Моранн Каддат - Сказания о Хиль-де-Винтере

Матей не стал перечить колдунье.

Энсета магически заставила костер разгореться еще ярче, несмотря на то, что время от времени под ель попадали брызги дождя и пытались затушить пламя. Затем она заставила Матея снять его извечную мантию и повторять за ней. Они долго ходили вокруг костра, пригнувшись, потому что им мешали низко растущие ветви ели. Энсета подбрасывала в пламя пучки душицы, любистока и дикой мальвы.

— У тебя осталось мое любимое зелье, герцог? — Спросила она шепотом в перерыве между двумя заклинаниями. — Я много раз покупала его, пыталась вырастить, но такой, как у тебя никогда не видела. Правы были злые языки, пустившие россказни о том, что у тебя в Хиле растет Смерть-трава.

— Я всю ее израсходовал, — небрежно кинул герцог, чертя вокруг костра пентаграмму прутиком. — И не смерть-, а всего лишь сон-трава.

— Не велика разница, — ответила старая ведьма, внезапно помрачнев. — Мы идем на риск, помни об этом.

В замке без Рокберна было неспокойно. Войско, которому не было равных, пожалуй, на всем континенте, сгрудилось во внутреннем дворике дворца и на базарной площади Хиль-де-Винтера, боясь подходить близко к разрушенной восточной стене. Им казалось, что какая-то неведомая сила, по слухам, обитавшая в замке, отомстит им за это. Люди и кони жались поближе к огню костров, с замиранием сердца озираясь по сторонам. Пленные торговцы и невольники в кандалах находились тут же, но они не принимали никакого участия в этой всеобщей возне, спокойно ожидая, когда Рокберн вернется и отпустит их восвояси.

Не спали и часовые в башне-маяке. Они заняли ее сразу после взятия замка, добравшись до нее на лодке, и теперь мечтали о том, чтобы кто-нибудь сменил их. Два воина зажгли сигнальный огонь в чаше, и его отсветы заплясали на стеклянных витражах башенки. Сквозь цветные стеклышки на темное ночное море лился свет, то желтый, то зеленоватый, проходя через витраж, и это радовало глаз и веселило душу, но не избавляло от тревоги. Часовые с прошлой ночи не снимали доспехов и крепко сжимали гвардейские копья.

— Как ты думаешь, Эйл, замок нам слишком легко достался, а? — Спросил один второго, грея руки у огня в чаше.

— Почему легко? Сколько наших ходит в ожогах от того огненного душа, который они устроили нам со стен. А говорят еще, что во втором отряде есть убитые. Так что не просто так. Замок — это тебе не девка, так просто не возьмешь.

Они вместе хохотнули. Но тут же умолкли, заслышав крик филина из леса на берегу.

— Я схожу посмотрю, что там в замке творится, — сказал воин, что стоял дальше от костра. — Чует мое сердце, это еще не все.

— Посмотри с лестницы, и будет! У нас ведь одна лодка, так что нечего плавать туда-сюда по одиночке. — Второй воин прислонил копье к стене и поближе придвинулся к чаше.

— Боишься остаться один в этой чертовой башне, — улыбнулся первый, и видно было, что у него во рту не хватает нескольких зубов.

Он двинулся к выходу и, закрыв за собой дверь в башенку, спустился к самой кромке воды, на которой покачивалась лодка. На стенах замка горели сигнальные огни, изредка прохаживались часовые, и в общем все выглядело спокойно.

Эйл вздрогнул и резко обернулся, услышав крик своего напарника из башни. То, что он увидел, заставило его остолбенеть от ужаса.

В башне кроме воина были кое-кто еще. Пришельцы одним махом выбросили воина во всем облачении в открытое море, разбив при этом искусный витраж. В образовавшейся дыре в свете сигнального костра маячили два всадника. Вот только оседлали они вовсе не лошадей. Под ними были гигантские чудища черного, как ночное море, цвета, длинные, похожие одновременно на коней и сказочных драконов. Чудовища метались по комнатке маяка, их выпученные глаза без зрачков бешено вращались, и вдыхали они пламя из сигнального костра, словно бы питаясь им. Одно из чудищ остановилось у образовавшегося проема, как ему показалось, разглядывая его. Оно выдохнуло язычки пламени вперемежку с едким дымом, копотью осевшим на прекрасном витраже. Эйл зажмурился в надежде, что, когда он откроет глаза, ничего этого он не увидит, и из башни ему помашет рукой его напарник. И вдруг он почувствовал сильный толчок в грудь, полетел на камни, наполовину скрытые под водой, и ощутил обжигающую, горячую боль в плече. Когда он открыл глаза, то последнее, что он увидел, был черный полуконь-полудракон, словно какое-то порождение сна, скачущее к замку, едва касаясь блестящими копытами поверхности моря Кэтлей.

Часовые на стенах Хиль-де-Винтера переполошились, увидев двух всадников на черных демонах, быстро приближавшихся к главному входу в замок. Они скакали прямо по воде, а затем вихрем пронеслись по небольшой полоске суши, отделявшей замковые ворота от морской пучины.

— Обстреляйте их! — Кричал молодой командир одного из отрядов, пытаясь привести в чувство остолбеневших от удивления воинов. — Закрыть замковые врата!

Его приказ выполнили четко и быстро. В нежданных пришельцев полетели градом стрелы, но, странное дело, ни одна из тучи стрел не задела их. Замковые ворота закрыли на засов из цельного дуба, но и это не остановило всадников. Один из них, в мантии, что-то крикнул, засов вдруг лопнул и разлетелся на части, а ворота сами собой открылись, впустив эту странную пару в замок. Они пронеслись по паркану, свернули на базарную площадь и поскакали ко дворцу. Тысячи воинов остолбенели от страха при виде черных чудищ, на которых они ехали, но тут же, пересилив себя, бросились в атаку. Один из всадников оказался старухой в черном, с убеленными сединой волосами. Гвардейцы окружили ее, отделив от второго всадника, и приготовились сбить ее со странного коня.

И тут, к их удивлению, черное чудище, на котором она восседала, с шумом втянуло воздух и резко выдохнуло, причем из его пасти вырвался самый настоящий столп огня. Он достиг нескольких воинов, близко подошедших к всаднице, и охватил их целиком. Остальные бросились сбивать с них пламя, но не забыли отойти подальше от опасного чудовища, гневно сверкавшего глазами в поисках новой жертвы. Гвардейцы не растерялись и осыпали его копьями и стрелами из арбалетов. Но те лишь отскакивали от его чешуйчатой шкуры и от всадницы, конь закружился на месте, как юла, а потом вдруг исчез вместе с оседлавшей его старухой, словно их и не было.

А тем временем всадник в мантии прорвался ко дворцу. Каким-то чудом он оказался в одном из закрытых коридоров дворца, ведущих к тронному залу, и нос к носу столкнулся со стражниками. Матей, пользуясь внезапностью своего появления, один за другим проткнул их отнятым у кого-то мечом, и понесся дальше, к внутреннему дворику, придерживая чудище под собой на повороте.