Анастасия Анфимова - Оскал Фортуны-2. Под несчастливой звездой.

Молодая женщина с готовностью встала, готовая на все, лишь бы он скорее ушел. Без теней над левым глазом и с неровно накрашенными губами она поспешно отправилась в кладовую. В голове у неё билась только одна мысль: "Тусет еще жив! Еще жив!"

Устроив супруга с подобающими удобствами, хозяйка раздала слугам распоряжения по хозяйству и, прихватив недопитый гранатовый сок, поднялась на крышу, где, усевшись в тени на ветерке, стала дожидаться возвращения Мерисид.

Когда та появилась во дворе, госпожа бросилась вниз так стремительно, что поскользнулась на последних ступенях и пребольно ударилась копчиком. Вполголоса ругаясь и потирая ушибленное место, Анукрис поспешила навстречу доверенной служанке, столкнувшись с ней в дверях обеденного зала.

В ответ на безмолвный вопрос бывшая танцовщица тихо проговорила:

— Жив, здоров. Даже о тебе спрашивал.

Когда хозяйка открыла рот, чтобы узнать подробности, служанка покачала головой.

— Прости, госпожа. Все расскажу, но позже.

Видя такую непреклонность, Анукрис надулась и освободила проход. Мерисид скользнула в свою комнату, взяла платье и отправилась в сад, ополоснуться в прудике. Бодрая и посвежевшая проверила слуг и даже сделала выговор кухарке. После сходила доложиться господину. Но младший писец храма спал, оглашая сад громкими, переливчатыми руладами.

— Ты слышала… — обратилась к ней хозяйка, когда служанка-подруга на цыпочках шла от беседки.

— Я знаю, что Тусет жив, — шепотом прервала её Мерисид. — Нам надо поговорить.

— Пойдем на крышу? — предположила госпожа.

— Не в доме, — возразила служанка. — Тут слишком много ушей.

— Я же никуда не хожу, — растерянно проговорила Анукрис.

— Попросись у мужа навестить храм Анук, — посоветовала бывшая танцовщица. — Принести жертву богине-покровительнице.

— Но ты же сама говорила, что мне лучше лишний раз не выходить из дома? — насторожилась госпожа.

— В том конце города тебя мало кто знает, — объяснила Мерисид. — Оденемся попроще, парик похуже возьмешь, никто ничего не заметит.

— А жрицы? — все еще опасалась Анукрис.

— Там всего одна осталась, — продолжала уговаривать служанка. — Она старенькая и почти никуда не выходит.

— Я попробую, — пообещала молодая женщина.

Проснувшись, Небраа вначале никак не мог взять в толк, что супруга от него хочет?

Только взбодрив себя добрым глотком пива, стал что-то соображать.

— Хочешь принести жертву богине-покровительнице?

— Да, господин и муж, — смиренно поклонилась Анукрис. — Нам сейчас очень нужна помощь богов.

— Если тебя узнают, могут побить, — предупредил Небраа, сощурив и без того заплывшие глазки.

— Анук скроет меня от злых глаз.

Супруг помялся, почесал брюшко, звонко испортил воздух, и только после этого согласился.

— Но возьми с собой кого-нибудь из слуг.

— Если ты не возражаешь, меня будет сопровождать Мерисид, — тоном примерной жены сказала Анукрис.

Бывшая танцовщица пользовалась полным доверием господина. Небраа важно кивнул и вновь устроился на лежанке, устало смежив веки.

Анукрис скинула платье и буст, надела юбку, взяла самый непритязательный из своих париков, чуть прикрыла грудь простеньким ожерельем из стеклянных бус и впервые со дня убийства Нефернут вышла за ворота.

Некоторые из прохожих провожали молодую женщину заинтересованными взглядами. Но никто не признал в ней Анукрис, супругу Небраа, не обозвал чужачкой или помощницей колдуна.

Купив у бродячего торговца двух голубей, женщины долго пробирались по узким улочкам мимо высоких глиняных заборов, пока не оказались у входа в маленьких пыльный дворик, где им навстречу попалась пожилая женщина с большой бородавкой на лбу и печальными глазами. Больше там никого не было.

Сполоснув руки и лица в каменной бадье, криво торчавшей из утоптанной земли, Мерисид и Анукрис вошли в низкий маленький храм.

Пожилая, сгорбленная жрица в залатанной рубахе с грустью перебирала разложенные на алтаре убогие приношения: кусок лепешки, три финика, пучок вялого лука-порея. С благодарностью приняв голубей, она тут же затянула противным, дребезжащим голосом гимн Анук — богине влаги на полях.

Молодая госпожа молила о спасении Алекса, Тусета, о наказании виновных в убийстве Нефернут и клевете на старого жреца. О чем просила служанка неизвестно, но Анукрис несколько раз ловила на себе её странные взгляды.

Прозвучали последние слова, жрица поклонилась женщинам и скрылась во внутренних покоях храма.

А те вышли и укрылись от палящей жары под каменным навесом. Мерисид оглядела просторный двор и, наклонившись к уху госпожи, тихо сказала:

— Мы с Алексом думаем, что Тусету мстят гедане.

— Что? — в испуге отшатнулась Анукрис.

— Ты разве не знала, что он когда-то служил у грозного Мосайха?

Как и любая жительница Абидоса, молодая женщина слышала это имя.

— Тусет тогда был писцом и записывал то, что люди говорили под пытками!

Глаза Анукрис поползли на лоб, рот открылся, а по спине пробежали холодные мурашки.

— А ты знаешь, где его держат? — прервала она служанку.

Та недовольно поджала губы и покачала головой.

Через секунду и её взгляд остекленел, а рот превратился в кружочек.

— Это точно гедане! Только они могли придумать такое издевательство.

— Вы с Алексом ошибаетесь, — вздохнула Анукрис. — Нет никаких гедан. Это сказка, чтобы пугать непослушных детей.

— Так уж и сказка! — горячо зашептала Мерисид. — А дети по деревням тоже нет-нет да пропадают? И сколько людей умерло так вот: ни с того, ни с сего? Брат сепаха три года назад не успел сесть на отцовское место, через месяц умер! Когда бальзамировщики вскрыли тело, внутри все оказалось, словно проказой изъедено!

Молодая женщина с испугом посмотрела на служанку.

Во взгляде Мерисид ясно читался страх.

— Ты много не знаешь, госпожа. Алекс говорит, что они убьют не только самого Тусета, но всех его близких. А у него остались только Небраа и ты.

— Что же делать?

Служанка наклонилась еще ниже и еле слышным шепотом рассказала, что они с Алексом придумали.

— И ты сделаешь это ради меня? — дрогнувшим голосом спросила Анукрис.

— Да, госпожа! — с чувством ответила Мерисид. — Вы моя семья! У меня нет никого ближе тебя и господина Небраа.

— Спасибо тебе! — не в силах справиться с переполнявшим её чувством, молодая женщина крепко обняла служанку и не удержалась от слез. — Я обещаю, что у тебя будет достойная гробница, даже если мне придется продать все драгоценности!

— Благодарю тебя, госпожа, — всхлипывая, и поглаживая её по спине, сказала Мерисид. — Но только мне одной не справиться.

— Я сделаю все, что ты попросишь!