Андрей Шулятьев - Грации солнца. Приманка для зверя

-- Приплыли, -- прокомментировала Анэ. -- Слазьте: подтащим лодку ближе к скалам.

Априки вылезли, надели пиры и взялись за привинченные по бортам ручки. Маниус помогал, толкая судно за корму. Пресветлая заставила волочь лодку в сторону противоположную лестнице. Спутникам пришлось пройти по морской пене не один десяток шагов, прежде чем старейшая удовлетворилась местоположением судна.

-- Размялись? -- спросила Анэ, повернув лодку в последний раз.

-- Ага, -- подтвердила Йоко. -- Теперь можно и наверх, вот только сначала...

Маниус почувствовал на себе два пристальных взгляда. " Опять начинается ", -- успел подумать юноша, прежде чем услышал:

-- Раздевайся: нельзя показывать тебя Ано в таком виде.

-- А что не так? -- не послушался ромей.

-- Всё не так, Эксул, -- заметила Пресветлая. -- Походишь в плаще. Позже Ано что-нибудь придумает. Да, и омыться не забудь.

-- Неужели ты до сих пор не понял, как ужасно носить перепачканную овечью шерсть? -- добавила Темноокая укоризненным тоном.

-- Понял, понял, -- выдохнул изгнанник, скинув повязку; подросшие волосы упали на лоб. Ромей недовольно тряхнул головой, поправив их.

-- Мне подстричься бы, -- сказал юноша, стягивая тунику.

-- Нельзя! -- прикрикнула Йоко.

-- То, что растёт, без необходимости не срезают. Уже забыл, Эксул? -- добавила Анэ. -- На меня посмотри.

-- Давай быстрее мойся, -- поторопила Темноокая.

-- Сейчас, сейчас, -- смирился изгнанник, мысленно прощаясь с одеждой.

" Раз, два. Раз, два ", -- считал Примус, аккуратно перебирая руками. Снабжённые отверстиями на концах металлические трубки, в которые вплетены два тонких каната из полупрозрачной нити, оказались холодными и скользкими. Верёвочную лестницу постоянно шатало, что заставляло изгнанника лишний раз напрягать мышцы и нервы. Вдобавок, полы плаща мешали двигаться, норовя постелиться под ступни.

-- Ты точно сможешь взобраться? -- донеслось взволнованное сопрано. -- Если устал, остановись и передохни.

-- Всё нормально, -- ответил ромей. -- Просто неудобно с непривычки.

Маниус посмотрел наверх. Анэ закончила подъём и встала у обрыва, ожидая спутников. Юноша перевёл дыхание и взялся за следующую трубку...

...Ноги подрагивали, когда десница взялась за последнюю ступень и потянула тело вверх. Перед глазами оказался ровный участок земли, поросший приземистой травой.

-- Давай руку, -- поторопила Пресветлая. Ромей последовал слову априки и вскоре оказался на ровной земле. Взгляд остановился на железной конструкции, возведённой у самой скалы. Широкая невысокая башня-каркас из металлических прутьев с раздвоенной на конце стрелой, из которой спускались два зацепленных за лодку троса. Незнакомая априка неторопливо освобождала плавсредство от крючьев.

-- Это Ано? -- спросил Маниус, отходя от обрыва.

-- Она самая, Эксул. Пойду -- помогу ей. Вы пока отдыхайте, -- сказала старейшая и направилась к подъёмнику. Примус поправил плащ и опустился на землю. Йоко присела рядом.

-- А что они делают? -- уточнил юноша.

-- Лодку поднимают, -- пояснила дева. -- Подобные подъёмники есть в каждом городе.

-- В городе? А зачем?

-- Чтобы защититься от бурь, мы возвели громадные стены вокруг городов. Подъёмники нужны, чтобы поднимать на них грузы.

Мгновение Маниус переваривал услышанное.

-- Столько железа... -- процедил сквозь зубы бывший ремесленник, -- на острове, похоже, много руды.

-- Думаю, подъёмник привезли на корабле, а потом собрали, -- предположила охотница.

-- Вот как...

Путники продолжили отдых, молча наблюдая за работающими старейшими. Стрела повисла над обрывом, и знакомая медноволосая фигура скрылась за скалой, покачиваясь на крепком тросе.

-- Анэ неутомима, -- сорвалось с уст ромея.

-- Априки выносливее людей. Ты, наверно, уже заметил. Но Анэ -- нечто даже по нашим меркам. Даже представить не могу, через что она прошла, чтобы достигнуть такого, -- наполненная восторгом реплика растворилась в шуме моря.

-- Ты тоже неутомима, -- заметил отверженный. Чёрно-зелёные глаза одобрительно блеснули.

Маниус смотрел на растущий перед горой лес, в котором смешивались коричневые, жёлтые, зелёные, оранжевые тона, и пытался угадать, какие деревья могут создать столь необычный вид. Априки подняли лодку на плато, найдя ей место около обрыва. Старейшие отцепили судно от тросов и перевернули. Удовлетворившись сделанным, две статные фигуры направились к отдыхающим юнцам.

-- Нас зовут, -- сказала Йоко и поднялась с земли, закинув пиру за плечи. Ромей неохотно встал и побрёл следом, держась за спиной охотницы. Изгнаннику хотелось взглянуть на хозяйку острова, но волнение с каждым шагом всё больше охватывало его. Голые ступни, иногда натыкающиеся на острые камушки, не добавляли храбрости. " Побуду пока позади ", -- решил Маниус; глаза юноши принялись изучать боцьен спутницы.

-- И как только Йо отпустила от себя такую красавицу? -- слово сменяло слово, будто тщательно выверенная симфония. Каждый звук нёс неповторимую, и в то же время уместную тональность, отличную от тональности предыдущего на неуловимом, подсознательном уровне. Примус раньше и не думал, что на ромейском можно говорить так изысканно. Йоко остановилась, силясь подобрать ответ.

-- Или охота настолько прельстила тебя, что ты покинула город, невзирая на её просьбы? Со мной так не получится: придётся тебе погостить здесь самое малое, пока Атон не вернёт лето в северные земли, -- мелодичный голос вплетался в шум моря. Маниус, заворожённый одним его звучанием, выглянул из-за спины девы.

-- Светлого дня тебе, друже, -- сказала Ано, устремив взгляд на ромея. -- Надеюсь, путешествие не слишком утомило тебя?

-- Нисколько, -- слукавил изгнанник, восторженно глядя на незнакомку. Бездонные, наполненные золотистым сиянием глаза и чистая, будто светящаяся кожа околдовывали зрение, заставляя воспринимать каждый изгиб тела или чёрточку внешности априки как нечто идеальное, совершенное. Неисчезающая с тысячелетних губ улыбка дарила видевшему состояние радости, готовой через мгновение обратиться в счастье. Жилет, юбка и даже повязка Лучезарной сияли чистым снежным светом, словно шапки на вершинах самых высоких гор. Ни за спиной, ни на поясе Ано не оказалось никакого оружия, только яркие собранные на манер Анэ волосы янтарного цвета покоились на жилете, достигая юбки. " Действительно лучезарная! -- восхитилось всё естество ромея. -- И как только у моряков хватило наглости назвать её злой? Наверно, рыбы обожрались ".

-- У вас будет время попялить на неё шары, -- слова Пресветлой вернули юных спутников в действительность. -- Сейчас идите за нами.

-- Путь не близкий, но безопасный, -- добавила Лучезарная.