Анастасия Анфимова - Под несчастливой звездой

— Да если бы шве… если найти путные нитки и иголки!

Парень огляделся.

— Принеси уголек, — попросил он девочку, указав на старое кострище.

— Зачем? — не поняла та.

— Кое-что покажу, — пообещал Александр.

Заинтригованная Анукрис быстро сбегала на берег, принесла горсть маленьких головешек.

Алекс взял весло и на широкой лопасти несколькими штрихами изобразил силуэт сильно приталенного платья с открытыми плечами и расклешенным, собранным в оборки подолом.

— Как тебе?

Девочка смотрела на него, открыв рот.

Юноша перевернул весло и с увлечением заработал угольком.

— Ты и такое можешь? — пробормотала Анукрис, с восхищением глядя на бальное платье.

— Нет, — разочаровал ее Александр. — Нет здесь… таких материалов.

— Его шьют из «дыхания богов»? — прошептала собеседница, воровато оглядываясь по сторонам.

— И из него тоже, — кивнул Алекс. — Но нам надо попробовать что-нибудь попроще.

Они проболтали до наступления полной темноты, когда невозможно стало различить наносимые на весло рисунки.

С явным сожалением отложив импровизированный мольберт, Александр завалился спать, оставив девочку караулить сундуки первой. В эту ночь впервые после отплытия из империи Тонго напомнило о себе его юношеское тело, выплеснув в кровь мощнейшую дозу гормонов, пробившую психологический блок, установившийся в его сознании после крайне неудачного посещения «Ночных звездочек». Алексу вновь приснились Сайо и Марина… Но в таком виде!!! Он рывком сел, вытирая вспотевшее лицо, воровато оглядываясь и стараясь утихомирить колотящееся сердце. В неярком свете ущербной луны на крышке сундука, прикрывшись одеялом, посапывала Айри.

— Вот…, — выругался юноша по-русски, в душе радуясь, что девчонка так халатно отнеслась к обязанностям часового. — С возвращением, давно не виделись.

Удивительно, но ни на острове Энохсета, ни по дороге в Нидос ему не досаждали подобные мысли. А после происшествия в публичном доме Александр стал надеяться, что надолго избавился от подобных кошмаров.

Что же заставило их вернуться? Наверное, он просто расслабился в этом безмятежном плаванье по спокойной реке. Возможно, так повлияло обилие обнаженной женской натуры? Кто знает?

Раздевшись, он нырнул за борт, чтобы привести в порядок встревоженный организм. Когда взобрался на корабль, наткнулся на удивленный взгляд Анукрис.

— Ты что? — сонно вскричала она. — Тут же полно крокодилов! Они здесь священные, их не убивают.

Александр махнул рукой и перешел в наступление.

— А ты какого… спишь!? Будешь дрыхнуть, не только приданое — саму своруют! По шее давно не получала!?

— Да ладно тебе, — служанка испуганно передвинулась и оказалась по другую сторону сундука. — Всего то вздремнула чуток!

— Ага! — проворчал юноша, натягивая штаны. — Храпела так, что в Нидосе слышали…

— И вовсе я не храпела! — пробубнила Анукрис.

— Иди спать, — махнул рукой Алекс. — Я посторожу.

Он еще долго слушал, как Анукрис ворочалась, что-то обиженно бормотала себе под нос.

Часа через два на берегу появился Треплос в компании с двумя вусмерть пьяными матросами. Побросав приятелей на одеяла, он помахал охраннику ручкой и стал карабкаться на корабль.

Обдав Александра густым запахом пива, поэт попытался его обнять. Рожа у милетца напоминала морду кота, объевшегося сметаной.

— Алекс! — Теплос покачал головой так, что парик сполз на ухо и закрыл глаз.

Сбросив его под ноги, поэт вздохнул полной грудью, и не в силах сдержать переполнявших его чувств, воскликнул:

— Какие здесь шлюхи!!!

— Тише, дурак! — зашипел Александр. — Айри разбудишь.

Он поморщился.

— Вернее Анукрис.

— Плевать! — собеседник пьяно махнул рукой. — Ей до Хататамы как до Барьерных островов раком! Ты представляешь…

Сберегая свою тонкую душу от скабрезных подробностей, охранник ткнул ему под нос кулак.

— Я сказал, хватит!

— Все! — Треплос развел руками. — Проникся, уяснил и замолчал как утренний певец.

— Иди спать, — проворчал Александр. — Завтра будешь всю ночь караулить. Понял, певец?

Утром они успели разобрать навес и позавтракать сушеной рыбой, но капитан все не показывался. Уже проснулся последний матрос, и команда стала беспокоиться из-за отсутствия предводителя, когда тот, наконец, появился в сопровождении Карасета и двух носильщиков, тащивших привязанный к жерди длинный сундук. Помощник жреца-чтеца окинул слуг Тусета полупрезрительным взглядом. Алекс только насмешливо усмехнулся и сплюнул за борт.

Ничего не сказав, недожрец прошел на нос корабля, где и оставался всю дорогу. Воспользовавшись редким попутным ветром, матросы подняли парус. Александр дал дополнительные инструкции страдавшему от похмелья Треплосу и завалился спать под мерное журчание воды под килем.

Когда он проснулся, к нему сразу же пристала Анукрис. Видимо вчерашняя беседа произвела на девочку слишком сильное впечатление. Воспользовавшись тем, что весла оказались свободны, она принесла одно Алексу и протянула оставшиеся угольки.

Тот совсем не возражал против такого времяпрепровождения. Все шло просто замечательно. Он рисовал все новые и новые силуэты, объясняя любопытной девчонке, что это такое и как его носят. Вдруг его болтливый язык заговорил о бюстгальтере. Анукрис какое-то время не понимала, о чем он говорит.

— Не нужен он тебе, — отмахнулся Алекс.

Но у собеседницы видимо имелось свое мнение по этому вопросу. Она долго выпытывала, как его шьют, а потом пристала с требованием сделать ей такой, как можно скорее. Пришлось объяснять, что нужно собрать необходимые материалы, но если будет возможность, он обязательно сошьет столь необходимый ей элемент нижнего белья.

Александр надеялся, что девчонка скоро забудет о ненужном для неё предмете туалета. Но не тут то было. Анукрис каждый день напоминала ему об обещании и подробно расспрашивала, как Алекс собирается шить столь необходимую ей вещь. Он даже нарисовал примитивную выкройку, поразив девчонку до глубины души своими знаниями.

Едва борт корабля стукнулся о причал Абидоса, Карасет спрыгнул и быстро растворился в толпе, оставив слуг Тусета в полном замешательстве. Капитан гадливо усмехнулся.

— Припыли! Выгружайтесь, мы торопимся!

Александр выпрямился. «Посмеяться решил? Поглядим, кто будет веселиться последним!»

Он придал лицу самое надменное выражение, вздернул руку верх и громко сказал:

— Пусть боги будут так же благосклонны к тебе, Зесануб, как и ты к нам. Прощай, и прикажи своим людям помочь нам вынести добро мудреца Тусета.

После этого он так же торжественно сказал по-русски все, что он о них думает.