Тильда Гир - Крылья мрака

— Вот это я и хотела выяснить, да курдалаг помешал, — ответила Лэса. — Но вроде бы они небольшого роста. Черненькие. И еще у него в уме промелькнул образ каких-то ярко-оранжевых плодов. Не знаю, что это такое.

— Ну и ну, — покачал головой эливенер, — неужели где-то поблизости живут твои дальние родичи? Ты сумеешь с ними договориться?

Лэса пожала плечами.

— Все зависит от того, в какой степени они разумны.

— Ну, не тараканы же это, — сказал брат Лэльдо. — Высшие млекопитающие, уж всяко не дураки.

— Как знать, как знать… подождем вечера, поговорим с Дзз.

Но впереди был долгий день, а молодой эливенер и иир'ова привыкли совсем мало спать. Огородница Бенет сегодня была занята другими делами, а знакомиться с ее подругой путешественникам пока не хотелось. Они полагали, что не следует заводить слишком много знакомств. Люди есть люди… лишние разговоры, сплетни, слухи… а там, глядишь, и до курдалагов дойдет, что новые пленники что-то затевают. Нет, это ни к чему.

В общем, заняться им, как выяснилось, было нечем. И потому эливенер и Лэса решили просто погулять, побродить по окрестностям, осмотреться. А заодно попытаться проверить предположение уробороса насчет того, что земли с нестабильным ментальным полем иссякают к северу.

Поскольку дом путешественников пристроился на северной окраине поселения, они, едва выйдя за дверь, сразу очутились в степи. Неподалеку, к западу от домов, паслось стадо коз, вокруг которых бродил одетый в латы пастух. Но эливенер и Лэса решили на этот раз не тратить время на разговоры с Десимусом.

Они направились строго на север, разойдясь в стороны метров на двадцать, и неторопливо зашагали, время от времени обмениваясь мысленными репликами, чтобы проверить стабильность ментального поля. Все было в порядке, они отлично слышали друг друга. Ну, впрочем, поселок ведь и построили здесь именно потому, что никаких искривлений ментального пространства не нашли.

Но какова была ширина свободной дороги?

— Надо поискать какое-нибудь живое существо поодаль, — предложила иир'ова. — Проверить, какова слышимость.

— Я ищу с того самого момента, как мы вышли из дома, — ответил молодой эливенер. — Похоже, здесь никто не живет.

— Не может быть, — усомнилась Лэса. — В степях всегда полным-полно всяких тварей!

— Найди сама! — предложил брат Лэльдо.

Иир'ова принялась за поиски. Она бросала широкий ментальный луч вправо, влево, назад, вперед, вверх… потом даже проверила почву у себя под ногами. Ничего. Кошка впала уже в самый настоящий азарт. Она сузила луч до предела и начала тщательно обшаривать небольшой сектор пространства впереди. Потом справа. Потом слева. Эливенер не отставал от нее. Его тоже зацепило это странное обстоятельство. Наконец им удалось найти скопление каких-то ночных бабочек, скрывавшихся от дневной жары в суховатой степной траве — одна из бабочек, похоже, собралась подыхать, и, закопошившись, разбудила других. Но это было все.

— Что за бред! — возмущалась Лэса. — Стерильных от жизни земель просто не бывает! Я понимаю, будь тут все залито вулканической лавой, тогда конечно… только это ведь простая степь!

— Не простая, — напомнил ей эливенер. — Вокруг нее — участки с нестабильным ментальным полем. Может быть, в этом причина?

Но Лэса заявила, что тогда и козы здесь передохли бы, и сурты тоже. И, конечно, кошка была права. Уж если жизни нет — так ее нет. Потом иир'ова выдвинула свою гипотезу:

— А что, если здесь живут только ночные виды? Мы их не можем найти, потому что на день они наглухо закрылись, а?

Эливенер возразил:

— Ты не хуже меня знаешь, что нормальный биоценоз не может состоять из однотипных видов.

— А если здесь ненормальный? Как раз из-за нестабильности поля?

В этой идее что-то было. Ее стоило обдумать как следует.

Потратив еще около часа на бесплодные поиски, путешественники вернулись домой и разошлись по спальням, озадаченные и даже немного растерянные.

Вечером, перекусив перед «работой», пленники вышли в поселок, чтобы снова вместе с суртами отправиться к скалам. На этот раз птицы не заставили себя ждать. Они промчались над головами людей, со свистом рассекая воздух огромными крыльями, и скрылись вдали. Сурты потопали в свою кузницу. Брат Лэльдо и иир'ова, немного отстав, шли позади всех, на этот раз приглядываясь к окружающему миру более внимательно, чем накануне. Они видели, как от соседних поселков тоже поплелись к скалам группы людей. Сколько же здесь всего народа?

— Размах немалый у этих курдалагов, — словно в ответ на мысли эливенера передала Лэса. — Похоже, они всерьез решили добраться до Других.

— Похоже, — согласился брат Лэльдо. — Но зачем им это понадобилось?

— А тебе очень нужно это знать? — съязвила иир'ова. — Ты без этого знания жить не можешь?

Лэльдо засмеялся.

— Нет, конечно, мне все равно… только не отразилось бы это как-то на наших планах.

— Да как это может на них отразиться? — удивилась Лэса. — Мы не сегодня-завтра рванем отсюда, вот и все.

— Будем надеяться…

Не успели путешественники как следует взяться за дело, как у входа в пещеру возникло ясное солнышко — лучистая физиономия уробороса. Дзз, как обычно, старался держаться подальше от таящегося в камне серебра, и пленники поспешили ему навстречу.

— Ну, что новенького? — спросил брат Лэльдо.

— Кое-что есть, — весело хихикнул в ответ уроборос. — Тут с вами одна симпатичная дамочка хочет познакомиться.

Эливенер и иир'ова вышли наружу. Чуть в стороне, освещенная шипами уробороса, сидела на высокой куче камней маленькая черная кошечка с гладкой блестящей шерсткой — худенькая, изящная, большеглазая… Из-за довольно крупных ушей и чуть вздернутого носика она походила на совсем юного котенка.

— Ого! — воскликнул брат Лэльдо. — Вот так красавица!

Кошка фыркнула и прищурила глаза, критически оглядев эливенера с головы до ног. Лэльдо расхохотался. Киска была явно с характером покруче, нежели у Лэсы! Хотя и не вышла ростом. От кончика носа до кончика хвоста в ней едва ли набралось бы полметра.

Лэльдо вежливо поклонился и сказал:

— Рад встрече. Меня зовут Лэльдо. А мою подругу — Лэса.

Он уже видел, что кошечка отлично понимает мысленную и физическую речь и вообще отличается немалым соображением и здравым рассудком. Эливенер вдруг понял, что в нем пробудилась еще одна из способностей, заложенных в него двойственными предками — с одного взгляда определять уровень умственного развития живого существа. С одного взгляда или с одной-единственной уловленной мысли. А одну мысль черной кошечки он-таки уловил — «Ну и здоровенные ребята… из каждого можно по полсотни наших выкроить!» Отсутствием чувства юмора кошечка явно не страдала.