Брайан Дэвис - Семь кругов

От этой прекрасной песни у Билли перехватило дыхание. Он прижал руку к груди, словно пытаясь успокоить разволновавшееся сердце.

— Ты видел строки Мерлина, не так ли? — продолжил Джозеф. — Прочитай их мне.

Развернувшись, Билли посмотрел под мост, на красный валун на другой стороне. Хотя он лежал в нескольких сотнях футов, выбитые на нем буквы были так велики, что разглядеть их было нетрудно. Дрожащими губами он произнес пророчество:

Джозеф вскинул голову:

— Я спрашиваю тебя: могут ли эти кости ожить?

Билли кивнул:

— Да, могут. — Прищурившись, он посмотрел на Джозефа. — Но как?

— А теперь подойди к камню с пророчеством. Вскинь меч и ударь по нему, — сказал Джозеф.

Билли исполнил приказ. Пока он подходил к камню, тот, казалось, рос на глазах и теперь возвышался как красный небоскреб. Белые буквы внезапно воспламенились. Билли замялся и оглянулся на Джозефа.

— Руби скалу! — закричал тот. — Руби изо всех сил!

Сделав глубокий вдох, Билли вскинул меч и врубился в самую сердцевину камня. От мощного удара камень треснул сверху донизу. Из разлома хлынула красная жидкость, окатившая Билли и сбившая его с ног. Багровый водоворот понес его по долине прямо к Джозефу. Старик помог ему подняться. Билли вцепился в Экскалибур, с лезвия которого скатывались красные капли, словно его только что извлекли из поверженного врага. Багровый поток залил все дно ущелья, омыв тело Бонни и кости драконов.

Джозеф сказал:

— А теперь подними меч и нарисуй им на небе мечту, которую узнал из пророчества.

Билли вскинул Экскалибур. Из острия вырвался луч, который, скользнув по темно-синему, подернутому дымкой небесному своду, стал рисовать линию за линией, пока на этом полотне не появился частокол изгороди. Луч Экскалибура исчез, но изгородь осталась. Разлом на одном ее краю превратился в ворота, которые широко распахнулись. Из центра ворот вырвался луч. Упав на дно долины, он стал расширяться, пока не покрыл все речное русло серебристым ковром.

Затем луч превратился в огромный мерцающий купол. Со всех его сторон к телу Бонни устремились тонкие лучи. Отражаясь от тела, лучи уходили снова вверх, и купол расцветился красными, желтыми и синими сполохами.

Шайло восторженно крикнула:

— Как мое ожерелье! Такие цвета я и подбирала!

По щекам Билли катились слезы. Он прошептал:

— Это купол восстановления. Его создал свет. — Он облегченно вздохнул.

Поток цветных струй излился на скелеты. Кости увлажнились, их пепельная окраска обрела сияющую белизну — свежую, чистую и новую. Кости, казалось, пустились в танец. Гремя друг о друга, они стали собираться вместе сустав к суставу. Скоро скелеты драконов восстали из праха, словно статуи в музее. Бурля и пузырясь, багровый поток начал омывать их, поднимаясь все выше и превращаясь в жилы и мышцы. Вскоре показалась кожаная броня, а затем и чешуя, которая обретала охристый цвет по мере того, как высыхала и твердела.

Процесс трансформации остановился так же внезапно, как и начался. Красная река обмелела. Купол восстановления остался теперь только над неподвижным телом Бонни. Билли опустил Экскалибур и посмотрел на кольцо с турмалином. Его цвет оставался неизменным. Камень не пульсировал. Билли обвел взглядом долину. Теперь она была полна безжизненных тел — полностью сформированных, но недвижимых.

Джозеф взял горсть пыли и развеял ее по ветру:

— Поговори со скалой пророчества, сын человеческий. Скажи: «Приди от четырех ветров и дыхни на эти останки, чтобы они ожили».

Билли повернулся к каменной громаде, которая теперь обрела цвет белоснежного алебастра, набрал полную грудь воздуха и повторил слова Джозефа срывающимся голосом:

— Приди от четырех… ветров и… дыхни… на эти останки, чтобы они ожили.

По долине разнесся хор ангельских голосов:

Билли сдавленно зарыдал:

— Это же песня Бонни.

И тут зашевелились длинные хвосты. Как тугие парашюты, расправились крылья. Раскрылись огромные пасти, из которых слабыми ручейками потекли огненные струи. Восемь драконов пришли в движение.

Билли стиснул кулаки и посмотрел на неподвижное тело Бонни. Песня нарастала.

Красный зрачок турмалина продолжал оставаться неподвижным. Он не мигал. Драконы ожили, потягиваясь и привыкая к своим новым телам. Только Бонни неподвижно лежала под куполом, и над ее телом плясали сотни цветных сполохов. Сильная рука Джозефа легла на плечо Билли.

— Я не знаю, почему ее миновало восстановление, сынок. Насколько я понимал, ей предстояло вернуться к жизни вместе с остальными.

Билли с трудом выдавил:

— Неужто я что-то перепутал?

— Перепутал? — Джозеф вскинул голову. — Может, ты и имеешь право использовать это выражение. Но я бы сказал, что ты просто не опознал свет на мосту, и Бог дал тебе другой, чтобы ты следовал за ним. Это доказывает, что путь оказался более длинным, с которым я не знаком, так что не знаю, чем он окончится.

— Могу я как-нибудь исправить ошибку?

— Вот уж не знаю. — Джозеф указал на Аполло. — У тебя есть какая-нибудь идея?

Билли обеими руками прижал к себе Аполло.

— Ну, я читал пророчество о драконе, прикованном цепями в глубокой яме. Может, это значит, что я должен вернуться к этой яме и попробовать найти отца. Но я не знаю, как это поможет Бонни.

— Ты перешел мост, — сказал Джозеф, — и не можешь вернуться на другую сторону, если у тебя нет нового портала.

Билли вскинул голову:

— Что это за звук?

Казалось, что из-за каменной дамбы, перегораживающей долину, поднимается жужжащее облако. Билли резко развернулся. Облако оказалось массой трепещущих крыльев.

Джозеф крикнул, перекрывая гул:

— Летучие жуки!

Билли выхватил Экскалибур и, размахивая им, создал световой купол.

— Они собираются нападать?