Наталья Загороднева - Ловцы душ

Предчувствие не обмануло - Ловец решился.

Магистр не спал, и, как видно, провел беспокойную ночь. На столе горой возвышались книги - он искал ответы на свои вопросы. Он и сам больше походил на труп - эксперимент ускорил течение времени, и маг состарился за ночь как минимум на десять лет. Его лицо покрылось морщинами, волосы побелели. Дышал с трудом, руки дрожали.

- Что ты сделала со мной? - с ненавистью процедил, почувствовав мое присутствие. - Как тебе это удалось? Я был всесилен, а стал дряхлым слабаком. Жаль, не могу убить тебя снова, - он бессильно потряс кулаками. - Я не стану ждать, пока ты отбудешь свой срок. Теперь я знаю, как выжать из тебя все, что мне нужно. И я верну себе все, что ты забрала. Может, ты и не выживешь, ха-ха, - он мрачно рассмеялся. - Мне уже безразлично. Сейчас я хочу лишь избавиться от этой муки - быть рядом с тобой. Я и не думал, что будет так плохо. Ты все видишь, да? Значит, знаешь, что я сделаю? Лучше подчинись, не вынуждай меня тратить силы на ломку. Помни - твои близкие еще у меня в руках. Так что жди, скоро я буду готов.

Мне не было страшно - я ждала этого. Молчала, не пыталась ему возражать. Зачем? Он ведет себя так, как я и рассчитывала.

Он произнес несколько слов, и я почувствовала, что не могу сдвинуться с места. Пусть, все равно мне отсюда дороги нет.

- Сегодня вечером я завершу ритуал, - сказал маг. - Видишь, как я милостив к тебе. А мне будет спокойнее, если ты побудешь пока здесь.

Он вышел из комнаты.

Что ж, до вечера, так до вечера.

Я провела это время в воспоминаниях. С тихой грустью вызывала в памяти лица любимых, улыбки и лучшие моменты прежних дней. С таким теплом не страшно и умереть.

- Яна! - голос Тани вернул меня к действительности. Я слышала ее отчетливо, словно она была рядом. - Ответь, где ты?

- Я там, откуда уже не выйти, - ответила я. - Прости, что не сказала тебе. Так будет лучше. Еще немного - и все закончится.

- Нет! - закричала она. - Ты не можешь, ты не должна!

- Могу. И должна. Это мое дело.

Она замолчала, я поняла: плачет.

- Сколько у меня времени? - спросила глухо.

- Пара часов, - ответила я. - Успеем проститься.

- Послушай меня. Знаю, ты устала. Тебе плохо. Но постарайся выжить, прошу. Я знаю, у нас есть шанс все исправить. Лови!

Я почувствовала волну тепла. Еще не понимая, что она задумала, я открылась для ее света. Сил сразу прибавилось - в меня входила ее решимость.

- Бери, сколько нужно и иди ко мне.

- Я не могу, - отчаяние захлестнуло меня.

- Можешь! Я сказала! Иди ко мне!

Она сделала петлю! Меня потянуло к ней. Больно. Крепко держит заклинание мага. Я разорвусь.

Ловец почувствовал чужака. Вбежал в комнату, изумленно таращась: знаю, он увидел светящуюся нить, обвившую меня.

- Что? Кто? Нет! Не отпущу!

Он выбросил руки перед собой, медленно сводил их, выжимая из меня силы.

А я разозлилась. И вернулась к себе прежней...

- Кем ты себя возомнил?! Кто ты - против меня? Убийца, вор. Думал, все предусмотрел? Ты не бог, и не станешь им. Ты отнял у меня все. Но я жива! И скоро ты поймешь, как ошибся...

Я дернулась изо всех сил, позабыв про боль, резко вошла в его черную, гадкую душу, отравленную злобой. И там вспыхнула, так, как и сама не ожидала. Жгла и кромсала его изнутри, давила и била - оказалось, я это могу.

Он выл и стонал, царапая слабыми пальцами грудь. Ему не хватало дыхания, из глаз лились слезы, ноги ослабли, он рухнул на пол. Мне нужно было добить его, пока он не собрался для удара...

