Алла Касперович - Посланница ветра

Элея раздвинула шторы и открыла настежь окна, впуская свежий, напоенный цветочным ароматом и полный неясной тревоги воздух. Лежащий на широкой кровати человек издал такой вопль, что я испугалась, как бы не лопнули стекла. Или мои уши.

- Нет!

- Ваше Величество! Ваше Величество! - Верховная гадалка тут же подбежала к монарху и склонилась над ним. - Ваше Величество, что...

- Азар, - прошептал он пересохшими губами и отвернулся.

Мы тактично вышли из комнаты, чтобы король мог хорошенько выплакаться. Он не мог позволить себе проявлять чувства при посторонних.

- А как он узнал, что его сын умер? - тихонько спросил Кузьмяк, когда мы бесшумно закрыли за собой дверь.

- Понятия не имею, - развела руками Элея. - Сама ведь собиралась ему все рассказать...

Я снова уселась на диванчик, машинально подняв с ковра всеми забытый фарфоровый чайник, и сгребла уже сухую заварку себе в ладонь. Зачем-то я положила высохшие листья в вещь-мешок.

- А у меня есть идея...

Губы старушки на долю секунды напряглись, но это не укрылось от моего взора.

- Какая? - котенок запрыгнул ко мне на колени, и я погладила это довольно урчащее создание по спине.

- Проклятие было наложено на короля и его потомков мужского пола. Это было именно одно заклинание, а не два, как я сперва подумала.

- Все равно ничего не понял! - замотал головой Кузьмяк. - Я еще такого не читал.

- Я тоже, - успокоила я его. - Это всего лишь мои догадки. Понимаете, на детей заклятия действуют по-другому.

- Как по-другому? - встряла Элея, нахмурив лоб.

Вот что значит знать только то, чему учит официальная наука, и отвергать все, что предлагают маги- и гадалки-самоучки.

- Это означает, - терпеливо продолжила я, перевернув фамильяра на спину и начав чесать его пузико. Котенок совсем растекся от удовольствия. - Что детский чистый организм долго сопротивляется, а потом быстро сгорает, оставшись без сил. Взрослые же, уже познав вкус греха, намного быстрее поддаются чарам.

- Но это же противоречит всему, что я знаю о проклятиях!

- Именно это я и пытаюсь сказать, - произнесла я, щекоча Кузьмяка под подбородком. - Проклятие было наслано одним человеком, - я быстро подняла глаза вверх и тут же их опустила. - И на обоих сразу. Поэтому Его Величество и знает о смерти Его Высочества.

- Что ж, - заключила Элея. - Вам, ОДАРЕННЫМ, виднее.

- Разумеется, - промурлыкал Кузьмяк, всем телом вытягиваясь на моих коленях.

- В таком случае больше не буду ВАМ мешать.

И она удалилась, гордо нес свои тяжелые юбки. Казалось, будто кто-то вставил в ее корсет металлические прутья, чтобы сделать ее осанку еще ровнее, хотя, на мой взгляд, это уже было невозможно.

Я и Кузьмяк тут же вскочили кто на ноги, кто на лапы и, наскоро дожевав последние бутерброды, подошли к двери в спальню. Я негромко постучала и заглянула внутрь.

- Ваше Величество, можно к Вам?

- Войдите.

В голосе короля не было ни слез, ни гнева, а только лишь глубокая печаль. Когда мы вошли, Ролан IV сидел, откинувшись на подушки, и отрешенно смотрел в окно. При взгляде на него у меня сжалось сердце. Раньше я видела монарха только на портретах. От когда-то величественного и статного мужчины осталась лишь бледная тень. Его роскошные густые серебристые волосы теперь сосульками обрамляли его исхудавшее лицо. Синяки под глазами я могла рассмотреть даже со своего места, ровно, как и проступающие сквозь тонкую рубаху ребра.

- Ваше Величество?

- Что Вам нужно?

- Мы пришли Вам помочь.

- Мы?

Он, наконец, повернул к нам голову, но так ничего и, не увидев, недоуменно уставился на меня.

