Игорь Рябов - Дебют четырёх волшебников. Книга первая

— Но их там, кажется, слишком много, — неуверенно прошептала рыженькая, но как ни странно, без тени испуга в голосе.

— Ничего, справимся, — чересчур бодро и самоуверенно высказалась колдунья, словно в первую очередь саму себя убеждала. — Количество не всегда в обязательном порядке переходит в качество. Я за свою жизнь в разных переделках успела побывать, так что можешь мне поверить: прорвемся и через эту.

— Вы посидите покуда спокойно в телеге, а я постараюсь слегка задержать преследователей, чтобы выиграть нам еще немножко времени для маневра. До развилки уже недолго осталось ехать. Только не мешайте мне и не отвлекайте!

Натока Кумгарская накинула на голову капюшон своего платья-рясы и встала лицом по направлению к преследователям, расставив ноги на ширине плеч, а руки скрестив на груди. Потом она низко склонила голову, и до ушей притихшей в повозке троицы долетел слабый, на грани слышимости напев. Хотя лично Мерида не смогла бы поручиться, что Странница пела. По её мнению, действо скорее походило на смесь из классически-хорового вокала, искренне-истовой молитвы и монотонного речитатива, с причудливой хаотичностью сменяющих друг друга, нерегулярно чередуясь. Нечто похожее, только вдобавок с замысловатым приплясываньем, колдунье и раньше доводилось видеть на пятом курсе учебы в Хилкровсе, когда в тот год в замок пригласили вести факультативные занятия шамана из какого-то забытого богом и дьяволом заснеженного края, труднопроизносимого названия которого Мэри даже не пыталась запомнить. Она в ту пору еще была девчонкой шибко легкомысленной, и потому после пары посещенных занятий предпочла им танцульки и прочие развлечения в кругу ближайших друзей. Впрочем, так же поступило большинство учеников колдовской школы. И лишь некоторые из будущих волшебников усердно просиживали штаны и юбки на факультативных занятиях, гробя на дополнительное обучение один-два часа из своего заслуженного выходного. Как оказалось впоследствии, не зря. Но это уже совершенно другая история. А точнее — не очень приятные для Мериды воспоминания.

Троица еще не успела загрустить и соскучиться, как вокруг Натоки завихрились миниатюрные пыльные вихри, с упоением треплющие подол её платья. Через некоторое время они окрепли, заматерели и разрослись, стремительно взмахнув вверх свои конусообразные пасти, которые, казалось, достали и до редких облачков, медленно плывущих по небу, захватив их в плен. А женщину и подавно не было видно через стену плотно клубящейся пыли. Колдунья даже начала переживать за Натоку: как бы её ненароком к звездам не утащило этим локальным буйством стихии. Или, чего доброго, задохнется там, находясь посреди пыльного смерча. Но, как оказалось, переживала девушка напрасно. Через миг ураган, странным образом даже не разлохмативший прически сидевших невдалеке в телеге людей, целенаправленно устремился навстречу преследователям, тучнея на глазах, словно напитывался силой прямиком от земли, над которой проворно летел. Облака над головами беглецов, до этого разрозненные, тоже успели сбиться в клубящуюся стаю, ежеминутно темнеющую. А потом свеженькая грозовая тучка ускоренно припустила вдогонку за пыльным валом, неумолимо накатывающимся на Уходвинск.

Заметно уставшая, но ни грамма не запылившаяся Натока, по-старчески кряхтя и тяжело вздыхая, вновь взобралась на прежнее место в повозке и прикрикнула на лошадку, для убедительности придав ей бодрости вожжами:

— Давай, родимая, пошла, пошла… И поживей копытами стучи!

Животное фыркнуло и, на удивление, с видимым удовольствием затрусила вперед по дороге, постепенно ускоряясь и плавно переходя на ходкую рысь, насколько ей позволяла разогнаться тяжесть повозки с сидящими в ней пассажирами. Борта телеги жалобно поскрипывали, о задник погромыхивало привязанное к крюку ведерко, колеса крутились, изредка попадая в выбоины, а беглецов трясло так немилосердно, что желание разговаривать у всех сразу моментально пропало. Так, молча, они и проделали весь путь до развилки, оказавшийся не таким уж и продолжительным. Хотя вполне возможно, что просто скорость, с которой они мчались по пустынной просёлочной дороге, сделала своё дело, изменив привычное восприятие течения времени до неузнаваемости.

— Анкл, решил в какую сторону податься? — загодя поинтересовалась Странница, развернувшись к пассажирам вполоборота и почти прокричав вопрос, едва вдалеке замаячил раздвоенный, как у змеи, язык дороги. — Я посоветовала бы ехать в Великие Грязищи, хотя лично мне всё равно куда скакать.

— Тогда туда и поворачивай, — откликнулся маг, резво подпрыгнув со дна телеги вверх из-за подвернувшейся под колесо особо высокой кочки. Приземляясь обратно, ему посчастливилось еще и язык прикусить, добавив и эту радость в список своих удачных приобретений за последние дни. Дальше дэр уже шепелявил, болезненно сморщившись: — Я полнофью довеяю фебе фыпор пуфи, Нафока…

— Ладно, не напрягайся, — возница дернула за повод, и лошадь устремилась на перепутье направо, — а то еще совсем язык откусишь. И как тогда заклинания читать будешь?

— Профес пофтафлю, — криво усмехнулся волшебник, под конец фразы так лязгнув зубами на очередной колдобине, что тут же испуганно замолчал, не желая и дальше искушать судьбу.

Они развлекались еще не меньше часа, несясь во весь опор, клацая зубами, мелко трясясь на ровных участках дороги и мысленно проклиная гостеприимных уходвинцев с их навязчивой идеей, во что бы то ни стало обязательно проводить гостей, ни о чем подобном хозяев не просивших. К тому времени, когда впереди показался узкий каменный мост, выгнувшийся горбом над бодро текущей рекой с крутыми обрывистыми берегами, Мериде уже казалось, что все её внутренности в гоголь-моголь превратились, основательно взбитые и от души перемешанные. Коняга, вошедшая в раж, намеревалась и дальше лететь, будто на крыльях, и Натоке пришлось приложить недюжинные усилия, чтобы заставить повозку остановиться буквально в паре шагов от двух мрачных статуй сложивших крылья горгулий, будто бы мирно спящих по обе стороны на концах моста. Повезло всем: вряд ли бы удалось так уж легко вписаться в неширокий проезд промеж каменных стражей моста. Хотя изваяния, наверное, выстояли бы при столкновении. Чего им, гранитным истуканам, сделается? А вот остальные точно барахтались бы в реке посреди обломком повозки, если вообще остались бы в живых.

— На противоположном берегу начинается территория Великогрязевского княжества, — прокомментировала Натока. — Утешение небольшое, потому как пограничной стражи в этом государстве нет, да и проезд вплоть до самих Великих Грязищ никем не охраняется, и ничто не помешает преследователям продолжить наступать нам на пятки, кроме их собственной лени. Пыльная буря уже давно закончилась: самые злые и упрямые из уходвинцев скоро доберутся и сюда, как мне кажется. А у меня пока больше нет сил, вновь взывать к Безымянному с просьбой защитить нас от погони. Да и надоедать божеству нашими мелкими проблемками — не лучшая мысль.