Наталья Загороднева - Ловцы душ

Он обхватил голову руками.

- Хватит! Перестань! Ее нет! Нет, понимаешь?! Какие, к черту, обязательства? Ей уже все безразлично. И мне тоже.

- Зато мне не безразлично, - тихо сказала Таня, подошла к нему, положила руку на его плечо. - Пожалуйста, не мешай мне делать то, что нужно. И поверь - она ближе, чем ты думаешь.

- Уходи! - он толкнул ее к выходу, сел на стул и опустил голову на руки.

- Уйду, - ответила она. - Вот таблетки, пей, пожалуйста, как тут написано. Не для меня. Для нее.

Она вышла из дома, а он заплакал, сгреб лекарства, отбросил на пол.

- Я сдохнуть хочу. Просто сдохнуть.

Я поникла. Ничего не получится. Упрямый мой, своенравный...

Он, будто услышав мои мысли, поднял с пола таблетки, выдавил несколько на руку, кинул в рот. Поднял мокрые глаза вверх.

- Яночка... Если ты видишь... Вот, смотри - я пью эти чертовы пилюли. Знаю, ты не хочешь, чтоб со мной что-то случилось. Но я не могу без тебя. Попроси там... Пусть и меня... к тебе...

Я прижалась к его груди и болела вместе с ним.

С каждым днем все тяжелее становилось сохранять прежние чувства. Прежняя жизнь все чаще казалась просмотренным кинофильмом, и без общения с родными их тепло и ласка стали забываться. Я понимала - для души так легче, потерять все связывающие ее со всем земным нити, отправиться в новое путешествие свободной, избавленной от привязанностей. Но мне-то нужно было удержаться! Как молитву, как мантру повторяла я день за днем слова, что говорил мне любимый, прокручивала в памяти моменты наших встреч, вспоминала его нежность и любовь. Временами так уставала от этого, приходили мысли о бесполезности и тщетности, казалось бы, зачем теперь уже хранить прошлые чувства? Мои близкие тоже не будут вечно страдать обо мне, пройдет время - и они успокоятся, смирятся, забудут... Сергей встретит другую женщину, и с ней будет так же ласков и нежен, как был со мной. Сын будет называть мамой чужую тетю. Только маме меня никто не заменит. Но и она выдержит разлуку.

Впрочем, и думать мне было не положено, все, что осталось - эмоции и чувства. Наверное, привязанность к Ловцу сыграла мне на руку - я все еще держалась за этот мир, а значит, и ко всему, что было мне дорого.

Сереже становилось хуже с каждым днем. Он автоматически выполнял привычную работу, заботился о сыне, но душа его медленно умирала, и я это видела. И тут не могла помочь Таня, все ее слова натолкнулись бы на стену противоречия с его стороны. Он постоянно думал обо мне, и мысли эти не были светлыми. Отчаянная тоска и боль рвали его сердце. Он забывал, когда ел, спал, и каждый день неизменно приходил на кладбище, подолгу сидел у могилы, молча гладил холодный портрет. И даже не думал ни о чем, просто плакал душой.

Прошла еще одна важная дата - девять дней со дня моей смерти. Будь я свободна, мне открылось бы небо, совсем иначе, чем для живых. Человек видит космос и Вселенную, галактики и туманности. Душа же путешествует между мирами, временами, пересекая тонкую границу сущего. Любые фантазии становятся реальностью, и я могла бы побывать там, где происходит действие любимых книг. Если бы была свободна... Но связь с Ловцом держала меня крепче, чем стальные канаты.

Он иногда напоминал о себе. Не приходил больше - я чувствовала, что ему тяжело бывать в доме, накрытом моей защитой, хоть он и не понимал, почему ему так плохо. Все же он был больше человеком, чем магом. И его способности не раскрылись до конца, хоть он и в самом деле владел многими знаниями.

А я устала находиться в постоянном ожидании чего-то плохого. Предчувствие не покидало меня, и я не знала, за кого бояться больше: за Сережу, всем сердцем желающего угробить себя как можно быстрее, или за себя, обреченную повиноваться любому желанию взбалмошного мага. Я научилась просто отодвигать в сторону боль, забывать, что не существую в реальном мире. Сережа полюбил гулять вечерами - ему плохо было в стенах дома, где поселилась тишина. Сын пока был у мамы, она настояла - и ей так легче забыться, и ему пока невыносимо было без теплых женских рук. Сергей не особо сопротивлялся, ему вообще было все равно. Он бродил по темным улицам, лелея надежды на несчастный случай - что привяжется пьяный задира с ножом и решит все проблемы, или ночной гонщик не справится с управлением. Не знал только то, что я старательно отводила от него всех, кто мог причинить ему зло.

Холодным дождливым вечером он отправился на мост над железной дорогой, встал посередине, облокотился на перила, курил. Я слышала его мысли.

"Одно меня останавливает, Янка. То, что, сделай я это сам, мы можем быть разлучены - все-таки грех. И тогда я никогда не встречу тебя. Знать бы, как там на самом деле... А может, и плюнуть на все, прыгнуть - тут и высоко, и проезжающий экспресс довершит дело? Так - выдержать всего несколько минут. Это лучше, чем мучиться всю жизнь, вспоминая тебя. А что, хороший день для смерти. Похоронят рядом с тобой, а сын еще маленький, вырастет - и не узнает, что у него были родители".

Как бы я хотела закричать, ударить его. Смотрела в его стеклянные глаза, исполненные тупой решимости, и ничего не могла сделать сама. Он огляделся, убедился, что один на мосту, не считая пролетающих автомобилей, и перекинул ногу через ограждение.

Я замерла в ужасе. Нет, только не это! Нужно помешать ему!

К мосту подъезжала машина, водитель врубил музыку на всю и подпевал популярной певице. Я коснулась его виска...

- Притормози.

Он послушно выжал педаль тормоза. Помотал головой, не понимая, что с ним не так.

- Музыку выключи.

Он нажал кнопку магнитолы.

- Там, впереди, мужчина. Ты должен любыми способами отговорить его от того, что он задумал.

Он побледнел. Благо, как раз вчера он смотрел мистический фильм, и все еще находился под впечатлением. Голос в голове стал для него продолжением фантазий в фильме.

Выскочил из машины, быстро пошел вперед. Увидел Сергея, охнул, пригнулся и, крадучись, двинулся к нему. Подошел ближе, схватил за руку.

- Мужик! Тут собака не пробегала, большая, белая?

Я мысленно похвалила его: молодец, правильную выбрал тактику.

Сергей обернулся, ошалело уставился:

- Что?

- Собака, говорю. Слушай, помоги найти? Очень нужно. Она такая большая, белая. Добрая, не кусается. Давай, ты - в ту сторону, а я - в эту?

- Оставь меня в покое! - разозлился Сергей, дернул руку, но незнакомец держал крепко, подтягивая к себе.

- Нет, слушай, сначала собака, потом все остальное. Собака - друг человека. И машина не заводится, толкнуть надо, а кого я сейчас найду? Пойдем, давай, перелазь обратно.

Сергей, оглушенный таким количеством информации, поддался, перекинул ногу и через минуту уже стоял на мосту. Незнакомец присел на корточки, спросил дрожащим голосом: