Олеся Осинская - Обратная сторона маски

— Но… ты же раньше говорил… — начала я, но сразу запнулась. Уж больно жалко звучал голос. Сам же говорил, что не будет повторять чужие ошибки, что никуда не отпустит…

Словно в ответ на мои мысли, Джек томно произнес:

— А я от своих слов и не отказываюсь. Я потом еще раз предложение сделаю… — Негодяй выдержал эффектную паузу. — Лет через двадцать. Когда немного повзрослеешь.

Почему-то вместо слова «повзрослеешь» мне явственно послышалось «поумнеешь». Я обиженно поджала губы.

— Ты… ты… — Стало вдруг до слез себя жалко. — Козел ты! Оставь меня в покое!

— Ничего нового, — ехидно парировал мой собеседник, — это я еще вчера слышал. Да, Корни, любовь зла… Кстати, мне весьма приятно твое общество, но через пять минут возвращается твоя соседка. Могу открыть портал в твою комнату. И да, вчера вечером ты сослалась на головную боль и ушла спать — это на случай если тебя сильно беспокоит твоя репутация. Если не сильно, то можешь открыто выйти из дверей моей комнаты, я не против. — Джек изобразил ослепительную улыбочку. Смешно ему…

— Открывай портал, — сквозь зубы процедила я. Заметив за спиной светящуюся рамку, рванула к ней и с разбегу впечаталась в вязкую силовую стену.

— Погоди секунду, — прямо над ухом прозвучал голос Джека. На плечо легла его рука, разворачивая меня. Мужчина склонился, легко поцеловал в губы, провел руками по спине, заставив меня выгнуться, и насмешливо произнес: — Знаешь, я подумал и решил выполнить твою просьбу. Так что — оставляю тебя в покое.

Я недоуменно на него посмотрела.

— Все как захочешь, дорогая, — выдохнул он у моего виска и чуть укусил за ухо. Я едва не застонала. — Теперь твоя очередь. Закончишь дуться — возвращайся.

С этими словами он развернул меня обратно и подтолкнул к выходу. Секунда, и я уже у себя в комнате. «Ах ты!..» Оказавшись возле стола, я не глядя схватила первый попавшийся предмет и успела запустить им в портал за миг того, как тот погас.

Распахнув окно, я сидела на подоконнике в одной пижаме. Было как-то плевать и на температуру на улице, и на возможность простудиться. Напротив, холодный воздух бодрил и приводил в чувство. А я тем временем усиленно пыталась упорядочить собственные мысли и придумать… нет, не что делать дальше — на столь глобальные решения меня сейчас не хватало… а всего лишь как себя теперь вести. Ничего умного в голову не приходило. Мириться с Сорби? Вроде как и не ссорились… Самой с извинениями идти как-то не очень, да и по-хорошему — за что извиняться? Делать вид, словно ничего не произошло? Тоже плохо… Стоит, конечно, разобраться, чего я на самом деле хочу. Но тут-то проблем не было. Как говорится, «потерявши плачем» — что-то мне вдруг и замуж захотелось срочно, и все тайны с недомолвками стали побоку. «Закончишь дуться — возвращайся», — мысленно передразнила я мужчину. Конечно, прийти к нему вечером в комнату — это был бы номер! Но, к сожалению, в скольких вариациях я бы ни прокрутила такую ситуацию в уме, моего скромного запаса смелости на подобный шаг не хватит.

«Пора собираться на занятия…» — подумалось отстраненно. А сегодня еще и факультатив у Сорби. В данный момент видеть Джека не хотелось абсолютно. Не знала, ни что ему сказать, ни как в глаза смотреть. А самое худшее — как не вспоминать прошлую ночь при встрече? Так и представлялась насмешливо приподнятая бровь и всепонимающий взгляд — знает же, гад, как я на него реагирую… И идти не хочется, и не идти тоже — подумает, струсила. И прав будет. Я вздохнула. Может, мне повезет и я успею простудиться?

Неожиданно хлопнувшая дверь прервала мои философские размышления.

— С ума сошла? Закрой окно немедленно! — набросилась на меня Люська, стаскивая вяло сопротивляющееся тельце с подоконника. — Ненормальная…

Продолжая бурчать, подруга шустро завернула меня в шерстяной плед и отдала свою чашку с чаем.

— Выпей! А теперь рассказывай, чего это ты учудить надумала?

— Да так… — уклончиво отмахнулась я, с удовольствием грея пальцы о теплую кружку.

Люськино бодрое настроение оказалось удивительно заразительным. Болеть расхотелось. Стало даже стыдно за свои малодушные мысли. Я расправила плечи — правильно, буду встречать проблемы лицом к лицу.

— И с каким счастливчиком ты вчера вечер провела? — послышался со стороны вкрадчивый вопрос.

— Что?!

— Ничего! Это ты нашим мальчикам рассказывай, что тебе нездоровилось. После головной боли девушки не сидят насквозь промороженные у открытого окна и не гипнотизируют влюбленными глазами окружающие красоты.

Ну подруга, во дает… Я трогательно шмыгнула носом и тоскливо закатила глаза. Сразу же захотелось смеяться. Однако соседка меня опередила. Люська мигом подлетела ко мне, села рядом и обняла за плечи.

— Кориночка, он что, бросил тебя? Кто этот подлец? Ты скажи — наши ребята ему такое устроят!

Представила, что «такого» наши ребята могут устроить Сорби, и смеяться захотелось еще больше. Что я и сделала, причем с большим удовольствием.

— Это нервное, — вынесла вердикт сидящая рядом девушка. — Может, тебе сегодня не идти на занятия?

— Люсь, — постаралась я сделать серьезное лицо, — какие счастливчики? У меня в самом деле болела голова. Из бального зала я вернулась в комнату и проспала до самого утра. Честно.

Я взяла ее руку в свою, посмотрела в глаза, добавила крошечный эмпатический импульс для большего доверия. Подруга на секунду расслабилась, покивала согласно и почти сразу встрепенулась.

— Конечно, — задумчиво ответила она, — именно от спокойного продолжительного сна у тебя сейчас синяки под глазами и засос на шее.

— Засос? — Сунув чашку в руки девушки, я рванула к зеркалу.

Сзади раздалось сдавленное хихиканье. Я притормозила по дороге — боже Ари, купилась как маленькая.

— Нет там ничего, не ищи, — добавила рыжая, показала мне язык и весело нараспев закончила: — Ладно-ладно. Будем считать, что ты просто спала. Поговорим об этом позже.

Я мысленно зарычала. Теперь ведь не отстанет…

— Расскажи лучше, как ты с Джека его камушек сняла, а то вчера я так ничего и не поняла.

О боги! Я потянулась рукой к шее — теплый шарик по-прежнему болтался на шнурочке. Совсем про него забыла. И уж конечно не спросила про его свойства. Пошарила рукой в поисках узелка… и ничего не обнаружила — лишь ровная гладкая кожаная поверхность. Сорби просто срастил его. Мрачное предчувствие закралось в душу. Я рванула ремешок, пытаясь снять через голову, — не пролазит. В последней отчаянной попытке схватила кухонный нож, чтобы разрезать шнурок…

— Гад! Гад! Гад! — Я с размаху запустила нож в шкаф. Тот наполовину вошел в тонкую деревянную дверцу и с противным звуком завибрировал. — Ну и скажите мне после этого, что он не козел!