Ярослав Коваль - Рассвет нового мира

Здесь, то ли на втором, то ли на третьем подземном этаже, зальцы уже были попроще, поскромнее. Казалось бы, ведь и этажами выше всё устроено и отделано очень строго, без претензий. Однако там — потрясающая красота и изысканность, а тут всего лишь обыденность и бесстрастие административной функциональности. И в чём такая уж принципиальная разница, с ходу не разберёшь. Надо присматриваться.

А на это не было ни времени, ни желания.

Здесь уже время от времени попадались гильдейцы, но рангом пониже, не маги. Они жались к стенам и смотрели на нас с таким изумлением, словно на мутантов с рогами, копытами и ещё невесть какими тентаклями. Впрочем, их изумление говорит о том, что я не слишком сильно опоздал. Спецназовцы, державшие их под прицелом, ещё не успели восстановить дыхание. Схему этой части Младшей чаши я более или менее помнил. Вот здесь нужно направо, ещё разок вниз по лестнице и через арку в какое-то обширное помещение, судя по пометкам, не только широкое и длинное, но и с высоким потолком.

Вот оно. Я ворвался внутрь, потому что примериваться не было времени. И странный интерьер сперва отметил лишь краем сознания. Ну, ракушка ракушкой. Потом как-то невольно присмотрелся. Действительно, можно было подумать, что я оказался вдруг в самом настоящем рапане, покинутом своем законным владельцем. Перламутр на стенах, система зеркал, в которых многократно усиливался свет ламп и факелов, странные выступы и конструкции то ли из мрамора с чудной муаровой полировкой, то ли из какого-то иного невиданного материала создавали ощущение бесконечно сворачивающегося спиралью пространства. Пространства, которое уже потянуло непрошеного гостя, то бишь меня, за собой.

К счастью, смотрел я магическим зрением, потому обычное, человеческое заволокло дымкой и играло сугубо вспомогательную роль. Поэтому обнаруженный странный эффект я лишь отметил и легко перебил, не был захвачен им в плен. Сопровождавшие же меня бойцы застыли, будто окаменели, и смотрели, смотрели, смотрели…

Не сразу удалось разглядеть и человека, остановившегося за одним из выступов с крохотным солнцем в руке. И уже на этом, как приходилось себе признаться, я потерял возможность атаковать внезапно. Маг, готовивший какое-то чародейство, уже знал, что происходит. Пусть хоть отчасти, но был готов.

— Сын чародея? — осведомился я, делая шаг вперёд. Дурацкая идея, конечно, такие вопросы задавать. Но ничего другого мне в голову не пришло. Вид странной залы привёл меня в состояние неуверенности — я чувствовал какую-то странную её особенность и насторожился, боясь, что первый безрассудный удар может оказаться опасен для меня самого. Хорошо бы затянуть противника в диалог.

Маг не ответил. Он уронил с пальцев золотистое солнышко, разбившееся на мельчайшие искорки, и в этом действии тоже был свой смысл. Я поспешно подготовил защиту и бросил сопровождающему чародею:

— Ну-ка, в коридор!

Глава Гильдии выступил из-за зеркальной пирамиды. На осунувшемся лице лежали глубокие тени — то ли мужик допоздна работал, то ли слишком рано встал. Первое вернее. Собственно, о том, что, скорее всего, так и будет, нас как раз Эндилль предупредил. Привычка Сына чародея, закончив дневные дела, ночью заниматься магическими исследованиями, а потом отдыхать до полудня или часа дня, была известна всей гильдейской верхушке, не только магам Претория.

Но случалось, конечно, всякое.

Говорить он был явно не расположен, на провокацию не поддался. Ненадолго я ощутил, как впивается в меня взгляд этого человека, настолько острый и болезненный, что поверить в его естественную мощь было трудно. Магия, конечно. Кажется, он пытался что-то рассмотреть во мне, и потому медлил. А может, ждал чего-то? Приободрившись, я сделал осторожный шаг вперёд. Если чего-то ждёт, значит, что-то у него не складывается. Может, ждёт подмоги своих людей? Это уж извините.

— Обходи, — кто-то тихо сказал у меня за спиной.

Я рефлекторно обернулся, удивлённый, кто это мне предлагает обходить, кого обходить, и что неведомый советчик вообще имеет в виду. В результате вместо полноценной защиты пришлось выдавать парирующий импульс, и брошенное в меня ошеломляющее и скручивающее заклятье заметалось по зале, как резиновый мячик. Первый импульс был — попробовать защитить моих спутников. Но противник уже метил в меня чем-то новым.

Мы заметались по зале-ракушке. У моего противника было тут передо мной значительное преимущество — он-то знал свою лабораторию до последнего закутка. То и дело мне под ноги попадалась то ли мебель, то ли декоративные конструкции, которых я даже не мог разглядеть из-за танцев света в зеркалах и муаровых переливах на перламутре и мраморе. Разок навернувшись через такую пирамиду и без малого не влепившись физиономией в подставку для факелов, я стал намного осторожнее.

Айн молча бесилась, но не решалась затевать спор — чувствовалось, она не меньше меня заинтересована в исходе этого поединка. Вот странно — почему? Неужели перспектива попасть на запястье к Сыну чародея нисколько её не привлекает?

— Нисколько, — всё-таки вступила она в диалог.

— Ну и почему? — Я с трудом отпарировал чары, которые немедленно попытались оплести меня прямо поверх эфирного щита. Отмахаться от этой дополнительной атаки оказалось непросто. Поэтому от разряда, последовавшего через миг, пришлось нырять за зеркальную стойку. Защитить она ни от чего, конечно, не могла, разве что подарить иллюзию.

— А я сомневаюсь, что совладаю с ним.

— Мать твою!.. Что теперь-то делать?

— Уводи на свою территорию.

— Чего?

— Дурак совсем, да? Как тебя Хтиль учил? Так и ты давай… Тяни его за собой в своё ментальное пространство.

— Ты совсем дура, что ли? Как это делать-то? Может, организуешь?

— Не-ет, это ты сам должен. Я не могу. Вспоминай…

Снова пришлось нырять рыбкой за очередную деталь интерьера и ещё оставлять за собой ловушку для чужой магии. Маг гвоздил меня заклинаниями, но явно не собирался убивать. Отзвук используемых чар не давал гибельного послевкусия — что с моей стороны, что с его. Мне-то он был нужен в целости, со мной понятно. С ним, видимо, тоже. Надежда заполучить айн вместе с моей возможностью держать её на расстоянии, видимо, помрёт только вместе с Гильдией. А для отъёма моих чисто беллийских способностей я им нужен целёхоньким. Пригодным для обряда.

— Вот интересно, а совладать со мной ещё надеешься, значит?

— Надеюсь, — нехотя отозвалась демоница и подсунула мне очередную боевую конструкцию, которую можно было применить и так, чтоб только сшибить с противника защиту, а дальше уже ошеломлять, усыплять или что там ещё успеешь сотворить, пока он не восстановит щит.