Гай Кей - Изабель

— И это… твоя работа?

Она улыбнулась.

— Насморки? Да. И еще у меня есть сад, — прибавила она.

Нед почесал в затылке.

— И ты думаешь?..

— Я думаю, Меган мне и самой себе старается показать, какой, по ее мнению, я должна была стать. От чего я отказалась. Отказавшись от нее тоже. И она доказывает, что умеет делать это лучше.

Нед молчал. Он сам напросился на такой ответ и не был уверен, что прав и хотелось ли ему действительно это знать.

— Нед, послушай. Люди совершают замечательные поступки по очень сложным причинам. Это происходит сплошь и рядом. Твоя мать — героиня там, куда она ездит. Люди преклоняются перед ней. Может, ты этого не знаешь, наверное, она не рассказывает. Но твой дядя знает, он там был, он это видел.

— Он делал это и раньше?

— Только когда мы знали, что она едет в очень опасное место. — Она поколебалась. — Три раза, не считая этого.

— Как? Откуда вы знали, куда она едет?

Ему показалось, что она хитро улыбнулась в темноте.

— У Дейва много талантов. В том числе — компьютеры. Он мог бы тебе объяснить лучше меня.

Нед подумал, потом уставился на нее.

— Господи! Мой дядя взломал сайт «Врачей без границ»? Их сервер?

Тетя Ким вздохнула.

— Мне никогда не нравилось это слово. «Взломать» — это звучит так криминально.

— Это и есть криминал.

— Наверное, — согласилась она сердито. — Я ему говорила, что не одобряю этого. А он отвечает, что ему необходимо заранее знать, что она собирается делать, чтобы успеть добраться туда самому.

Нед упрямо покачал головой.

— Здорово. И он просто отказывается от собственной жизни и едет туда. И… и что дядя Дейв собирается делать, если на маму нападут или похитят мятежники? В Ираке, или в Руанде, или еще где-нибудь? В этих безумных странах.

Он жил с этим гневом, с этим страхом, тупым, как боль, твердым, как мозоль в сердце. Тетка ответила тихо:

— Не спрашивай об этом, пока не познакомишься с ним. Нед, ты не найдешь никого, кто лучше умел бы справиться с такими ситуациями. Поверь мне.

Он смотрел на нее.

— И он делает это, потому что…

— Он делает это ради меня. Потому что я чувствую свою ответственность.

Теперь в голосе тети Ким появилось нечто новое. Нед посмотрел на нее сверху вниз. Она сидела на камне, по-прежнему сцепив руки.

— Вот это да, — наконец произнес он, опять качая головой. — Вот это называется контроль. А я думал, моя мама в этом первая. Это тоже семейное? Когда я подсчитывал в последний раз, ей было сорок с чем-то. И ты все еще чувствуешь себя ответственной за нее?

Ким снова рассмеялась, на этот раз грустно.

— Мне будет трудно признаться в том, что зря беспокоюсь. И прошу тебя, Нед, ты не должен ей рассказывать!

— Она будет шипеть?

— Она захочет зарубить меня мачете.

— Моя мать? А ты…

— Ш-ш-ш. Помолчи!

Тон ее голоса стал совсем другим; теперь в нем звучал приказ, что его поразило. Нед замер, прислушиваясь. Потом и он тоже услышал шум.

— Дерьмо, — прошептала Ким. — Я потеряла бдительность.

— Ты выругалась, — машинально заметил Нед; он так говорил, когда его мать позволяла себе выругаться.

— Дьявол, да! — ответила его тетка. Мать так не ответила бы. — Возможно, нам грозят неприятности. Проклятье! Это моя ошибка, и серьезная. Но зачем им на нас нападать? Что ты здесь делал, Нед?

— Кто собирается на нас напасть?

— Волки.

— Что? Не может быть. Волки в основном вегетарианцы. Я это проходил в школе в прошлом году.

— Тогда скажи этим волкам, чтобы они пошли и нашли салат-бар, — мрачно предложила Ким.

Нед услышал треск веток и шуршание листьев в лесу к северу от них, возле того места, где тропа спускалась вниз, к городу.

— У тебя что-нибудь есть? Перочинный нож? — спросила тетя Ким.

Он покачал головой. Этот вопрос его испугал.

— Тогда найди палку, быстро, и ступай назад, к башне. — Она зажгла свой фонарь и провела лучом по земле между ними и деревьями.

Нед увидел, как блеснули чьи-то глаза.

Тогда он очень испугался, хотя все это казалось нереальным. Когда Ким провела лучом по земле ближе к ним, Нед увидел сломанную ветку и бросился к ней.

В ту же секунду он услышал, как его тетка жестким, ледяным голосом произнесла несколько слов на незнакомом ему языке, вслед за чем в темноте наступила тишина.

— Что? — пробормотал он, поспешно вернулся и встал рядом с ней, тяжело дыша. — Что ты только что?..

— Я спросила, почему они пришли беспокоить живых.

— Живых? Ты имеешь в виду людей? Нас?

— Я имею в виду то, что сказала. Это духи, Нед, принявшие облик животных. Они пришли рано и пока не так сильны, как будут через две ночи.

Две ночи.

«Правильно», — подумал Нед. Это он понял. Белтейн. Стержень года, когда бродят души умерших.

По крайней мере, так рассказывала ему бабушка. Его бабушка носила имя Дьердре, она выросла в Уэльсе, была наполовину валлийкой, наполовину ирландкой. Женщина, стоящая рядом с ним, — ее старшая дочь. События, с которыми Неду пришлось столкнуться, развивались очень быстро, и он не понимал их смысла.

Внутри его опять появилась золотисто-зеленая аура, когда он посмотрел туда. Это была Ким. Она сняла защиту.

— Ты говорила на валлийском языке?

— На гаэльском. Ближе к тому, на котором они говорили в те самые времена. Надеюсь.

— Ты говоришь по-гаэльски? — Глупый вопрос.

— У меня ушло много времени на его изучение. У меня ужасный акцент, но они меня поймут, если я не ошибаюсь.

«В те самые времена». Когда это было? — хотелось ему спросить. Иногда, когда у тебя так много вопросов, подумал Нед, понятия не имеешь, с чего начать.

Еще один звук, на этот раз справа, на тропе. Они находились далеко от парковки и от машины, от дороги, от огней, от всех людей.

— Ты мне не ответил, — сказала Ким. — Нед, что ты сделал, чем навлек это на себя?

— Я ничего не делал нарочно, поверь мне. Встретил одного человека в соборе. Который… он… это сложно объяснить.

— Не сомневаюсь, — сухо заметила она. — Похоже на то.

Она махнула рукой, и они одновременно перешагнули через низкие перила к выпуклой стене башни, прижались к ней спиной. Пока что, после слов Ким на том незнакомом языке, эти твари застыли на месте.

Ким снова зажгла фонарь, услышав какой-то звук, нашла лучом еще одного волка. Четыре, пять? Они оба смотрели в том направлении, когда Нед услышал слева от себя какое-то шуршание, рядом с Ким.

Не тратя времени на размышления, совершенно инстинктивным движением, он шагнул мимо нее и нанес сильный удар палкой, как бейсбольной битой.

Он попал волку в голову сбоку. Волк оказался более тяжелым, чем собака сегодня в городе. Он не отлетел, не завертелся, но упал. Нед вскрикнул, его поврежденное плечо отозвалось на этот удар.

Ким снова выругалась. Нед услышал, как она что-то резко произнесла, почти прорычала, на том же языке, что и раньше, и хотя он не понял ни слова, он весь похолодел, так свирепо она это сказала.