Алёна Алексина - Игра со Зверем

— Кто ты? — спросила она, даже не понимая, что задает первый за весь вечер верный вопрос.

— Так тебе нужна помощь или нет?

— Как ты узнал? И чем можешь помочь? Не понимаю…

Только сейчас она заметила, как далеко они уже отъехали от Города. В нескольких шагах тихо шумела черная громада леса. Спутник придержал коня и спешился.

— Это было нетрудно, — он протянул руки и легко, словно всю жизнь только этим и занимался, снял шокированную девушку с седла. — Был бы он твоим проводником — тебя не охранял бы демон, а Мизра давно бы свое получил, еще пока ты в отключке была.

— С чего ж ты думаешь, что он не получил? — Вилора напряглась, понимая, что собеседник не торопится убирать руки с ее талии.

— А ему одного раза хватает, чтобы перегореть, — шепнул ей на ухо Риэль и тут же отстранился. — Идем. Здесь тебя никто не тронет.

Он невозмутимо взял ее за руку, и повел прямиком в чащу. Вампирша безропотно подчинилась, словно околдованная. Будто всю жизнь вот так ходила с ним — рука в руке по ночным дебрям.

— Знаешь, чем хорош лес? — тихо спросил ангел и тут же сам ответил. — Он живой. Дышит, слушает, понимает. Демоны это чувствуют. Для них даже самые дремучие дебри — родной дом. Да что там дом — колыбель! А вот у нас, обитателей Антара, с этим сложнее. Мы все эти кущи не любим. И они нам, в общем-то, полной взаимностью отвечают. Ты знаешь, что мы никогда не ходим по чаще в одиночку? Просто самостоятельно выйти не сможем — деревья не выпустят. Я много столетий пытался добиться от них хотя бы крупицы того доверия, что оказывается демонам. А это, поверь, очень непросто…

Риэль подошел к огромному раскидистому вязу, провел рукой по шершавой коре. Вилора едва сдержала изумленный вздох, когда увидела, как ветви могучего дерева дрогнули и ласково скользнули по лицу ангела, будто погладили.

— А раньше меня в лучшем случае закидывали сухими ветками, — усмехнулся Андриэль. — Но, спасибо другу — научил, помог. А я в свою очередь помогу тебе.

— Ты хочешь заманить его в лес? — севшим голосом спросила девушка. — Думаешь, я поверю, будто один ангел поможет извести другого? Ты что, считаешь меня совсем бестолковой?

— Нет, колючка. Ты очень толковая. Поэтому я тебе и помогу, — ответил он, поглаживая мягие зубчатые листья. — У нас с Мизраэлем свои счеты.

Спутница озадачилась — хлопала глазами и молчала.

Мжчина вопросительно поднял бровь:

— Ты же не думаешь, что я строю из себя дурака потому, что мне это нравится?

Вампирша выпалила:

— А что если я скажу левхойту о том, что ты далеко не такой тюфяк, каким тебя все здесь считают? — в её голосе звенел страх.

— Что если я скажу левхойту, что ты выехала за пределы Столицы? — поинтересовался Андриэль.

— Все равно я не понимаю, зачем ты мне помогаешь!

— Не мучайся. Тебе и не нужно понимать. Пользуйся тем, что наши цели совпадают. Я не люблю Мизру, да и тебе он не очень нравится, так что…

— Ты хочешь заманить его в лес? — снова спросила претендентка.

— Нет. В лес его заманишь ты. А я лишь сделаю так, чтобы он из него не вышел. Что касается причин моей помощи — я очень… — ангел мягко притянул к себе вампиршу, — очень хорошо знаю Мизраэля. И не хочу, чтобы такую милую колючку сломали.

— А что взамен? — уже не пытаясь вырваться, спросила она.

— Когда придет время — поможешь мне. Ничего страшного, может, тебя даже и просить не придется, — заговорщик осторожно убрал со лба сообщницы выбившуюся прядь волос. — Согласна? Вот и прекрасно!

С этими словами он отпустил её и спросил, как ни в чем не бывало:

— Спать хочешь?

— Да, — растерянно ответила девушка.

Да что с ней такое? Почему?..

Веки отяжелели, вампирша мягко осела в траву.

— Поспи, я покараулю. Завтра соревнование, — Риэль присел рядом, опершись спиной о ствол вяза. — Ты должна выиграть.

Глядя на спящую девушку, он мечтательно улыбнулся, предвкушая скорую встречу с Мизраэлем.

Девять соперниц стояли на арене, залитой ослепительным утренним солнцем. Зрители расположились на трибунах, в благословенной тени.

Амон сидел рядом с Рорком, который вполголоса рассказывал ему обо всем случившемся в столице за минувший месяц. Демон едва сдерживался, чтобы не смотреть на Поприще. Там, на белом песке стояла девушка с волосами, пылающими огнем. Она была слишком тоненькая, слишком уязвимая, слишком бледная… И зачем-то постоянно терла виски, словно одолеваемая жгучей болью. Зверь хрипел и рвался к ней, чувствуя, страдание, но хозяин не давал ему воли. Получалось плохо.

— Квардинг Ада дает разрешение привлечь своих воинов? — раздался за спинами беседующих мужчин тихий безэмоциональный голос.

Тот, к кому был обращен этот вопрос, замер и, не оборачиваясь, уточнил:

— Это просьба?

— Да.

Голос говорившего остался так же ровен, однако в нем угадывались неудовольствие и досада. Ничего, в данном случае право на стороне Амона.

— Тогда не дает, — взгляд желтых глаз скользнул на прячущего улыбку Рорка. — Берите из числа плененных. Так интереснее.

В другое время оракул не проигнорировал бы столь явное пренебрежение, но предложение пришлось ему по вкусу. Оно и впрямь могло сделать соревнование увлекательнее.

— Благодарю.

Квардинг обернулся. Динас редко кого благодарил, так что момент был во всех смыслах исторический.

Оракул стоял, безмятежно глядя на арену. Он был очень-очень стар. Так, как может быть стар только демон. Громады тысячелетий, осевшие у него за плечами, привели к тому, что с возрастом человеческие черты утратили четкость и характерность, стали словно бы смазанными, какими-то обобщенными, невыразительными, бескровными.

Темное лицо покрывала сетка глубоких морщин и тусклых старых шрамов, а в волосах изредка проблескивали серебряные нити седины. Коричневые тонкие губы всегда были плотно сжаты, но оранжевые глаза блестели ярко и смотрели остро. Динас уже много столетий не принимал истинный демонический облик — лишенный эмоций старец — таким знали его многие поколения жителей Ада и Антара. Длинное темно-фиолетовое одеяние с широкими, ниспадающими почти до пола рукавами, делало высокого и худого оракула еще более усохшим и зловещим.

Амон отвел глаза. Разглядывать ещё его не хватало.

Динас же повернулся к Поприщу, жадно осмотрел претенденток. На внутренней стороне коричневой сухой ладони мелькнула татуировка: солнце, наполовину скрытое затмением — знак провидца, самого сильного колдуна этого мира. Оракул втянул воздух. Тонкие ноздри хищно затрепетали, обоняя запахи страха, возбуждения и тоски. Он чувствовал Ее присутствие. Хитрая бестия. Умная. Она пряталась в одной из этих ничтожных рабынь. Стихия, необходимая для ритуала и… еще для одного действа, находилась здесь, совсем рядом.