Кирилл Клеванский - Путешествие на восток

— Волшебником?

— Ну да. "Маг" звучит пошло и совсем неинтересно.

Лиамия (язык сломаешь пока выговоришь) потихоньку успокаивалась, но от выброшенной мною палки отошла на весьма почтительное расстояние.

— А волшебник как звучит? — вот уже и прорезались привычные нотки ехидства.

— А волшебник звучит таинственно, сказочно и отдает легкой сумасшедшинкой, — я подмигнул леди, и взвалил тушу на плечи. С расчетом на то, что при ходьбе кровь будет стекать с левой стороны и не забрызгает одежды. — Ну, пойдем?

— Куда?

— К ручью конечно же, — усмехнулся я, видя как на красивом лице моей спутницы возникает отражение восторга и предвкушения. — Видно сегодня боги милостивы к нам.

Ручей действительно оказался неподалеку от поляны. Его журчание я услышал еще на подходе к пасущимся животным, но это и не удивительно. Лени, если отбиваются от стада, всегда идут к воде, надеясь встретить там своих сородичей. Вот так, зная некоторые характерные повадки животных и разбираясь в травах, вы никогда не пропадете в лесу. У вас может быть только охотничий нож, моток веревки, да стоптанные сапоги, и все же вы не погибнете. Если, конечно, проявите должное уважение и осмотрительность.

Около широко ручья, метра два в рукаве, я сбросил тушу и тут же удалился обратно в чащу. В конце концов, я могу и потерпеть, а вот стеснять леди присутствием неотесанной деревенщины не хотелось. Сбор хвороста, вот самая несложная из лесных наук. Знай себе, броди под старыми деревьями, да и выискивай ветки посуше. Хотя и здесь разумные умудряются допустить целых ворох ошибок. Они то возьмут слишком толстые ветки, надеясь что они будут дольше гореть, а фишка в том, что положи такую в костер, и когда она перегорит и надломиться, то костер попросту разлетится, и хорошо если никого не опалит. Или берут слишком свежие ветви, от которых дыму будет больше чем пламени. Такой вот костерок все равно что сигнальная ракета для всех, кому не чужды заповеди Харты. Или самая большая ошибка, вместо поиска, ленивый разумный подходит к дерев, у которого ветви пониже, и срубает их начисто. Глупо упоминать о огромном вреде дереву, так еще и сам костер не займется. Пока из ветвей соку вытечет, пока они подсохнут… в общем, беда еще та. Вы спросите откуда я знаю обо всех этих ошибках? Ну так и я какое-то время носился по лесу, как по главной городской площади, но Добряк наскоро отучил меня от пагубных привычек, и привил понимание. За что ему и спасибо.

Собрав целую охапку подсохших веток, не самых толстых, но и не таких что бы за четверть часа угорели, я сорвал древесной коры для розжига и травки пожелтее. И, перехватив поклажу поудобнее, побрел к ручью. Там, на бережку, уже сидела алиатка, она, непонятно откуда, достав гребень, расчесывала волосы, и даже со спины было заметно как она лучится счастьем. Да, немного надо цивилизованному человеку, чтобы почувствовать себя заново родившимся.

Свалив хворост в кучу, я обнажил саблю, и воткнул её в землю. Солнце уже клонилось к закату, охота заняла немало времени, а темнее здесь быстро. Ночь вступит в свои права уже через пару-тройку часов, и нужно сделать предварительный замер. Опять же, многие думают что путники ориентируются исключительно по звездам. Да, так действительно можно делать, если у вас есть нужные приспособления и немало терпения. Если же такого в наличии не имеется, вам поможет солнце. Посмотрев куда падает луч, я сделал зарубку на земле, и встав туда, по хитром сложил пальцы и возвел их к небу так, что бы лучи солнца попадали на ладонь. Получалось, что от курса мы отклонились не так уж и сильно, надо будет взять на северо-восток, и, возможно, к следующему закату мы уже доберемся до деревни, а там и тракт не далеко, и до города пара дней пешего перехода.

Надо отдать должное Принцесске, несмотря на все её заскоки, она уже недурно управлялась с костром. Вот и сейчас, пока я занимался навигацией, алиатка довольно резво сложила кострище и даже воткнула две палки под стойки для будущего вертела. Убрав саблю в ножны, я подошел к конструкции и внимательно её осмотрел. Где-то поправил кори и траву, так что бы огонь шел с ветреной стороны и пламя лучше занялось. Где-то заменил слишком толстые сучья на потоньше, где-то наоборот. Но в целом оказался доволен, от того и одобрительно кивнул. Лиамия лишь презрительно фыркнула, мол для неё это как два пальца, и мое одобрение никого не волнует. Я лишь пожал плечами и стал раздеваться. Жуть как хотелось ополоснуться и напиться нормальной воды, а не росы.

— Постой, — сказала черноволосая смуглянка, когда я уже стянул штаны, оставшись лишь в шортах-трусах. — Дай стяжки осмотрю.

Я даже не сразу понял чего от меня хотят и что она, собственно, собирается осматривать. Девушка же, наткнувшись на мой удивленный взгляд, возвела очи горе к небу, и хлопнула ладонью по земле.

— Садись, буду раны смотреть.

— А чего на них смотреть-то? — недоумевал я.

— Как чего? — так же удивилась леди. — Ты вон в воду собрался. А зашила я тебя только вчера, мало ли что. Вода здесь не родниковая, грязь какая забьется, гной пойдет. И что мне потом? Руку тебе резать?

Когда я "въехал" в ситуацию, то засмеялся в голос и смог остановится лишь когда спутница пошла красными пятнами от еле сдерживаемого гнева.

— Для начала — в лесу все стерильно, — вспомнил я старую, как мир, присказку. — Да и к тому же, на мне все как на собаке.

— В последнее — верю. И все равно садись.

Я вздохнул и пожал плечами.

— Ну если высокородной леди так хочется меня пощупать…

Подойдя поближе, я сел. Рядом уже весело трещало пламя, а воздух дрожал от поступающей вечерней прохлады. Скоро на небе засияют звезды, и затрещат по кустам цикады. Вот она какая охота. Не то что в книгах пишут — раз, и ты уже с добычей в дом идешь. Нет, настоящая хота она долгая. И мне еще повезло, за день управился. А кто не так ловок, и пару дней может цель выслеживать.

Девушка же цепкими пальчиками, стянула повязки и стала ощупывать раны. Я подивился силе её с виду нежных пальцев. Хотя, прикосновение холодных от недавнего купания рук, немного приободряло. Сперва леди осмотрела пострадавшую руку, где на плече и предплечье были видны следы о укусов. Потом переместилась на грудь, но там были лишь царапины и ничего серьезного. Хотя сама Принцесска, смотря на эти глубокие борозды, была другого мнения. Закончился осмотр на ногах, они пострадали сильнее всего. Оно и понятно. Демоновы волки догадались что прыгать мне на горло это самоубийственная затея, вот и грызли что пониже.

Получив одобрительный хлопок по плечу, заметьте — больному (ей в стервозности даже Норманн проигрывает), я встал и потянулся. Повязки Лиамия сняла, чтобы в воде не намокли. Но я уже знал что не дам ей обратно их нацепить и запеленать меня как дитятко неразумное. Я раны, обычно, держу на свежем воздухе. Ветер их быстрее заживит, чем любая тряпка. Когда же я повернулся к леди филейной частью тела, и закатное солнце упало на спину, то я расслышал позади изумленный выдох.