Михаил Ланцов - Механический дракон

– Ты думаешь армия Империи их может уничтожить?

– Понимаешь, ладно Архонт. Пусть даже мы разобьем те тридцать-сорок тысяч бойцов, которых он собрал в союзную ватагу и ведет на нас. Но разве на этом все успокоится? Бароны недовольны мной. Ты сама это сказала. А почему они недовольны?

– Ты устанавливаешь странные и непривычные им порядки. Они-то думали, что разбив своих врагов…

– Я сохраню и приумножу их вольницу?

– Да. Именно так. Им нравится то, что собрание земель играло и играет до сих пор ключевую роль в жизни королевства.

– Классическая шляхта, – зло усмехнулся командор.

– Прости, что?

– Да не важно. Долго рассказывать. Просто этот подход довел до "ручки" не одно государство, съедая его изнутри.

– Почему? И как?

– Это происходит, когда интересы небольшого сословия ставятся выше интересов государства. В нашем случае бароны получаются главной бедой Ферелдена. Они ведь и раньше не допускали сильной королевской власти. А во время правления последнего монарха так и вообще – послали его в далекое эротическое путешествие с военным походом, занимаясь фактическими своими делами.

– Да, очень похоже на то. Но какое это имеет отношение к делу?

– Если я им со своими порядками не нравлюсь, значит они будут стараться уничтожить всех, кто мне доверился после поражения в войне.

– Поражения?

– Флемет, я могущественный маг, но не Бог. Тридцать-сорок тысяч – это очень серьезно. Полнокровный армейский корпус, который мне не разбить той полутысячей, что имеется у меня. Даже если я их в сталь одену – все равно не вариант. Есть определенный шанс, обусловленный тем, что войска идут не общей колонной, а отдельными отрядами по несколько тысяч. Но… это будет такая победа, против которой еще не известно, нужно ли было сражаться или разумным в той ситуации являлось отступление.

– Но с тобой я и еще два дракона. Плюс… – Флемет слегка запнулась.

– Ты считаешь, что Морриган каким-то образом быстро родит ребенка, который окажется лишь новой оболочкой для старого развитого сознания?

– Да. Пять драконов – это немало.

– И не много. Мы не знаем какие артефакты есть у Архонта, но я абсолютно убежден в том, что они безусловно будут и в большом количестве. Ты ведь знаешь о том, что они пытались меня убить жезлом могущества.

– Знаю, – кивнула Флемет. – И согласна с тобой, артефакты будут.

– У них может быть что-нибудь опасное для драконов на расстоянии?

– Да. В войне между эльфами и людьми участвовало много драконов и против них разработали магические артефакты, способные убивать наших сородичей на расстоянии. Не уверена, что они остались в распоряжении Архонта, но если Империя их сохранила, то они гарантированно прибудут с ними. А вообще, несмотря на то, что Империя поклонялась драконам, уничтожила она их весьма приличное количество.

– Вот видишь. Пять драконов. Пять сотен бойцов, пусть даже в хороших доспехах. Пусть десяток големов, хотя, не уверен, что я осилю создать пяток. Да и мощные, древние души для них нужны. У меня пока в запасе только две.

– София, а еще кто?

– Кроме нее. Одну я вытащил из говорящей статуи, куда заточили предсказательницу времен расцвета Империи. А вторая – древняя эльфийка Луэро, дух которой обитал в Бресилианском лесу до недавнего времени в облике хозяйки оборотней.

– О! – Удивилась Флемет.

– Ты ее знаешь?

– Конечно. Очень толковая девица была. Я думала, что она тогда погибла. Но… как тебе удалось убедить ее довериться тебе?