- Яна, ты нужна мне сейчас! Очень нужна! - услышала я голос Тани и успела подумать: "Зачем? Я еще не убила его. Если оставить его - станет еще сильнее. Еще немного - и мы умрем вместе...", - и она дернула меня так, что я вышла из него, казалось, с куском плоти, оставив взамен часть себя.

Изорванная на лоскуты, израненная, цепляющаяся за гаснущие образы тех, кого любила, я ухватилась за сияющую петлю и потянулась к Тане... Чтобы проститься...

- Держись, подруга, - лихорадочно шептала она.

Я, как в тумане, осмотрелась. Мы на дороге, уже темно, рядом мигают огнями "скорые" и полицейские машины. Она на вызове... Но зачем тогда?

- Отпусти меня, - попросила ее. - Мне слишком больно...

- Я не знаю, правильно ли делаю, но попробую, - шептала Таня.

Она стояла у носилок, на которых лежало тело, накрытое простыней. С головой. Врачи уже отошли от погибшей, и смотрели непонимающе на Таню, с отчаянным рвением бросившуюся реанимировать извлеченный из разбитой машины труп.

Как у нее это получилось? Она взяла меня в измазанные кровью ладони, маленькую, беспомощную, поднесла к лицу девушки...

- Нет! Не смогу и не хочу! - меня сковало ужасом. - Это буду не я! Я тебя не вспомню, вообще все забуду, слышишь?

- Я помогу, - шепнула Таня, и с силой нажала на грудную клетку девушки.

Бледные губы приоткрылись, легкие втянули воздух, и я, подталкиваемая Татьяной, вошла в новое тело....

Девушка не дышала. Тело медленно холодело. Я еще была собой и с сожалением и грустью наблюдала за Таниными попытками реанимировать погибшую.

- Разряд! - Другие врачи качали головами, мол, оставь ее, поздно. Она не сдавалась, припала губами к холодным губам умершей. - Я приказываю тебе! Заклинаю тебя! Ради меня, ради Сергея, помоги мне! - крикнула она.

Сережа... Увидеть тебя еще раз... Живой, теплой, прикоснуться к тебе... Обнять сына...

- Дыши, мать твою!

Я согрела неподвижное сердце.

Будто сквозь сон, до меня донесся крик Ловца:

- Не-ет! Вернись!

И сердце сжалось - совсем чуть-чуть. Слабо дернулось. Еще раз. Кровь побежала по венам.

Я вздохнула, с трудом втягивая ушибленными легкими холодный осенний воздух с привкусом крови...

И все забыла.

Все смешалось, завертелось, и в этой мешанине боли, страха, запоздалого ужаса вспыхивали и гасли незнакомые лица, улыбались и злобно скалились, кривились от презрения и зависти, смотрели грустно и с сожалением, а затем растворялись, уходили из памяти. Кто я? Что со мной? Красное марево залило глаза, громко пульсировала кровь в висках - бум, бум, каждый стук, как удар молота. Мне хотелось закричать, выплеснуть нестерпимую муку - тело будто разобрали на части, разорвали живую плоть. Казалось, все кости сломаны, каждый вздох приносил невероятные страдания. Как сквозь вату, я слышала голоса, и не могла понять, кто и что говорит. Постепенно стали различимы слова, их смысл стал доходить до меня.

- Дыхание самостоятельное! Есть пульс! Давление...

Новая волна боли захлестнула меня, из горла вырвался хриплый стон. Какая-то женщина непрерывно говорила, говорила, и я цеплялась за ее голос, чтобы не потерять сознание.

- Все будет хорошо, все будет просто замечательно! Ты только дыши, дыши! Капельницу! Кислород! Катетер!

Легкий укол в запястье я почти не почувствовала, но от него приятным холодом потекла по вене блаженная нега. Боль отступила, перед глазами заплясали радужные блики, и я смогла, наконец, вздохнуть спокойно. Меня тормошили, напяливали что-то на шею, сковывали руки и ноги, а я безразлично прислушивалась к своим ощущениям. Наконец, хлопнула дверь, завизжала сирена и легкая тряска подсказала: едем.