Вадим Крабов - Точка отсчета

С момента появления твари и до сближения со строем-коробочкой сердце успело ударить один раз. Рекруты чуть замешкались, еле-еле успели отпрянуть в стороны. Одно дело — учения и теория, совсем другое — практика. Стремительно пролетев по коридору между людьми, ягодник успел мотнуть головой и задел зазевавшего Кастора. Тот полетел в кусты, успев только екнуть. В суетливой толчее рекруты помешали сами себе рубануть зверя мечом, а у Архипа и Чика в руках и вовсе были бесполезные луки. Хвала богам, ягодник тяжелый, и пока, ломая кусты, разворачивался для новой атаки, разведчики перестроились как надо: ломаной цепью вдоль предположительного движения, не мешая друг другу. Зверь еще раз взревел и кинулся (кто бы мог подумать!) на Чика. Раб не оплошал. Как заправский тореадор, увернулся от бивней и вонзил меч в щель между пластинами в районе шеи, а Архип рубанул с другой стороны по крупу. В складку пластин не попал, но порез получился довольно глубоким.

Тварь яростно, сделав по инерции пару прыжков, взревела, встала на задние лапы, пытаясь на них развернуться, но лапы подломились, и зверь тяжело опустился на землю. Обиженно рявкнул и затих бездыханно.

Чик удивленно посмотрел на свой короткий меч с длиной лезвия чуть больше локтя. Он вошел удивительно легко и не задержался в плоти. И тяжелый ягодник умер неожиданно быстро, а ничего жизненно важного меч не задел, раб это чувствовал.

— Хорошая вещь — знак. Правда, парни? — рассеянно произнес он, разглядывая линии на клинке.

— Ага, — ответил Архип, тяжело дыша.

Все рекруты тяжело дышали. Не от усталости — от волнения. На их лицах гуляли глупые улыбки. Переглядывались между собой, не зная, что говорить. Первый бой, как говорится, трудный самый. Или последний? Неважно. Чик тоже тяжело дышал и тоже находился в адреналиновом угаре, но опомнился первым.

— Кастор!!! — крикнул и бросился в цветущие красивыми фиолетовыми цветами кусты.

Ветви подлого дерева уже начали оплетать рекрута. Пока только согнулись над ним, норовя сомкнуться вокруг груди и головы. Рубить не пришлось, Чик просто раздвинул их и выволок товарища за ноги. Потревоженные пчелы обиженно вжикнули и снова оседлали сладкие тычинки.

Кастор лежал без сознания, на груди расплывалось темное кровяное пятно. Чик выхватил из его сумки деревянные емкости, вырвал пробку из бутылки с бальзамом, мечом разрезал тунику и вылил на страшную на вид рану чуть не половину зелья. В это время Саргил влил в рот эликсир из другого пузырька. И все четверо замерли в ожидании эффекта. Он наступил через сто ударов сердца. Лицо порозовело, и рана стала стремительно, буквально на глазах затягиваться, оставляя широкий рубец. Кастор кашлянул раз, другой и зашелся в кашле, сплевывая пенную кровь. Через долгий статер он наконец отдышался и осмысленно посмотрел на товарищей.

— Я умирал? — хрипло спросил он. В широко распахнутых глазах — испуг. Хвала богам, не паника.

— Ты еще нас всех переживешь! — радостно крикнул Архип.

— Нет, Кастор, просто потерял сознание, — ответил Саргил. — Идти сможешь? — В голос вернулись командирские нотки.

— Ага, я сейчас. Попробую… а где мое оружие? — спросил, поднимаясь. — Тунику испортили…

— Все собрали, не переживай, а тунику новую дадут, — успокоил друга Ермил.

— Да, парни, ягодник — настоящая тварь, бергат перед ним — цыпленок. Пи-пи-пи, — смешно пропищал Архип.

Остальные улыбнулись неудачной шутке.

Кастор идти смог, но темп пришлось сбросить.

«Крепко обработала ребят жрица, торопимся как можем», — думал Чик, механически отмахиваясь от назойливых пташек, давя ящериц, рубя змей.

Надо сказать, что слово «твари» объединяло всю агрессивную живность леса. Никаких пауков-монстров и других чудищ здесь не водилось. Обычные обитатели, немногим отличные от геянских собратьев. Только умнее, чуток быстрее, сильнее и, само собой, не терпящие чужаков. И у многих из них было что-либо ценное для орденов. Да, бивни ягодника Чик, несмотря на ворчание Саргила, выломал. Пришлось рубить челюсть, они сами мечу со знаками не поддавались. За то и ценились, но не единственно. Какое-то магическое свойство в них было, понятное сведущим магам, и скупали они их по хорошей цене, особенно Пылающие. Только кто рабу деньги даст?

«Грация! Я выживу. Ради тебя выживу и спасу тебя, — продолжал размышлять Чик. — Лес — ерунда, отобьемся с ребятами, но что дальше? Метки. У меня наверняка тоже есть. Нас выследят везде…» Он верил в удачу. Иначе не мог, иначе незачем жить, но и спланировать действия «на потом» тоже не мог. Одно решил твердо — к лооскам не вернется, но вот как — другой вопрос.

«Саргил! Он знает, дважды прикрыл, а я с ним так и не поговорил. Теперь надо ждать, когда сойдет внушение „любящей“ жрицы. Не может быть, чтобы надолго, тогда и рабство не нужно».

Движение к цели резко замедлилось, твари прибывали. Они словно были где-то на общем сборе и, только-только опомнившись, побежали на чужаков. Постреляли взбесившихся антилоп, порубили два десятка красных волков, побегали от медлительных дикобразов, несколько раз отбивались от прыгающих с деревьев больших белок-летяг, тогда парни чуть не вслух пропели хвалу шлемам. Да много всего случилось, не упомнишь. Щиты остались только у Чика с Саргилом, луки у Ермила с Чиком, стрел пять штук на двоих. Бальзама с эликсиром на донышках, а невезучий Кастор потерял все оружие, кроме шлема, и сильно хромал. Командование само собой перешло к Чику.

Излучина оврага оказалась большой. Медленно прошли вдоль ручья и выбрали место с маленькой поляной. Осталось отстоять всего, вернее, целых две дневные четверти.

— Отдых полстатера, Ермил на часах, — скомандовал он, и парни, тяжело дыша, рухнули в центре поляны. Сам лег последним. Ермил без возражений опустился на колено, оперся двумя руками на лук и стал внимательно озираться по сторонам. Ему досталось меньше всех. Глубокие, уже покрытые корочкой царапины поперек груди, укусы на спине, и только.

— Рай для охотников, — Архип нашел в себе силы сболтнуть, — в жизни столько дичи не видел.

Его никто не поддержал. Вспоминать о «дичи» ни у кого желания не было. Скорее, они сами — дичь. Легка на помине!

— Птицы! — безразлично крикнул Ермил.

Как и предполагал Чик, рвение у рекрутов оказалось не бесконечным, оно улетучилось после второй серьезной схватки. И теперь на поляне надежда остаться в живых таяла с каждым мгновением. Увидев огромную тучу, сверкающую всеми цветами радуги, парни, как и советовал инструктор, взмолились своим богам.

«Прости, Грация! — взмолился и Чик. — Я не дойду до тебя…» От каркающего облака, красиво переливающегося в солнечных лучах, вытянулся рукав в сторону оврага…