Денис Агеев - Падший демон. Дорога в никуда

— Как иронично, — фальшиво заулыбался брат Валдин. — Сам отец Тобольг предоставлял ему все необходимые сведения. Вспомните, братья, что было на прошлом совете. Мы были далеко не в первых рядах. Сначала в планы его святейшество посвятил именно генерала.

— Неправда, — запротестовал брат Голиан. — План разрабатывался совместно со мной и братьями Доминиксусом и Лоренсо. Генерал появился позже.

— Тем не менее его появление остается не до конца ясным, — не сдавал позиции брат Валдин. — Он вполне может оказаться имперским шпионом.

— И все-таки здесь, скорее всего, замешан кто-то другой, — задумчиво изрек брат Доминиксус. — Я слишком хорошо знаю отца Тобольга. Он бы не выбрал на роль главного военачальника кого попало. Кандидатура Марка Лова была определена не случайно. И уж поверьте, генерал хороший военный и умелый боец, но для шпиона он слишком прямолинеен.

— Хорошо, — выставил руку брат Валдин, намекая, что не собирается больше спорить. — Тогда кто?

— Пустым разглагольствованием нам ничего не добиться, — проговорил брат Деменций. — Нужно провести тщательнейшее расследование. Узнать, каким образом колдун пробрался в Храм и как именно совершил покушение. И только потом, когда у нас будут хоть какие-то результаты, начать строить предположения.

— И троекратно усилить охрану, — добавил брат Голиан. — Ибо произошедшее показало, что мы очень уязвимы.

— Однако не стоит забывать и о нашей основной задаче, — напомнил брат Доминиксус. — Мы уже зашли слишком далеко. Бросать начатое было бы не разумно.

— Никто не собирается отступать от первоочередной цели. Мы продолжим работу по намеченному его святейшеством плану, — уверил брат Деменций.

— Тогда, если ни у кого нет вопросов и открытых тем для обсуждения, предлагаю заседание совета объявить закрытым, — после недолгой паузы вымолвил брат Голиан.

Инквизиторы послушно закивали, вставая со своих кресел. И через несколько минут Зал Совета снова опустел.

Первым как и обычно пробудился Наргх. Он встал с постели, огляделся. Двухкомнатный номер, что они с Клоином и Артием сняли на ночь, был на редкость уютным и просторным. Не сказать, что вокруг царила идеальная чистота, но в комнатах было достаточно убрано. По крайней мере намного чище, чем в захудалых деревнях провинций.

Солнце уже давно встало и залило улицу утренними лучами. Сквозь узкие прорези в шторах пробивались сверкающие линии и плавно ложились на пол. Демон подошел к окну, отдернул занавеску, пуская в комнату утренние лучи. Глянул в окно.

На улице, не смотря на довольно ранний час, толпился народ. Постоялый двор, в котором сейчас находилась компания, окружен высоким забором, поэтому разглядеть то, что происходило за его пределами, было затруднительно. Впрочем, Наргх особенно и не пытался. Демон успел уяснить, что в Анаграде постоянно что-то случалось. То и дело собирались люди, что-то обсуждали или требовали. Кто-то куда-то призывал, кто-то от чего-то отговаривал. Вечная круговерть. Пробыв в столице всего несколько дней, Наргх уже успел понять, что жизнь в большом городе ему не по нраву. Куда милее полудикое захолустье. Там и люд спокойнее, да и время течет медленнее. А главное, всегда найдется на что поохотиться.

К полудню пробудились и Клоин с Артием. Богато пообедав, все трое направились в Имперский Архив, дабы сообщить архивариусу, что часть их уговора выполнена и пора бы получить награду. Но к великому удивлению, Аппроксимо на месте не оказалось. Он, как поведал им Гирлан, отлучился по очень срочным делам и должен был появиться лишь к вечеру.

— Что будем делать? — спросил у товарищей Наргх.

— Ждать, — развел руками Артий.

— Идемте, поглядим, чего там народ опять собрался, — предложил Клоин, указав на очередное сборище людей на площади. — Может, опять инквизиторов позорят.

— Противно, — негодующе скривился маг.

— Все равно делать нечего, а так хоть настроение поднимется, — не отступал парень.

Людей на площадь стягивалось с каждой минутой все больше. Присутствовали и инквизиторы, но на этот раз настоящие. Предметом всеобщего сборища оказалась казнь какого-то старика.

Глашатай поднял руку, требуя, чтобы народ притих, дождался, пока шуму поубавится, и громогласно заговорил:

— Жители Анаграда, сейчас прямо на ваших глазах свершится казнь клеветника, посягнувшего на честь самого императора. Его величество был неоправданно и публично оскорблен вот этим человеком, носящим титул верховного инквизитора Ордена, — он указал на стоявшего у плахи старика. — Сейчас вы увидите, что произойдет с любым жителем Империи, независимо от его происхождения и положения в обществе, кто посмеет сделать то же, что и он.

Народ заворожено глядел на эшафот, где облаченный в тюремные лохмотья старик с гордым и несломленным взглядом смотрел куда-то вдаль и, казалось, совершенно не беспокоился о собственной участи.

— Я его знаю, — сообщил Наргх.

— Кого? — спросил парень.

— Человека, которого собираются казнить.

— Откуда? — усмехнулся Клоин.

— Помнишь село Одинокое? Инквизиторы там прилюдно сожгли на костре женщину.

— Было дело.

— Так вот этот старик и есть один из тех инквизиторов.

— Да не может быть! Неужели? — вор пристально вгляделся в лицо старика, силясь вспомнить черты внешности брата Прогериуса Адалиона.

— Это он, — уверенно произнес Наргх. — Но в этот раз все сложилось по-другому. Теперь казнят его.

— Скорее всего, ты прав, — согласился парень, наконец, вспомнив лицо инквизитора. — Да, жизнь — штука странная. В любой момент все может перевернуться с ног на голову. Сегодня ты судья, завтра — подсудимый.

— Самое странное в этой истории то, что Орден ничего не предпринимает, — произнес Артий. — Стоят и смотрят, как их брату собираются отрубить голову.

— Да у них сейчас другая забота появилась, — ухмыльнулся Клоин. — Ночка то вчера выдалась неспокойная.

— Это никак не связано. О том, что случилось ночью, еще мало кто знает. Не думаю, что инквизиторы настолько глупы, чтобы так скоро предать огласке такое событие.

Глашатай тем временем продолжал:

— Имя этого человека, так бессовестно попытавшего запятнать честь его величества, будет вычеркнуто из летописей. Ибо оно недостойно того, чтобы войти в историю Мирании, — он на мгновение умолк, с презрением поглядел на брата Прогериуса. — По закону я обязан спросить у тебя последнее слово. Признаюсь, делать мне этого совсем не хочется, но я не нарушу закона… Так что, обвиняемый, народ слушает. Твое последнее слово.

— Пускай Создатель покарает неверных. Я же служил ему верой и правдой. И после смерти останусь верен до конца, — проговорил инквизитор.