Наталья Загороднева - Ловцы душ

Его голос доносился до меня, как сквозь вату, контуры предметов расплывались, и, уже засыпая, я заметила, что его тело, словно коконом, окутано темным густым свечением.

Я словно тонула в вязком киселе, то выныривая, то снова погружаясь в забытье. В голове монотонно звучал низкий голос, под ритмичный стук барабанов выводящий то ли песню, то ли молитву.

"Откуда тут барабаны? - лениво подумалось,- Может, это сердце стучит так громко?"

Открывая глаза, я видела пляшущие блики на хрустальных подвесках люстры... а может, и не люстры... может, это солнце? А почему их два? Нет, три...

Я поняла, что лежу на столе. Магистр стянул с меня одежду, а мне было почему-то совершенно безразлично, что он собрался делать. Что-то холодное полилось на живот, горячие руки принялись растирать меня, от головы до ног. Тело совсем окаменело. Магистр встал рядом со столом, возвел руки вверх и забормотал слова на непонятно каком языке. Боли не было, но вот душа... Я ощутила, как она бьется внутри меня, как отчаянно цепляется за жизнь, за тело, в котором была так спокойна и счастлива.

"Мне страшно! Сереженька, спаси меня! Где ты, любимый? Пусть это окажется сном, и я проснусь на твоей руке, прижмусь к тебе, теплому, родному, и пойму, что все по-старому. Я не хочу умирать! Я все исправлю, все искуплю, только дайте мне шанс!"

Вдруг пение прекратилось, магистр положил мне на грудь и живот какие-то предметы и распростер руки сверху. Несколько слов - жестких, режущих, как лезвие,- и во мне словно лопнул воздушный шар. Все закрутилось, сжалось, свернулось в полую трубу, по которой я понеслась с немыслимой скоростью. И взлетела под потолок. Теперь я видела все со стороны. Мое тело безжизненно распласталось на столе, бледное, с ярко-синими прожилками вен и сосудов. Мое тело... Так странно, теперь оно было для меня просто предметом, куклой, пустой тарой. Никаких эмоций - ни жалости, ни злости. Вся моя жизнь стала лишь просмотренным кинофильмом. Теперь пришла пора покинуть это место...

Снова зазвучал голос. Тело на столе дернулось, выгнулось и плавно поднялось в воздух. Меня с силой потянуло обратно, но войти я не смогла - словно натыкалась на стену. Магистр продолжал выкрикивать, проводя руками под телом, и меня повлекло туда, под его ладони.

- Будь покорна мне, прими своего хозяина! - повелительно скомандовал он.

Я почувствовала боль - не плотскую, гораздо сильнее, отсекающую от меня, как от младенца пуповину, связь с тем, к кому я должна вернуться.

- Ты моя! - торжествующе завопил магистр. - Моя собственность!

Тело опустилось на стол. Я не могла ни плакать, ни умереть, хоть так хотелось этого. Теперь уже ничего не осталось, только тупая ноющая боль, безволие и, как поводок, непроходящая тяга к хозяину. Мы разделились - на столе лежала бездушная Яна, я же, как привязанная, металась рядом с ней, не в силах ни попасть в тело, ни оторваться.

Магистр устало потер руки.

- Свершилось! Великий день!

Он потрепал по щекам бледную Яну, ее веки слабо дрогнули, глаза открылись.

- Ты слышишь меня?

- Да,- ответила она.

- Вставай, одевайся,- скомандовал он и прошел к креслу, блаженно вытянулся, раскинув руки на подлокотниках.

Яна послушно села, спустила ноги со стола, сползла на пол и принялась собирать одежду. Ее шатало, вещи выпадали из рук, но она безропотно поднимала.

- Чудесное настроение! - восхитился магистр. - Мне хочется поговорить. Все равно ты никому не расскажешь. Хотя, оставлять тебя в таком состоянии нельзя - родные забьют тревогу. Сделаем так: ты умрешь сегодня же, дома, поняла?

Яна кивнула.

- Все будет чисто. Сердце остановится, а как, почему - это пусть врачи головы ломают. Ко мне никаких вопросов не будет - никто не в курсе, что ты тут. Эх, знала бы ты, как я рад! - он откинулся на спинку, стукнув по подлокотникам руками. - Столько лет я занимался всякой научной ерундой, скрывая истинный интерес! Я открыл этот ритуал еще десять лет назад, на раскопках в Америке. Майя практиковали его. Но они сохраняли души жрецов, чтобы возродить в других телах. Но и это их не спасло - вымерли, не оставив потомкам четких описаний своей магии. Одни намеки, догадки. Кто знает, может, кто-то еще владеет этой технологией? Но уж точно немногие. Я еще не решил, что с тобой делать. У меня уйма времени на это. Собственная душа, надо же!

Он вскочил и стал расхаживать по комнате.

- Это же... Бесконечные возможности! Я могу тебя продать, заставить работать на себя, использовать как джинна на побегушках! Впрочем,- помрачнел он,- вряд ли ты сейчас что-то можешь. Нет, джинн из тебя не получится. Ну, для начала попробую высосать твою силу, чтобы стать могущественнее. Я буду главным магом на этой планете! Буду вызывать катаклизмы и войны, перекраивать мир по своему усмотрению, обрету новых рабов и придумаю, наконец, как перестать стареть.

Яна оделась и стояла, как живая кукла, покачиваясь, глядя впереди себя стеклянными глазами.

- Сейчас нам придется расстаться,- магистр обратился ко мне. - Три дня до погребения ты будешь при теле - увы, это неизбежно. Но потом будешь являться ко мне по первому зову. К сожалению, эти сорок дней моя власть над тобой не будет полной,- он развел руками,- это время тебе для прощания с земными привязанностями, отрыва от прежней жизни. Проведи их с пользой. Иди, душа моя,- хохотнул он,- посмотри в последний раз на своих близких.

Яна развернулась и неуверенно пошла в прихожую. Молча обулась, магистр выпустил ее в подъезд и захлопнул дверь. Она, как робот, выполняющий программу, двинулась вниз по лестнице, спотыкаясь и чуть не падая.

"Не иди домой, не иди! Куда угодно, только не туда!"- молила я, но она меня не слышала. Медленно прошла мимо дремлющей консьержки, та поглядела неодобрительно, поджав губы, проводила взглядом и широко зевнула. Я поняла, что могу читать мысли - женщина осудила Яну, решила, что та напилась, потом подумала, что вся молодежь такая: ни чести, ни понятий. "Шалава",- лениво ругнулась она.

Яна вышла на улицу и побрела по тротуару. Встречные прохожие обходили ее, провожая недоуменными взглядами.

"Надо же, такая молодая, красивая. И одета прилично. Наркоманка, не иначе".- Мысли у всех были примерно схожи, и я поразилась людскому равнодушию. Хоть бы кто-то подумал, что ей плохо и нужна помощь!

А она шла на автопилоте - вот уже наш сквер, где мы любили гулять с сыном, а за ним - бетонные девятиэтажки и мой дом.

"Поверни, уйди в другую сторону!"- безрезультатно надрывалась я.

Соседки на лавочке, завидев ее, принялись перешептываться, обсуждать. Как же так, тихоня - Яночка напилась в кои-то веки! Вот уж устроит ей сейчас Сергей разнос!

Механически нажав кнопку лифта, Яна вошла в кабинку и бессильно привалилась к стенке. Программа магистра начала действовать, и жизни моей бывшей владелице оставалось всего на несколько шагов.