Эль Санна - Киса для дочи или зачем маме хвост?

Не успеваем мы начать восхождение по лестнице на второй этаж, как сначала удивленный, а затем и восторженно-звонкий голос дочери заставляет меня поежиться. В нем мне почему то почувствовался азарт юного маньяка-потрошителя… интересно почему?

— Мамуляяя! А дай мы тебя поиграем! Ну, мааам! — В секунды подлетев ко мне, Танюшка, не обращая внимания на мою чумазость тут же приступает к исследованию хвостатой мамы.

— Танюш, не трогай, мама грязная, ее сначала надо отмыть.

— А можно мне? Мам! Можно я? А? Ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйстааа!!! — Задорный блеск детских глаз, а на шум уже подтягивается и сынулька. Ну все… попала мать.

О нееет…

— Вэл?

Угу… да согласная я, согласная… только с загривка слезьте!

— Идемте все вместе, мама согласна мыться.

Это было что-то с чем-то! Нет, меня мы конечно вымыли… но во что после этого превратилась ванная… ууу… благо сама ванна была весьма большой и детки смогли залезть прямо ко мне, предварительно раздевшись до трусов. Эрик на удивление в процесс мытья не вмешивался, оставаясь сторонним наблюдателем и время от времени лишь пытаясь не обидно смеяться. Смешно им… а мне пена в глаза попала! А я даже сказать об этом не могу! Пришлось не зло рыкнуть и сунуть голову прямо в воду. Хорошо Эрик понял и включил душ, помогая мне промыть глаза. А затем и вовсе началось невообразимое — Тимошка тоже захотел помочь маме… в итоге самым мокрым стал Эрик. Ха! Так ему! А чему мы собственно смеемся? Мдам, действительно смешно, жаль я кошкой могу лишь фыркать.

— Давайте уже заканчивать, поиграете в комнате, к тому же я чую, что ужин уже готов. Вэл? Иди ко мне, я тебя вытру.

Вытащив по очереди малышню и завернув каждого в полотенце, распахнул объятия и для меня. Хм… и как? Тоже на ручки прыгнуть? Так не удержишь же…

— Я не прошу тебя на меня прыгать. — С полувзгляда поняв мои оценивающие намерения, снова легко усмехнулся. — Прыгай на пол, полотенце я сверху положу.

Ну вот, я теперь чистая, сухая и… голодная! Продолжительные водные добровольно-принудительные процедуры невероятно способствуют здоровому аппетиту, а уж вместе с предыдущими спортивными развлечениями, то и вовсе можно считать, что я голодна как зверь. Ура! Еда!

— Будешь оборачиваться?

Конечно буду! Выходи-выходи, с этим я уж сама справлюсь.

Почувствуй себя человеком… хм… обернувшись и потянувшись, с сожалением оделась. Кошкой мне нравится больше. В теле животного я себя чувствую более сильной и ловкой, более смелой. Хм, давно я себя в трусихи записала? Нахмурившись и покопавшись в своих смешанных чувствах, призналась — с сончаса. И надо же было такому присниться! Интересно, а это было обычным сном? Ну, просто судя по всем тем невероятным вещам, которые закручиваются вокруг меня, я скоро буду каждый жест, каждое слово оценивать с точки зрения параноика. Но у меня же нет дара предсказательницы или провидицы? Или есть? Или ко мне кто-то во сны влез? Ооо… так я до чего-нибудь вообще невероятного додумаюсь… допустим, что зеленые человечки тоже существуют! Интересно… а они существуют?

Засмеявшись и фыркнув, покачала головой. Фэнтэзи можно уже не читать — вся моя жизнь одно сплошное фэнтези! Только… ох, йошкин пес!

Приступ боли, пришедший так же неожиданно, как и в прошлый раз, молнией пронзил позвоночник и заставил рухнуть на колени прямо на пол. Ррраш!

— Вэл? Пассска! Снова?

Распахнувшаяся без стука дверь являет мне, а точнее моей согнутой в три погибели спине, напряженно-озадаченного Снежного. Он под дверями что ли стоял? Даже удивительно…

— Тшшш… — Мгновенное приземление рядом и меня обхватывают сильные и такие надежные руки моего няня. — Не бойся золотко, я с тобой.

Угу… я знаю, милый, знаю… если бы еще так больно не было… я бы уже и от обычных объятий не отказалась…

— Все… все, спасибо… — Тридцать секунд, растянувшиеся в вечность и я обессиленная и почему-то охрипшая, прижимаюсь к Снежному и благодарно шепчу, уткнувшись носом в его плечо. — Отпустило…

— Точно? Встать сможешь? — Внимательный осмотр и нахмуренные брови вызывают почему-то щемящее чувство нежности. Аж до слез… — Вэл, ну что ты… ну а плачешь зачем? Шшш… еще больно?

— Нет… нет, все прошло. — Стараясь не разрыдаться совсем уж в хлам, отводила взгляд, чтобы не выдать свои чувства. — Это нервное…

— Мам! Ой… мам? А что случилось? — Вездесущий ураган по имени Татьяна врывается естественно без стука и едва не налетев на нас, озадаченно останавливается буквально в десяти сантиметрах.

— Мама перегуляла на улице и немного застудила спину. Ничего страшного, мы сейчас спустимся. — Соврав и не моргнув глазом, Эрик помог мне встать и, поддерживая за талию, повел на выход.

— Да? А… ну ладно, пойдемте уже скорей! Там дедушка такую штуку вкусную испек! Она же остывает!!! — Удостоверившись, что мама жива и практически здорова, маленькая егоза тут же поскакала вниз, откуда уже доносились требовательные вопли Тимофея — он не успевал за сестрой и был только на полпути наверх.

— Идти сможешь?

— Да, конечно, только умыться снова надо. — Кисло кивнув и чувствуя, что по щекам все-таки скатилось несколько предательских слезинок, потянулась в сторону ванной комнаты.

А нет… похоже сразу не смогу… стоило ему меня отпустить, как тут же предательствовать начали уже ноги, мелко дрожа и отказываясь вести свою хозяйку туда, куда она желает. Гадство! Неужели так будет всегда? Но это не честно! Как бы мне до этой богини хвостатой снова добраться… созрел у меня с ней разговор по душам.

— Ох, Вэл… идем, я проконтролирую. — Прекрасно видя и ощущая под своими ладонями мое дрожащее тело, обхватил покрепче и повел умываться.

А затем и вниз. А на кухне и вовсе рядом сел, когда как раньше садился напротив. Угу, еще осталось меня начать с ложечки кормить. Ежедневно. Позорище! Это я про себя сейчас… что ни день, так катастрофа! Ну уж нет — я стану сильной! Стану!!!

Ужин в исполнении домового сотворил практически чудо — я почти пришла в себя. