Елена Лирмант - Огенная Лисица и Чёрный дракон

— Мэриэлла, так нельзя! Комплименты — это искры души, которые мужчины предлагают женщинам, чтобы они увидели, поняли, почувствовали глубину их чувств.

— А еще пустоты желудков и обширные просторы скуки…

— Откуда в тебе столько цинизма?

— Это не цинизм, а опыт общения с мальчишками. Я всю свою жизнь дружу только с мальчишками, подруг у меня никогда не было.

— Хорошо, оставим этот разговор.

— Согласна. Расскажи мне, как мы с тобой познакомились! Где это было? Когда?

— Вот мы и пришли. Садись вот тут, рядом со мной. Что ты хочешь?

Повелитель ветров так мне и не ответил. Весь завтрак, он ухаживал за мной, как внимательный хозяин. Был любезен и мил. Я же посматривала на Ала. Он старался не смотреть на нас, а когда изредка поднимал голову, кидал сердитый взгляд на Энлиля и смущенный на меня.

— Энлиль, а почему в замке нет домочадцев? — спросила я

—. Война, сама понимаешь, сельфов мало осталось.

— А кто тебе в замке помогает?

— Атель, дух замка!

— И готовит он?

— А что?

— Ничего, просто вкусно! Хотела поблагодарить. Так, кому спасибо сказать?

— Мне, как хозяину.

— Спасибо!

— Всегда рад угодить тебе, Мэриэлла.

— Я не шерш, Повелитель, мне угождать не надо!

— Ты всегда такая ершистая?

— Только когда чувствую неискренность.

— И в чем же я обманул тебя?

— Внизу город, я видела с балкона, там много людей.

— Не каждый человек достоин стать домочадцем Правителя.

— И какие качества ты ценишь?

— Преданность, умение и желание работать.

— И среди горожан ни одного не нашлось с такими качествами?

— Есть. Я работаю как раз над этим. Вот увидишь, скоро в замке будет полно народу, как в мирное, обычное время. Это временно неудобство. Надеюсь, оно не затронет тебя.

Все что происходило со мной, казалось каким-то сном. Что-то во всем этом было неестественное. Поняла одно — им что-то надо от меня. А вот что, понять не могла. Повелитель хитрил, маг был удручен и недоволен. И оба молчали. Атель не мог приготовить еду. Хитрый Лис говорил, что духи замков — это сжатая до физического состояния магическая энергия. К чему бы они ни прикасались, все носило в себе их магию. А еда была простая, сделанная человеческими руками. Значит, люди были. Только их от меня прячут. Зачем? Что было со мной, тоже говорить не хотят. А ведь из памяти ушли несколько месяцев моей жизни. Окончила ли я Лицей, получила ли свой обруч? И где сейчас Волк и Соловей? Они же всегда были рядом! С ними было так спокойно. Что же все-таки произошло? Надо быть настороже.

После завтрака попросила Ала еще раз, осмотреть меня, и постараться вернуть мне память. Он согласился и пригласил к себе в башню. От увиденного, захватило дух. Лаборатория Хитрого Лиса была по сравнению с этой просто маленьким закутком. Сколько здесь было всего странного, интересного. Я тут же закидала его вопросами: что, зачем нужно, что будет в результате? Маг сельфов стал рассказывать, было так интересно и занимательно, что я слушала с открытым ртом. Но тут вошёл Энлиль, и увел меня, под предлогом того, что ему надо со мной поговорить. Но весь разговор свелся к тому, что он рассказывал о себе, о том, как ему трудно быть Владыкой, какие опасности подстерегают сельфов, и как ему приходиться не щадя живота своего защищать князей. Его монолог раздражал, мне хотелось к Алу, в его башню.

— Ты не слушаешь меня? — вдруг прервал он свой рассказ.

— Прости, я задумалась. Все о чем ты говоришь, я хорошо знаю и понимаю. Мой отец Владыка земли. Но здесь ничего поделать нельзя. Ты тот, кто ты есть. Ты рожден для того, чтобы защищать своих князей.

— Я не спорю, но, если бы ты знала, как я одинок, и как мне трудно.

— Папа говорит, что Владыки всегда одиноки, потому что они первые и единственные, как последний камень в пирамиде.

— Если бы было так, но Владыки не камни, они еще и люди и им нужна поддержка.

— Ты защищаешь тех, кто внизу тебя, но они же и поддерживают тебя, разве не так?

— Так, но я не об этом говорю. А о том, что каждому мужчине нужна женщина рядом. Мэриэлла, я хочу, чтобы этой женщиной была ты. Я сумею сделать тебя счастливой.

— Ты что, хочешь, чтобы я стала твоей женой?

— Да, это самое заветное мое желание.

— Ну, так бы сразу и сказал, а то Владыка, опасность, риск, князья, одиночество…

— Мэриэлла, такими вещами не шутят. И что ты мне ответишь?

— Я буду с тобой откровенна. Быть женой Владыки не только большая честь, но и большая ответственность. А у меня с головкой не все в порядке. Память дырявая. И я не могу подвергать риску твоих будущих детей. Представляешь, если родиться у тебя сын от меня, а у него в голове дырка, как у мамы. Давай, подождем, пока ко мне вернется память. А потом со мной же случилось что-то страшное, отчего у тебя морщины появились? И пока я не вспомню, и не пойму, что это не бросит тень на имя твое, к этому разговору больше возвращаться не будем. Договорились?

— Это не ответ! Ты опять увиливаешь? Раньше ты говорила, что я тебе нравлюсь.

— А я и сейчас это могу подтвердить, ты мне нравишься, ты красивый — это факт!

— И два дня назад, ты была согласна сказать «да», только просила несколько дней, чтобы обдумать. Время прошло.

— Энлиль, это не честно с твоей стороны. Я не помню, что было два дня назад. Если я сказала, значит, так оно и есть, вот вспомню все, и дам тебе ответ. Помоги мне вспомнить.

— Нет.

— Почему? Ты не хочешь, чтобы ко мне возвращалась память?

— Вернее, я просто не могу. Уж, если у Ала не получается… Я в этом вопросе не специалист.

— Я знаю одного специалиста — Хитрый Лис. Позови папу.

— Нет! Я постараюсь сам!

— Но ты же говорил, что не можешь.

— Для тебя я готов сделать невозможное!

Во мне что-то шевельнулось. Он озвучил то, что было мне так знакомо, одиночество. Только во мне еще жил и страх. И мне было с одной стороны жалко Энлиля, я понимала его, но с другой, веры его словам не было. Хитрый Лис предупреждал меня, чтобы не верила красивым словам, за ними часто стоят черные помыслы, и что я самая заурядная девушка во всем нашем мире, и никто не должен обратить на меня внимание. А Повелитель ветров пел мне дифирамбы, и смотрел на меня с восхищением. Хотя Соловей тоже всегда так смотрел на Хиву.

— Такой взгляд создать очень легко, — говорил он, — представь себе, что вместо ее лица, ты видишь обжаренную с хрустящей корочкой свиную ножку и кружку темного пива…

Вошёл Атель и сказал, что Повелителя хотят видеть. Энлиль нахмурился и вышел. А мы остались с духом замка вдвоем. Уставились друг на друга и молчали. Первой не выдержала я:

— Тебе запретили рассказывать мне, что со мной было?

Атель кивнул головой.

— Это, действительно, было что-то страшное? — продолжала я допрос.