Анастасия Вернер - Кровавый закон

— Обойдем, — сказал Лекс.

— Что? — опешила Олиф. — Но ведь мы же…

— Обойдем, — жестко повторил мужчина. — Вряд ли мы напоминаем простых жителей.

Девушка догадалась, что он не хочет привлекать внимание. Выглядели они действительно ужасно, явно не напоминая даже пьяниц. Особенно Лекс, с его-то ранами на теле и синяками по всему лицу. Пришлось обходить деревню лесом и искать домик, который не выделялся из общей массы и вместе с тем находился на самом краю деревеньки.

Олиф сразу заприметила маленькую избушку, в отличие от других, скрывшуюся среди лесных деревьев. Крыльцо было сделано из темного, но уже прогнивающего дерева — прямо как в избе Олиф. Именно из-за этого девушка и выделила для себя именно этот домик. Она покрепче перехватила руку Лекса, и потянула его к крыльцу.

Они осторожно начали подниматься по ступенькам, но мужчина вдруг резко остановился.

— Что случилось? — испугалась Олиф.

— Ты… ты еще помнишь, как общаться с людьми? — спросил он, и в голосе послышалось неподдельное беспокойство.

— Мы справимся, — заверила его девушка, сама не веря собственным словам.

Она не представляла, как два таких оборванца смогут запроситься на ночлег.

Олиф глубоко вздохнула и постучала. Дверь не открывали. Пришлось постучать еще раз. Лекс устало облокотился о перила. Олиф продолжала стучать. Наконец, дверь распахнула грузная, широкая тетка в темном фартуке и с белыми, от муки, руками.

— Чего тебе, дочка? — удивилась тетка, завидев незваных гостей.

— Мы… мы, тетенька, нам помощь нужна, — жалобно простонала Олиф. — Мы гуляли по лесу, тут недалеко от соседней деревни, как на нас напали разбойники…

У девушки на душе было настолько противно и скверно, что интонацию даже не нужно было подстраивать, все вышло само собой. И слезы на глазах выступили как-то совершенно незаметно.

— Только помогите ему, прошу вас, мой отец заплатит любые деньги, — умоляющее попросила Олиф.

Тетка посмотрела на израненного мужчину, который уже, кажется, не отличал небо от земли, и вновь перевела взгляд на девушку.

— Что-то не похожи вы на людей. — Она с сомнением оглядела девичью фигурку.

— Разбойники чуть не убили нас, — ошеломленно ответила Олиф, — я думала, что они — это последнее, что я увижу в жизни, если бы не он, — она указала рукой на Лекса. — Он спас меня, понимаете? Помогите ему, прошу вас.

— Ладно, — махнула тетка не пойми откуда взявшимся полотенцем. — Тащи его в дом.

Лекс лежал на лежанке за печкой с тремя зашитыми ранами и кучей повязок по всему телу. Олиф была так рада, что их все-таки впустили в дом и помогли обработать ранения мужчины, что готова была вновь рассмеяться, как тогда, в пустыне. Но на этот раз уже не так счастливо. Просто на ее лице заиграла улыбка. Искренняя, такая, какой и ждал от нее Лекс. И Кнут, наверное, тоже.

Тетку, что приютила их у себя, звали Хестер. Пока они с Олиф перевязывали раны полуживого мужчины, она все охала, как же сильно ему досталось. А выслушав выдуманный рассказ девушки, о прекрасном спасителе, который явился из ниоткуда и перебил всех разбойников, скептически усмехнулась, заявив, что сейчас таких благородных мужиков на свете не осталось.

Олиф молча кивала и мысленно задалась вопросом, как можно так говорить о человеке, которого совсем не знаешь. Ведь ни Лекс, ни Олиф не были героями, они были преступниками. Изгнанниками. А Хестер разбрасывала словами, не зная настоящей правды. Для девушки это выглядело глупо и неправильно.

Как только Лекс оказался на лежанке, Хестер напоила Олиф чаем и даже положила ей булку с маком. От вида такой еды девушка чуть не плюхнулась в обморок. Она честно старалась не показывать удивления, и есть медленно. Но когда ты три месяца питаешься не пойми чем, когда все твои мысли занимает лишь одна: «нужно выжить», от вида маковой булки становится действительно плохо. Олиф и забыла, какая она вообще на вкус. Зато теперь вспомнила.

Сладкая.

Они с Хестер сидели за столом напротив догоравшей свечи, и женщина обрабатывала рану на лбу девушки. Царапина была совсем неглубокой, но так просто оставлять ее было нельзя.

В какой-то момент Хестер усмехнулась.

— Вы ведь не встречали разбойников, верно?

— Что? — растерялась Олиф.

— Говоришь ты красиво, но ведь я не слепая. Не похожи вы на людей, — во второй раз повторила она.

— Я не понимаю, о чем вы, — пролепетала девушка.

— Да ладно, не притворяйся. Я видела его.

— Кого — его?

— Не кого, а чего. Клеймо, у тебя на ладошке.

Олиф непроизвольно повернула руку и представила тетке живое доказательство того, что она Изгнанница. У девушки кровь застыла в жилах. Глупо было предполагать, что все пройдет удачно. Два грязных человека, в истерзанной одежде, насквозь пропитанной кровью вперемешку с песком, не могли не вызвать подозрений. Тем более, Олиф выглядела такой пришибленной, как будто повстречала не пятерых разбойников, а целую армию. Да и ее реакция на обстановку вокруг была слишком неправильной, не такой, какая бывает у нормальных людей. Однако девушка тут же заставила себя собраться с мыслями. Она выкрутится, чего бы ей это не стоило. Теперь от нее зависит не только ее собственная жизнь, но и жизнь Лекса.

— Вы нас выгоните?

— Не знаю, — усмехнулась Хестер. — Зависит от того, что вы можете мне предложить.

— Вы хотите денег, — догадалась Олиф.

— А ты, видно, давно из-за Песчаной Завесы не выглядывала. — На лице женщины появилась еще одна усмешка.

Девушка вдруг осознала, какими наигранными были все вздохи и ахи этой тетки. Конечно, она давно догадалась, кого впустила в свой дом. Интересно, она представляет себе, какими Изгнанники бывают неуправляемыми? Наверняка представляет. Просто, наверное, в Олиф нет этой бесчеловечности, и Хестер вычислила это первой. И воспользовалась.

— У нас ничего нет, — покачала головой девушка.

— Тогда и у меня для вас ничего нет.

— Позвольте остаться хотя бы до утра.

— С чего бы? Меня могут из-за вас казнить, зачем мне подставлять так свою шкуру?

— Пожалуйста, — умоляюще попросила Олиф. — Посмотрите на него, — она кивнула в сторону Лекса, — он не может идти. Дайте нам отдохнуть до утра, и с рассветом мы покинем ваш дом.

Хестер скептически прищурилась.

— Ладно, малютка, даю вам, по своей доброте душевной, время до утра. — Она умилительно потрепала девушку по щеке и отправилась готовиться ко сну.

Олиф присела рядом с Лексом. Слава Берегиням, они хотя бы переночуют тут. Все могло быть хуже. Хестер могла сдать их властям. Возможно, если они не уйдут с утра пораньше, женщина так и сделает. Олиф тяжело вздохнула. Посидела так еще некоторое время, а затем медленно провела пальцами по повязкам Лекса. Не долго думая, она забралась на лежанку к мужчине, прижавшись к теплым кирпичам, и тихо прошептала в темноту: