Татьяна Бражник - Зеркало

Бабулька добродушно улыбнулась, разглаживая руками фартук.

— Так это ты далеко зашла. Тебе выше подняться надо. Вот иди по лестнице, — указала она маршрут, для не сильно понятливых указывая рукой на ряд ступенек, — там увидишь выход. Мимо не пройдешь.

Я коротко поблагодарила старушку и помчалась наверх. Как только меня угораздило пройти мимо огромной железной двери, которая всем своим видом говорит «выход», я не могла даже предположить. Пустая голова!

Перешагивая через несколько ступенек разом, я подымалась все выше и выше, внимательно высматривая на каждом этаже искомую дверь. Но ее все не было. Я решила махнуть на это лестницелазанье рукой и поехать на лифте, но и его я нигде не нашла. Странная какая-то у этого дома планировка. Я продолжала подниматься, с отчаяньем понимая, что зашла слишком далеко.

Я снова позвонила в первую попавшуюся дверь, и она сразу же распахнулась. На пороге стояла, машинально поправляя фартук, все та же старушка.

— Я не найду выхода! — без капли удивления возмущенно сказала я.

— Так это ты высоко поднялась! — наставническим тоном ответила старушонка. — Я же сказала: тебе ниже надо. Вот иди по лестнице вниз — там выход. Мимо не пройдешь.

Я не стала заострять ее внимание на том, что каких-то пять минут назад она говорила мне диаметрально противоположенное, и уже хотела последовать ее новому совету, как вдруг меня в очередной раз осенило:

— Вызовите скорую, там человек из окна вывалился! — призвала я ее гражданскую ответственность.

— Так это что, ты его оттуда скинула? — с необъяснимой веселостью уточнила бабушка.

— Нет, он сам. — поспешила оправдаться я. — Может он еще жив, ему нужна помощь!

— Не кричи. — остановила меня незнакомка. — Кому какое дело до него. Сам упал, сам пусть и подымается. Пошли лучше ко мне, я пирожков напекла, чай будем пить.

Бабулька крепко схватила меня за руку и потащила за собой в квартиру. Ощутив необъяснимый детский страх, я поспешила освободить свою руку из ее тисков и побежала прочь.

Опять не удосужившись посчитать этажи, я остановилась лишь тогда, когда поняла, что совсем не ориентируюсь в пространстве. Сбавив шаг, я разглядывала электрические щитки, надеясь найти на них или надпись, которая указывала бы на этаж, или хотя бы номера квартир.

На очередном этаже я готова была завизжать от радости: щелкая замком, моя школьная учительница математики пыталась то ли закрыть, то ли открыть дверь квартиры. Никогда не думала, что буду так рада встретить эту мегеру снова. Может хоть она сможет мне нормально объяснить, как выйти их этого лабиринта.

Я хотела окликнуть ее, но Виктория Эдуардовна сама неожиданно обернулась, вонзив в меня свой жесткий взгляд, ядовитость которого не могли сдержать даже толстенные линзы очков.

— А, Плотникова! — зашипела она, сразу меня узнав. — Опять ошиваешься по коридорам! Почему не на уроках, а? Сейчас покажу тебе, как прогуливать! Все твоему отцу расскажу, чтоб он на тебе живого места не оставил! Будешь знать у меня, как учиться надо, бездельница! А ну, марш на занятия!

Она медленно зашагала ко мне, как охотник подходит к своей раненной, но еще не убитой добыче. Подстегнутая школьными воспоминаниями, я снова почувствовала себя нескладной двенадцатилетней девчонкой, которая прогуливает занятия, получая нагоняи от отца. Которой нет места ни дома, ни в классе. Которую нигде не любят.

Пытаясь убежать от собственного прошлого, я с еще большим упорством помчалась по лестнице, совершенно не понимая, куда мне надо бежать и как скоро я уже прибегу.

Лестница стала казаться бесконечной. Я окончательно отчаялась отсюда вырваться. Резко остановившись, я поняла, что больше не хочу бежать. Колокольный звон в голове усиливался с каждой секундой. От безысходности я изо всех сил ударила кулаком по стене, словно пытаясь пробить себе выход на свободу. Все происходящее стало казаться каким-то ненормальным ночным кошмаром.

Все чаще и чаще вспоминались слова Феди. Я действительно практически не чувствовала боли, если не брать во внимание звон в голове. Не чувствовала усталости. Да что там, я пробежала этажей сорок вверх и вниз, а у меня даже отдышки не появилось! Только где теперь он, со своими нелепыми россказнями? Я точно поняла, что это не мой мир. И если я сплю, то сейчас у меня только одно желание — проснуться.

Я крепко сомкнула веки, пытаясь вытолкать себя из этого сна.

Кто-то легонько потряс меня за плечо.

— Аль, вставай! За твоим столиком уходить собираются — надо их рассчитать.

Люська! Родная моя, как же я рада слышать твой голос!

Распахнув глаза, я увидела, что сижу за стойкой в своей старой пиццерии. Наконец я снова в Новгороде. Значит, кошмар закончен! На мне снова этот дурацкий красный халат. Значит все как обычно! Только где ребята?

— Люська, привет! — я крепко обняла обескураженную девушку, и она поспешила от меня отстраниться.

— Аль, с тобой все в порядке?

— Да, уже лучше. Со мной такое было, не поверишь! — захлебываясь словами, начала я изливать душу подруге. — Но я захотела проснуться и проснулась. Это было так страшно! Вот только доберусь до этого коротышки, задам ему жару!

Люська как-то подозрительно на меня посмотрела, как будто пытаясь удостовериться, что у меня еще не окончательно крыша съехала.

— Ладно, Аль, верю. Ты сиди, отдыхай, а я за тебя людей рассчитаю.

Еще раз пристально меня оглядев, Люся пошла в зал.

Не желая терять времени, я направилась к Яшке, чтобы выяснить, как скоро мне снова удастся оказаться в общине. И, собственно, каким ветром меня сюда занесло.

— Яш, когда за мной приедут?

— Если не бросишь курить эту дрянь, то за тобой прямо сейчас прикатят. Санитары в белых халатах. — скептически пояснил он.

— Очень смешно! — не оценила я его чувства юмора. — Я про Хранителей спрашиваю!

— Я конечно понимаю, что у тебя тяжелая жизнь и все такое. — снисходительно сдвинув брови, продолжал он уклоняться от ответа. — Но эти твои глюки до добра не доведут, Аль. Сначала тебе какие-то безобидные Хранители мерещатся, а завтра ненароком себя покалечишь. Или кого-нибудь еще. Прекращай курить.

Поняла: ребята просили никому не говорить о своем существовании, и теперь Яша боится, что нас может кто-то подслушивать. Ладно, не буду ему досаждать. Совсем запутавшись в своих молниеносных перемещениях, я вернулась за стойку, пытаясь привести мысли в порядок.

Уже порядком меня доставший своим звоном дверной колокольчик возмущенно взвизгнул, разливаясь хрустальным звоном. В пиццерию вошел пожилой приятно выглядящий мужчина. Сразу же узнав в нем Златана, я, попыталась, не привлекая к себе излишнего внимания, спрятаться за стойку. Грациозно пройдя через весь зал, Люська пожила перед магом меню, которое тот принялся изучать с интересом ученого, приближающегося к очередному значимому открытию.