Мэри Стюарт - Недобрый день

— Но что может угрожать вам? Вы ничем против него не погрешили, — быстро отозвался Габран.

— Конечно нет! — отрывисто бросила Моргауза. — Поэтому я и не желаю, чтобы собственный брат призывал меня на совет, словно просительницу или преступницу! Я поеду сейчас же, пока он трапезует с королевой и всем двором. Вот тогда посмотрим, откажет ли он в подобающем приеме матери… — Тут она умолкла и, судя по всему, докончила фразу иначе, нежели собиралась: — Родной сестре и сестринским сыновьям.

— Госпожа, но отпустят ли вас?

— Я не узница. И мне не посмеют чинить препятствия на глазах у людей. Кроме того, королевский отряд возвратился в Камелот, так?

— Да, госпожа, но король Мельвас…

— После того как я оденусь, можешь пригласить сюда короля Мельваса.

Габран неохотно повернулся к выходу.

— Габран. — Молодой человек обернулся. — Забери мальчиков. Вели женщинам одеть их. В придворные платья. Я позабочусь, чтобы Мельвас дал нам лошадей и эскорт. — Королева поджала губы. — Пока мы под надзором, Артур не вправе возлагать ответственность на него. В любом случае, достанется Мельвасу, а не нам. Теперь ступай. С нами ты не поскачешь. Приедешь завтра вместе со всеми.

Габран помедлил, затем, поймав взгляд королевы, поклонился и вышел из комнаты.

Нетрудно догадаться, что за метод убеждения гостья применила к Мельвасу. И в конце концов добилась своего. На закате — а осенью закаты кратки — маленький отряд проскакал через гать, уводившую через озеро на восток. Моргауза ехала верхом на прелестной серой кобылке с роскошной зелено-алой сбруей, увешанной звонкими колокольчиками. Мордреду, к его превеликому удивлению, дали великолепного вороного жеребца, под стать скакуну Гавейна. Предоставленный Мельвасом вооруженный эскорт трусил рядом, растянувшись цепью вдоль узкой насыпи. За их спинами солнце плавно опускалось в горнило расплавленной меди, что медленно остывало, переливаясь оттенками опаленной зелени и пурпура. В воздухе похолодало, синие сумеречные тени несли в себе дыхание мороза.

Под копытами лошадей захрустел гравий насыпи, а затем впереди легла дорога — бледная полоска, уводящая через заболоченную пустошь, сквозь тростники и ольшаник.

Утки и болотные птицы с шумом взмывали в воздух, оставляя на воде подрагивающую рябь, словно расплавленный металл.

Конь Мордреда встряхнул головой, уздечка зазвенела серебром. Сердце мальчугана вдруг встрепенулось от восторга — бог весть почему. В следующее мгновение кто-то охнул и указал вдаль.

Впереди, на вершине густо поросшего лесом холма, последние отблески заката запутались в развевающихся знаменах и гордые шпили пламенем полыхали в вечернем небе, точно факелы, — то вздымались башни Камелота.

Город стоял на вершине холма. Каэр-Камел — широкий, с плоской вершиной — выделялся среди равнинно-холмистого края столь же приметно, как Тор. Его крутые склоны были изрезаны глубокими бороздами, словно вкруг холма прошелся гигантский плуг. Эти гряды — земляные насыпи и рвы — служили препятствием для штурмующих. На гребне изрытого склона крепостные стены охватывали вершину, точно корона — чело короля. В двух местах, на северо-востоке и юго-западе, в массивных защитных укреплениях встроили ворота.

Отряд Моргаузы ехал с юго-запада, ко входу под названием Королевские ворота. Всадники переправились через узкую извилистую речушку и двинулись по дороге, что резко уводила вверх, петляя между густо насаженных деревьев. На гребне холма, в угловой части внешних стен, высились массивные двойные ворота, пока еще открытые. Въезд бдительно охранялся. Отряд остановился, и предводитель эскорта выехал вперед — переговорить с начальником караула.

Очень скоро оба возвратились к тому месту, где дожидалась Моргауза.

— Госпожа… — Воин почтительно поклонился. — Предполагалось, что вы прибудете никак не раньше завтрашнего дня. Я не получил никаких распоряжений касательно вашего отряда. Если вы изволите подождать здесь, я пошлю известить…

— Король в зале?

— Да, госпожа, за вечерней трапезой.

— Тогда проводите меня к нему.

— Госпожа, не могу. Если вы…

— Ты знаешь, кто я?

Холодный вопрос заключал в себе недвусмысленную угрозу.

— Конечно, госпожа…

— Я сестра верховного короля, дочь Утера Пендрагона. И мне прикажете дожидаться у ворот, точно просительнице или простому гонцу?

Лоб стражника покрылся тусклой пленкой испарины, но присутствия духа воин не утратил.

— Конечно нет, госпожа, ни в коем случае не за воротами. Пожалуйста, проезжайте внутрь. Ворота сейчас закроют. Но боюсь, вам придется подождать здесь, пока я не извещу короля. У меня приказ.

— Хорошо, не буду усложнять вам жизнь. К королю отправится мой дворецкий.

Моргауза говорила твердо и решительно, словно даже сейчас нимало не сомневалась в том, что ее волю исполнят дословно. Она смягчила распоряжение одной из самых прелестных своих улыбок. Но Мордред видел: королеве не по себе. Кобылка, читая настроение всадницы, переминалась с ноги на ногу и вскидывала голову так, что спутались золоченые кисти.

Начальник караула с явным облегчением согласился, и, перемолвившись несколькими словами с королевой, дворецкий отбыл в сопровождении двух ратников. Отряд Моргаузы въехал под низкие, укрепленные своды Королевских ворот и остановился, не вправе сделать дальше и шагу.

Позади них тяжелые ворота захлопнулись. Решетки с лязгом встали на место. Наверху, вдоль зубчатых стен, гулкой, размеренной поступью расхаживали часовые. По иронии судьбы, эти звуки, долженствующие властно напомнить Мордреду о том, что он — пленник в преддверии неопределенной и пугающей участи, ушей его почитай что и не достигли. Мальчик слишком увлекся, осматриваясь вокруг. Вот он, Камелот!

От ворот дорога вела вверх по холму к стенам дворца. Вдоль дороги на равном расстоянии друг от друга высились столбы; закрепленные на скобах факелы освещали путь. Дойдя до середины протяженного склона, дорога разветвлялась; одна тропа шла налево, к воротам в дворцовых стенах, за которыми можно было различить облетевшие верхушки деревьев, еще один сад? еще одна тюрьма, на радость королеве? Вторая дорога огибала дворцовые стены и подводила к другим, более крупным воротам, должно быть городским. Над стеной поднимались крыши и башенки жилых домов, мастерские и цеха, теснившиеся вокруг рыночной площади, а еще дальше, к северу, казармы и конюшни. Городские ворота уже закрылись, вокруг ни души, кроме часовых.

— Мордред!

Очнувшись от раздумий, Мордред поднял взгляд. Моргауза поманила его рукой.

— Сюда, ко мне.

Мальчик послал коня вперед и встал справа от королевы. Гавейн двинулся было, чтобы занять место по другую руку, но королева нетерпеливо отмахнулась.