Андрей Буревой - Одержимый: Книга третья

«А ты становишься жутко популярным в определённых кругах!» — вроде как польстил мне в открытую ухмыляющийся бес, глядя на мою вытянувшуюся физиономию.

«Слишком уж популярным…» — проворчал я в ответ. И задал Дэнису последний интересующий меня вопрос: — Так, значит, вы знали о том, что в подземелье сидит лич и решили этим знанием воспользоваться?

— Лич?! — не наигранно изумился тот. — Не, про лича никто не знал…

— Точно? — с угрозой переспросил я.

— Да, точней некуда! — торопливо заверил меня Дэнис, с опаской косясь на вновь нацелившийся на его ногу стреломёт. — Все думали, что там просто мертвяков без счёта сидит! И древней нежити среди них хватает! С которой вам вдвоем ни за что не справиться! Там же лет шесть назад полусотенный отряд Франца почти целиком схарчили!

— Ну ладно если так, — задумчиво покивал я. И поднялся с валуна. Сказав Ленно: — Что ж, Дэнис, прощай тогда…

— Эй, ты же обещал меня не убивать! — воскликнул он в страхе, видя, что я направляюсь к нему.

— Я и не собирался, — хмыкнул я, наступая на край лука, лежащего меж двух камней. — Твои сородичи, волки, сами это сделают… Слышишь, как воют…

Древесина под моим весом хрустнула и Дэнис остался с одним ножом против всего жестокого мира. Который так безжалостен к беззащитным, окутанным манящим запахом страха и крови людишкам…

В ту ночь я не делал большого привала. Отошёл немного от стоянки Ленно, подкрепился его припасами, и дальше потопал. Да так и шёл до самого следующего вечера, делая лишь краткие остановки, чтоб перекусить и чуточку стихиальной энергии потребить.

Не знаю, что меня гнало вперёд, не давая покоя, — то ли горечь от осознания неистребимой подлости отдельно взятых личностей, готовых предать за жалкий медяк, то ли желание поскорей добраться до заводил устроивших эту подставу, дабы поквитаться с ними. Факт в том, что за эти полтора дня я, считай, три дневных перехода сделал… И оставалось мне до Римхола всего ничего.

Если бы ещё на следующий день не повалил снег… И я не заплутал… Точно бы через двое суток был бы в городе. А так пришлось идти наобум, придерживаясь лишь полагаемого верным направления.

Увы, это было лишь начало моих бед. По мере приближения к равнине, становилось всё теплее. Отчего я, наконец, перестал походить на снеговика, в коего почти превратился за время непрекращающейся метели. Вместо этого став гротескной ледяной скульптурой… А когда пронзительный ветер с мокрым снегом сменился настоящим ледяным дождём, я уж не знаю на кого стал похож…

И в своём превосходном тёплом плаще я к тому времени полностью разочаровался. Нельзя его таскать в такое ненастье. Ибо становится он совершенно неподъёмным — тяжелее полного латного доспеха. Я б, наверное, в конце-концов не выдержал и бросил его, если бы не чёткое осознание того, что без плаща будет ещё хуже. Моя пластинчато-сегментная броня превосходно защищает от когтей и клыков разной нежити, но не от дождя.

Последние мили перед закатом я проделал кляня всех на свете. Угрюмого и его шайку, братьев Хайнс, Дэниса Ленно, всех сумеречных драконов скопом, ну и, конечно, беса. Измаялся — страсть. Даже поглощения стихиальной энергии не особо то помогали.

Хорошо ещё ума хватило перейти в сумерках на обычное зрение, благодаря чему удалось приметить отблески света чуть впереди и много левее направления моего движения.

Какое-то жильё… А там тепло… И еды полно…

Резко ускорившись, я сменил маршрут и направился к близлежащему поселению. А то, что это не одиночный костёр каких-нибудь охотников у меня не было никаких сомнений — слишком уж много отблесков видно на значительном расстоянии друг от друга.

Так и оказалось. К небольшой деревеньке я вышел. Верней, к высоченному тыну, окружающему её. Пришлось ещё топать вдоль ограды в поисках ворот… Под и не думающим униматься ледяным ливнем…

Ворота были под стать тыну — здоровенные и высоченные. А сбоку от них — крытая дранкой вышка, с большой масляной лампой, раскачивающейся на ветру. И никого живого…

— Эй! — заорал я, постучав по воротам кулаком. — Люди! — И ещё раз: — Люди!

Ошибочка вышла. Вышка, оказывается, была не пустой. Прятались просто от ветра за её дощатой оградой-парапетом двое взрослых парней. А когда я во второй раз крикнул, да по воротам с силой бухнул ногой… Так сразу и повысовывались.

— Ты хто? — не сумев толком разглядеть меня, стоящего в тени ворот, задал откровенно глупый вопрос один из них, с вытянутым рябым лицом.

— Престидижитатор я! — не нашёл я ничего лучше, как зло брякнуть в ответ.

На миг на вышке воцарилось ошеломлённое молчание. А затем рябой растерянно вопросил: — Хто?..

— Путник, блин, голодный, холодный и уставший, кто же ещё! — не выдержав, рявкнул я. И язвительно осведомился: — Или вы кого-то другого ожидали увидеть у ворот в такую непогоду? — После чего нетерпеливо потребовал: — Открывайте уже, наконец, ворота, пока я их не вынес к демонам!

— Ща… Ща откроем… — почесав в затылке и переглянувшись с товарищем, пообещал один из сторожей селения.

Ждать мне пришлось довольно долго. Настолько долго, что, не вытерпев, я вновь начал орать и колотить ногой по воротам. Такое ощущение, что эти двое слезли с вышки и отправились по домам — спать. Исчезли и с концами…

Когда за воротами, наконец, зашебуршались, я был уже злой как собака на весь белый свет. Люди ж, поди, сейчас в местной таверне сидят, греются у камина, с кружкой пива или кубком вина в руках, а я тут торчи за оградой, мокни, как бездомный пёс…

Помимо рябого и его дружка, за воротами обнаружились ещё двое мужиков, возрастом постарше. Да с четырьмя волками какими-то, как мне показалось в первый миг, на поводках.

— Входи уж… Путник… — усмехнувшись, проворчал один из старших, когда собаки не проявили никакого интереса ко мне, разве что, поворчали малость — для порядка. Не учуяли, получается, во мне нежить или нелюдь какую. На тех-то они иначе реагируют… Чем небогатые селяне и пользуются, обходясь без всяких там анархов и прочих дорогих магических вещиц определяющий тёмных тварей.

— Спасибо, — буркнул я, шагнув вперёд. И отрывисто спросил: — Таверна?.. Или постоялый двор?.. Где остановиться?.. — Добавив сразу же. — Заплатить у меня есть чем.

— Не, ничё такого у нас нет, — покачал головой пригласивший меня за ограду мужик.

— Да у моих можешь остановиться, — встрял рябой парнишка. — Моя комната всё одно всю ночь будет свободна, а поутру я найду, где притулиться.

— А где, говоришь, твой дом? — немедля поинтересовался я.

— Да вот он, — махнул тот рукой, указывая на третье подворье от ворот. — Рядом совсем…

— О, и правда недалеко, — согласился я, и не мешкая устремился к этому дому. А то жрать так хочется, что просто спасу нет… Припасы ведь ещё позавчера все вышли… А дорога была такой трудной…