– У нее не было выбора. Либо умирать и отправляться обратно в одинокий, пустой домен, где ее ждала вечность одиночества, либо довериться мне. Этот хитроумный лесной эльф смог обхитрить и меня, и ее, отомстив за обиду. Впрочем, то, как сложились дела мне даже понравилось. Но мы отвлеклись. Пять драконов, пять сотен бойцов, от силы, это я хочу особенно отметить. И два-три голема. Если получится, то четыре-пять. И все. Больше у нас ничего нет. И как эти силы будут противостоять гигантской, по меркам этого мира, армии, насыщенной большим количеством непредсказуемых артефактов? Это еще не считая кунари, которые, вполне возможно, тоже могут проявить определенное рвение. Да и бароны. Они поддержат Империю, ибо боятся.

– И что ты планировал предпринять?

– Дать бой. Залить все кровью и свинтить куда-нибудь. В конце концов я дракон и, если будет очень нужно, могу на собственных крыльях удрать куда подальше. Мне хотелось создать красивую легенду.

– Закрепив ее в сердцах людей десятками тысяч трупов?

– Да. Я хотел… но больше не хочу. Ты знаешь, мне как-то очень не по себе от происходящего. Как будто я долго спал и проснулся. Да так, что захотелось все исправить. Правда, смотря на минувшие дни, я понимаю – слишком поздно. Механизм запущен и огромные массы людей приведены в движение. Никто просто так уже не остановится. Ни Архонт со своими приспешниками, ни они, – Дален вновь кивнул на вчерашних крестьян, которые вповалку спали возле костра во внутреннем периметре лагеря. Уже слишком поздно что-то менять.

– Ну, пожалуй, – покачала головой Флемет. – Какую, однако, ты заварил кашу. Таких великих событий в истории Тедаса не было со времен "пришествия Андрасте".

– Вот вам ее второе пришествие, – грустно улыбнулся Дален.

– И ведь эти крестьяне и городские рабочие поверили в тебя. Удивительно. Просто удивительно.

– Как, как ты говоришь? Рабочие и крестьяне? – Дален удивленно посмотрел на Флемет.

– Да. Именно так. Гарнизон Лотеринга практически полностью укомплектован именно ими.

– И как много их может в меня поверить? – Повел бровью командор, когда они уже практически подъехали к "штабу гарнизона", как окрестил этот домик Дален.

– Крестьяне и рабочие? Да практически все. К нам постоянно бегут из разных сел и деревень отдельные добровольцы, рассказывая не самые лестные отзывы о своих правителях.

– Ха! – Дален улыбнулся. – Умирать так с музыкой!

– Что?! – Дико уставилась на него Флемет. – Чего ты несешь?

– Ты ждешь, Лизавета, от друга привета, ты не спишь до рассвета, все грустишь обо мне. Одержим победу. К тебе я приеду на горячем боевом коне. Одержим победу. К тебе я приеду на горячем боевом коне…. – Дален зло улыбнулся и поехал дальше, распевая в голос эту песенку, оставив совершенно пораженную Флемет стоять в полном обалдении. "Я вам, …, черти, покажу Кузькину мать!" – думал про себя Дален, от души растягивая слова знакомой с детства песни. "Рабоче-крестьянская красная армия советской социалистической республики Ферелден" – пронеслось у командора в голове. Он запнулся и замолчав на несколько секунд. А потом продолжил с новой силой и еще более одухотворенным и злым лицом. "Хорошо звучит! Никогда не был коммунистом, но… черт побери, хорошо звучит!" Солдаты и прохожие удивленно смотрели на командора, что пел довольно приятную и благозвучную песню на незнакомом им языке. Ночь же на дворе. Что же такого могло случиться, чтобы всегда серьезный и сдержанный Дален Амелл так себя повел? Никто ответа на этот вопрос не знал. Кроме Флемет, которая буквально кожей почувствовала весь масштаб грядущих тектонических изменений Тедаса, по сравнению с которыми выступление армии Архонта – заурядная прогулка на пикник. От песни и поведения Далена на нее пахнуло чем-то совершенно незнакомым и могущественным.