- Я тут! - пискнул Кузьмяк и на полной скорости понесся к королю, со всей дури прыгнув к нему на колени. Монарх от неожиданности дернулся, а затем вжался в подушки. На него, не мигая, уставились два фосфоресцирующих глаза на черной усатой мордочке. А через несколько секунд Кузьмяк и вовсе, привстав на задние лапки, прижал свой носик к носу короля. Любого другого давно бы уже казнили за подобную дерзость. Но котенок этого не знал, а потому совершенно не беспокоился за собственную шкуру, изучая Его Величество с интимного расстояния.

- Ч-что это? - пробормотал мужчина.

- Не что, а кто. Фамильяр я. Вот этой самой гадалки, что в дверях топчется. Кира, - обратился он ко мне, спрыгивая с монарха. Котенок подошел к самому краю кровати и уселся вылизывать лапку. - Да он же весь горит. Его спасать нужно.

- Кого спасать?

- Вас, конечно, - Кузьмяк принялся за другую лапку.

- Позвольте спросить: зачем?

- А сами еще не поняли? - в ход пошел хвост.

- Кузьмяк! - осадила я фамильяра. - Ты забываешь, с кем разговариваешь.

- Еще чего! - фыркнул он, принявшись точить когти о виднеющийся из-за смятой простыни матрас. - Все я помню. Авось, как ты, девичьей памятью не страдаю. С потенциальным клиентом я говорю, с кем же еще?

Молодец, мой котик. По крайней мере, у короля проснулся интерес к происходящему, а это намного облегчало мне работу.

- Ваше Величество, возможно, Верховная гадалка говорила Вам, что на Вас лежит проклятие?

Он кивнул и, спохватившись, спросил:

- А где она сама?

- Она устала и пошла отдыхать. К тому же, она сама справиться не может, поэтому и прислала за мной. Она никак не может прийти в себя от случившегося с Его Высочеством, - я заметила, что монарх сглотнул. - Вы должны понимать, что опасность грозит и Вашим дочерям. Боюсь, с ними может случиться нечто подобное, - я выдержала эффектную паузу. - Ваше Величество, Вы согласны стать моим клиентом?

Король ответил не раздумывая:

- Да.

- Тогда вставай, - по традиции я перешла на "ты", хоть это и далось мне нелегко. Монарх выгнул бровь, но ничего не сказал. - И садись на стул.

Я поставила два стула вокруг журнального столика друг напротив друга. На шатающихся ногах, но, не растеряв своей величественности, мой венценосный клиент выполнил указания, с облегчением опустившись на стул. Кузьмяк тут же запрыгнул на стол и сел возле левой руки короля. Из вещь-мешка я достала необходимые мне магические предметы (на этот раз только настоящие, потому что втираться в доверие или производить впечатление не было никакой необходимости -- у Его Величества Ролана IV попросту не было иного выбора): две черные свечи, алмаз неправильной формы и красную довольно потрепанную ленту. Последняя мне еще от Наставницы осталась, а ей, по ее же словам, через поколения перешла от самой Исиды. Хотя это меня немного смущало, потому что тогда тряпица уже давно должна была бы истлеть. Однако в ее магических свойствах я ни капли не сомневалась -- сама уже много раз ею пользовалась.

Поставив свечи по правую и левую руки, я положила алмаз между королем и собой. Ролан (теперь, когда я перешла с ним на "ты", он стал для меня просто очередным обычным клиентом, а потому никакие цифры в имени больше не были нужны) как завороженный следил за моими действиями. Я прекрасно видела, что для него это все впервые. Как и положено, при его дворе была Верховная гадалка, но сам он никогда не пользовался ее профессиональными услугами для себя самого, считая ее кем-то вроде доброй тетушки. Я бы могла поспорить на что угодно, даже на черную шкуру Кузьмяка, что Ролан всего лишь боялся того, что могут делать гадалки. Но он был слишком горд, чтобы это признать. И если бы не печальные обстоятельства, то он бы и меня к себе близко не подпустил.