Риана Интераль - Месть гор

Четверо его товарищей дружно присвистнули.

- Не хило, - признал четвертый. - Ну, что тут сказать - тэнери, она и в Казидуке

тэнери, че хошь провернет...

- Да уж...

Заберут ли в ментовку? Да нехай забирают. Анари не чувствовала ничего того, что

может хотя бы отдаленно напоминать страх. Это чувство в последнее время вообще

стало у нее до того дохлым и недоразвитым, что аж становилось стыдно. Может, это

и к лучшему?

Анари чувствовала рядом с собой взрослого тэнра, который вместе с остальными

мусорами держал ее за руки. "Предатель!" - подумала она. Нет, они не могут

забрать ее в милицию. Сан-тэнры испокон веков находились под защитой закона, и

не важно, чем они занимались. А этот не мог этого не знать!

- Отпустите девчонку, - раздался спокойный голос. Голос хел-Хаттора.

Анари с удовольствием прочувствовала замешательство тэнра.

- Добрый день, хел-Хаттор, - ровно ответил тот, словно ничего такого не сделал.

- Рад вас видеть, но я на задании.

- Вижу. Только тебе никто не говорил, что сан-тэнры находятся под защитой Ордена,

и никто не имеет права покушаться на их права, а, мой бывший ученик?

Что-о-о?!

- Я это прекрасно знаю, - ответствовал тэнр. - Но я не могу...

- Я тоже много чего не могу! - во время этой реплики Анари чуть не хихикнула -

точно таким же тоном хел-Хаттор разговаривал временами и с ней. - Отпусти. А

начальству скажешь, что Анари Неласи - сан-тэнери твоего бывшего учителя. Ясно?

Малость офигевшие дяденьки-милиционеры одновременно отпустили скрученные за

спиной руки Анари. Та покачнулась, но устояла на ногах и смерила ментов

презрительным взглядом, полным превосходства. Странная девчонка. Чисто

колинейская физиономия, а волосы по-химмирийски рыжие.

- Удачи, мой бывший сан-тэнр, - кивнул хел-Хаттор.

- И вам того же.

- Пошли, Анари, - кивнул хел-Хаттор. Анари уже чувствовала, что будет ей сейчас

полный пипец, но восприняла эту мысль абсолютно равнодушно. Ну придет, ну и чего?

Мало ли их было? Так что давно пора привыкнуть.

- Ну и за каким ты туда поперлась? - осведомился учитель, слегка оглянувшись на

Анари.

- Чтобы предупредить своих, что ухожу на задание, - меланхолично откликнулась

Анари. Ей было хреново из-за того, что люди, доверявшие ей, теперь, наверное,

проклинают ее за предательство. А что она такого сделала, из-за чего стоило бы

ее проклинать?

Она была готова упасть прямо на мостовую и разрыдаться в голос. Но врожденная

выдержка и гордость не позволили ей сделать это.

- Ну вот и все. Не предупредила, - подытожил хел-Хаттор и отвернулся.

- Что теперь с ними будет?

- А что будет? В армию пойдут, потом в Нарциану. Мир посмотрят, и все такое...

- А если их всех убьют?

- Все солдаты знают, на что идут. Так что, тери-Неласи, готовься к первым

потерям.

- Уже приготовилась. Отпустите меня. Я домой хочу.

Хел-Хаттор заметил состояние ученицы. Опять ударилась в сентиментальность, что

весьма характерно для ее семейки. А повергло ее в это состояние то, что ребят из

ее банды повязали и забрали в армию. Таркен или Рантан на ее месте сейчас рвали

бы и метали, разнесли по камушку все отделения милиции... да что там милиции!

Разнесли бы весь Арнаринн, коли не всю Колинею. А Анари - девчонка! - будет

переживать, корить себя, рвать волосы и говорить, что должна была это предвидеть...

Нет! - одернул себя тэнр. Это в данном случае была бы не Неласи. Ой... да бог с

ней! Ему уже все равно. Эта семейка высосала из него все соки.

- Иди домой. Проспись. Завтра тяжелый день.

А Анари чхать было в этот момент - тяжелый день, не тяжелый. Какое это имеет

значение, когда в один миг рухнуло все, что ты создавала с трудами и опасностями?!

Когда жизнь, считай, сломана?!

"Будь оно все неладно. Вместе со мной".

Подобное самоистязание не входило в сферу привычек Неласов. У папули сейчас

челюсть бы была до пола. Как же, дочь своего отца, и позволяет себе такое?..

- До свидания.

Анари повернула налево, в проулок, ведущий к кабаку "Копытом в харю". Горе надо

не заедать, а запивать. То есть топить в водке как блудливого котенка, что Ани и

собиралась сделать.

***

Королева встревожено вглядывалась в гладь воды, пытаясь отыскать что-то в

образах, мелькавших по ее поверхности. Внезапно ее синие глаза испуганно

расширились.

- Нет, - твердо сказала она себе. - Реинкарнация Тис-Аррана! Этого не может быть!

Я же его прокляла, он не мог...

- Что, Риллис, не ожидала такого подвоха? - раздался за спиной тихий насмешливый

голос.

Та резко обернулась.

- Ты... ты знал? - выдавила она, изо всех сил пытаясь заставить голос не дрожать.

- Почему ты не сказал?..

- Че я, лох, что ль? - демонстративно повел плечами Рнес. Выражения его лица не

было видно - его наглухо скрывал капюшон. - Да чтобы я от подлянки отказался?

Нет, госпожа моя свет Риллис, ты меня о-о-очень плохо знаешь...

Риллис заскрежетала зубами. Нет, она не позволит судьбе свершиться!..

- Ах, Анари! Добрый, добрый день, - засуетился хозяин кабака, увидев, кто

пожаловал в гости. - Что-то прям мало у меня посетителей из твоих ребят...

Совсем работой загрузила?

- Дай пять бутылок кашпранга, - пропустив излияния кабатчика мимо ушей,

потребовала Анари, обессилено плюхнувшись на стул около стойки.

- За... зачем столько много? - расширил глаза хозяин.

- Пожалуйста, - с нажимом сказала Анари, бросив на стол два золотых червонца. -

Сдачи не надо. Все равно разоришься скоро без постоянных-то посетителей...

- С чего ты взяла? Без каких постоянных? - малость запутался дядя.

- Без пацанов моих! - отрезала Анари. - Повязали их. Всех. До единого. И в армию.

Кабатчик от удивления замер соляным столбом.

- К-как? - пролепетал он. - Как в армию?..

- Раком, вот как! - рявкнула Анари. К соплям она на данный момент не была

расположена.

Встав со стула и сграбастав в охапку пять бутылок крепкой алкогольной болтушки,

она бросила:

- Подумай о смене места работы.

И вышла, оставив кабатчика с разинутым ртом.

"Черный во-о-о-орон, что ж ты вье-е-е-ешься над мое-е-е-ею голово-о-о-о-ой... Ты

добы-ы-ы-ычи не добье-е-е-ешься... Черный во-о-о-орон, я не тво-о-о-ой..."...

Вот такую песенку, неизвестно откуда взявшуюся в воспаленном мозгу, напевала

бухавшая в бесконечно гордом одиночестве неласовская дщерь, то бишь Анари. Два

литра отменной гномьей самогонки, настоянной на соцветиях эдельвейса, никак не

хотели сломить трезвое состояние страдающей Неласи, хотя любого другого и одна

рюмочка могла свалить вумат. Не зря Анари запаслась сразу пятью кувшинами, мало

ли, феноменальная стойкость к алкоголю у нее в генетической памяти, и могла