Severatrix - Декан Слизерина

Снейп от души порадовался за воспитанника, хотя чувствовал, что слова даются тому с трудом. Все-таки трудно выступать против своего факультета, к которому искренне привязан. То, что Поттер перешагнул через себя, о многом говорило и делало ему честь, но Северус прекрасно знал, как тяжело это вынести. Он искренне посочувствовал обоим деканам, с удивлением отметив, что сам начинает скучать по таким перебранкам с МакГонагалл. Соревнование логики, умов и интуиции – что может быть интереснее, да еще с достойным противником! Оказывается, ему это действительно нравилось... Да уж, стоило оказаться выброшенным из привычной жизни, чтобы узнать самого себя чуть лучше!

Задумавшись, анимаг не заметил, как оказался у дверей своего кабинета. Короткая проверка показала, что охранные чары были целыми. Никто их не снимал и не накладывал заново... Странно, но ведь на что-то же магия отреагировала? Недоуменно покосившись на дверь, Снейп скользнул к своей потайной лазейке и через мгновение уже оглядывал свои владения. Кабинет оставался таким же, каким его оставил Поттер – все на своих местах, только преподавательское кресло сдвинуто в сторону. Чары на двери кладовки так же были целыми, но зато дверь, ведущая в личные комнаты зельевара, была чуть приоткрыта. О-ля-ля! Это кто такой умный?.. Кому пришло в голову рыться в вещах преподавателя?! Или... или это Поттер вернулся?

Упс!

Снейп влетел в комнату и остановился, пораженный увиденным. На ковре посреди гостиной лежал мертвенно-бледный декан Слизерина. Его била дрожь, по лицу катились крупные слезы, тонкие губы искусаны в кровь... Кулаки сжаты так, что побелели костяшки пальцев. От мага буквально разило запахом ужаса, смерти и боли, да так, что у кота непроизвольно встала дыбом шерсть. Почувствовав чужое присутствие, декан открыл глаза и приподнялся, потрясенно и растерянно глядя на анимага:

- Лили... ее звали Лили... – прошептал он. Северус с ужасом уставился на подопечного, поняв, что тот имеет в виду. – Мама...

Декан вздрогнул и прикрыл губы ладонью, еле сдерживая рыдания. Волосы скользнули ему на лицо, и Снейп пораженно выдохнул, увидев неестественно-яркую на фоне черной шевелюры седую прядь.

Глава 11. Новые проблемы

- Мистер Лонгботтом, вы превзошли все ожидания, - устало выговаривал Снейп залитому чем-то вонючим студенту. – На доске ясно написано: ТРИ капли настойки омелы! СЕМЬ листьев мандрагоры! А что сделали вы?.. Зачем вы удвоили количество ингредиентов? Это что, изощренный способ самоубийства с эффектом массового поражения?

Невилл виновато шмыгнул носом, изучая свои ботинки. Ну не понимает он зельеварение! Ненавидит! А еще профессор, с чьим именем по воздействию может соперничать только имя Сами-Знаете-Кого, строит из себя инквизитора. Нет, не строит... любой инквизитор ему в подметки не годится. Северус Снейп может разделать заживо одним только взглядом. А уж если к этому взгляду добавить гипнотизирующие своей плавностью движения, пригвождающие к месту интонации вкрадчивого голоса и мастерство зельевара, которое профессор явно не прочь оттачивать на студентах... О, да, если ЭТО привидится во сне, то можно никогда не проснуться.

Однако грозный профессор зельеварения вот уже третий день поражал коллег и учеников своим относительно мирным поведением. Обычно не упускавший случая съязвить, сейчас он отмалчивался, открывая рот только для того, чтоб лаконично ответить на заданный вопрос или отчитать нерадивого студента – и, как ни странно, исключительно по делу... Всегда мрачное лицо выражало теперь крайнюю усталость, а порой и задумчивость, но стоило только расслабиться на уроке, как Снейп тут же взвивался, наглядно показывая, что никакие катаклизмы не могут изменить его колючий характер.

- Лонгботтом! – голос профессора упал до опасного шепота. – Все-таки объясните мне, ЗАЧЕМ вы НАМЕРЕННО исказили рецепт?!

В классе повисла абсолютная тишина. Слизеринцы с недоумением поглядывали на зарвавшегося гриффиндорца: ни для кого не было секретом, что Невилл мог превратить даже самое безобидное зелье в опаснейшее варево и его «успехи» в зельеварении уже стали притчей во языцех. Но если котлы и взрывались, так от невнимательности самого студента – и никому и в страшном сне не могло привидеться, что ходячее наказание профессора Снейпа вздумает ТАК нарываться.

- Ну? – декан Слизерина уже терял терпение.

Невилл упрямо смотрел себе под ноги, всем видом показывая, что будет молчать до победного.

- Вы знаете, что такое Веритсерум? – Снейп скрестил руки на груди и, чуть склонив голову так, чтоб волосы прикрыли скулы, вперился не предвещающим ничего хорошего взглядом в гриффиндорца.

- Зелье правды, - угрюмо буркнул тот.

- А заклинание Veritas?

Невил отрицательно качнул головой. Профессор выпрямился и оглядел класс:

- Вам вопрос.

Несколько человек подняли руки.

- Мистер Малфой?

- Заклинание Veritas – это аналог зелья правды, - отрапортовал слизеринец. – Темномагическое, требует предельной концентрации сил волшебника, накладывающего его. Поскольку заклинание подавляет защитную магию и защитные рефлексы, то наложить его может только сильный и опытный маг. При неаккуратном наложении может довести до сумасшествия как накладывающего, так и...жертву заклинания. Запрещено Министерством.

- Верно. Как вы понимаете, Веритасерум и Veritas запрещено применять к ученикам... Но если что-либо подобное повторится еще раз, - Снейп перевел взгляд на побледневшего Невилла, - уверяю, я лично буду просить директора дать разрешение на допрос. Кто-то решил устроить взрыв, и для этого подговорил Лонгботтома исказить рецепт, причем исказить не просто так, а добавить в зелье двойную порцию взрывоопасных и несовместимых в таких количествах ингредиентов. Действительно, учитывая с какой завидной периодичностью Лонгботтом умудряется уничтожать школьное имущество, очередной взрыв не должен был вызвать ненужных подозрений. Однако зелье – на наше счастье – варилось изначально неправильно, поэтому гениальный план провалился, - профессор задумчиво взлохматил волосы. - И, судя по лицу Лонгботтома, я прав. Минус пятьдесят очков с Гриффиндора, отработка у мистера Филча. Я поговорю с вашим деканом, думаю, профессор МакГонагалл обрадуется, что ее «львята» выставили себя непроходимыми идиотами фактически перед всей школой. Все свободны.

И в следующий миг раздался звонок с урока.

Ученики в полном молчании собрали вещи и поспешно покинули класс зельеварения, стремясь оказаться как можно дальше от Снейпа. Едва за последним студентом закрылась дверь, как профессор со вздохом полез в карман мантии за успокоительным. Пары Гриффиндор-Слизерин изрядно его выматывали, а после Хэллоуина нервы сдали окончательно. Не было и сил срываться на студентов – только всепоглощающая усталость...