и тоже начали аплодировать. Вроде бы изо всей силы хлопали в ладоши, но акустика обеденного зала глушила звук и превращала аплодисменты в шелест крыльев летучих мышей. Новая схватка скрутила Миа, да так, что у нее подогнулись колени. Ее потащило вперед, и однако, боль где-то радовала, предвещая скорое избавление от бремени. Сейр шагнул к ней, ухватил за предплечья, поддержал, не дал упасть. Она подумала, что его прикосновения будут холодными, как лед, но нет, руки Сейра пылали, как у больного холерой.

В этот момент из теней выступила вперед высокая фигура, существо, отличающееся и от вампиров, и от «низких людей». В джинсах и простой белой рубашке, и Миа видела, что над воротником голова птицы. Покрытая гладкими перышками темной желтизны. С черными глазами. Существо также вежливо захлопало, и от Миа не укрылось, что его руки заканчиваются не пальцами, а когтями.

Полдюжины жуков выскочили из-под одного из столов и уставились на нее глазами на ножках. Ужасающе умными глазами. Их мандибулы издавали звуки, похожие на смех.

«Хайл, Миа! — услышала она в голове. Вместе со стрекотом. — Хайл, Мать», — а потом они исчезли, растворились в тенях.

Миа обернулась к дверям и увидела двух «низких людей», которые их и закрывали. И да, это были маски. Стоя рядом с охранниками, не составляло труда определить, что их черные волосы нарисованы. Миа посмотрела на Сейра, сердце у нее упало.

Слишком поздно. Слишком поздно что-либо предпринять, кроме как рожать в этой дурной компании.

Сейр убрал руки, когда она оборачивалась к двери. Теперь вновь взял ее за левую руку. В тот же момент она почувствовала, что ее схватили и за правую. Повернув голову, увидела толстуху в серебристом платье. Ее безразмерный бюст так и рвался наружу, платью с трудом удавалось удержать его. Кожа предплечий висела складками, от нее шел удушающий запах талька. На лбу краснела рана, заполненная кровью, которая не вытекала из нее.

«Так они дышат, — подумала Миа. — Так они дышат, когда носят свои…»

Из-за нарастающего смятения Миа практически забыла про существование Сюзанны Дин, а уж про Детту — полностью. Поэтому, когда Детта Уокер выступила вперед, какое там, выпрыгнула вперед, Миа не смогла ее остановить. И наблюдала, как ее руки вскинулись, словно сами по себе, а ногти вонзились в пухлую щеку женщины в серебристом вечернем платье. Женщина вскрикнула, а вот, странно, но факт, остальные, включая Сейра, загоготали, словно никогда в жизни не видели ничего более забавного.

Маску человечности стянули с этой «низкой женщины», потом сорвали. Сюзанне вспомнились ее последние мгновения в галерее замка, когда все застыло, а небо разорвалось, как бумага.

Детта почти что полностью сорвала маску. На кончиках ее пальцев повисли ошметки какого-то материала, похожего на латекс. А под маской оказалась голова огромной красной крысы, мутанта с желтыми зубами, растущими на наружной поверхности щек и белыми червяками, извивающимися в ноздрях.

— Плохая девочка, — крыса потрясла пальцем перед лицом Сюзанны-Миа. Другая рука по-прежнему сжимала ее предплечье. Напарник женщины, «низкий мужчина» в безвкусном смокинге, от смеха аж согнулся пополам, и в этот момент Миа увидела, что сзади из его брюк что-то торчит. Слишком костлявое, чтобы быть хвостом, но решила она, ничего другого там торчать не могло.

— Пошли, Миа, — Сейр потянул ее вперед. Потом наклонился, заглянув в глаза, как любовник. — Или это ты, Одетта? Ты, не так ли? Это ты, лезущая во все щели, сверхобразованная, доставляющая массу хлопот негритоска?

— Нет, это я, крысомордый, белый говнюк! — рявкнула Детта, а потом плюнула Сейру в лицо.

От изумления у Сейра отпала челюсть. Но он тут же закрыл рот и нахмурился. В обеденном зале вновь воцарилась тишина. Он вытер слюну с лица, с маски, которую носил на лице, посмотрел на мокрую ладонь, не веря своим глазам.

— Миа? — спросил он. — Миа, ты позволила ей плюнуть в меня? В меня, крестного отца твоего ребенка?

— Ты шакалье дерьмо! — выкрикнула Детта. — Ты сосешь член своего папаши, ковыряясь пальцем в его жопе, и это все, на что ты способен! Ты…

— Выгони ее! — проревел Сейр.

И на глазах вампиров и «низких людей», собравшихся в обеденном зале «Дикси-Пиг», Миа это и сделала. Результат получился удивительным. Голос Детты начал слабеть, словно ее выводили из зала (скажем, вышибала, ухватив за загривок). Она уже не пыталась говорить, только хрипло смеялась, но вскоре стих и смех.

Сейр постоял, сцепив руки перед собой, пристально глядя на Миа. Смотрели на нее и остальные. Где-то за гобеленом, изображающем ужинающих рыцарей и их дам, смеялась и болтала другая группа посетителей ресторана.

— Она ушла, — наконец, ответила Миа. — Плохая ушла, — даже в тишине обеденного зала голос ее услышали далеко не все, потому что говорила она шепотом. Не поднимая глаз, щеки ее побледнели, как полотно. — Пожалуйста, мистер Сейр… сэй Сейр… теперь, когда я сделала все, как вы просили, пожалуйста, скажите, что вы говорили мне правду и я смогу воспитывать моего малого. Пожалуйста, так и скажите! Если скажете, то никогда не услышите о другой, я клянусь в этом лицом отца моего и именем матери, клянусь.

— У тебя не было ни отца, ни матери, — ответил Сейр. В голосе слышалось презрение. Состраданию и жалости, о которых она молила, места в его глазах не нашлось. А над глазами красная дыра во лбу наполнялась и наполнялась кровью, которая не расплескивалась.

Вновь боль, более сильная, чем раньше, вонзила в Миа свои зубы. Миа пошатнулась, но на этот раз Сейр и не подумал поддержать ее. Она упала перед ним на колени, положила руки на его шероховатые, блестящие, из кожи страуса туфли и снизу вверх посмотрела на бледное лицо. Он смотрел на нее, поверх ярко-желтого пиджака спортивного покроя.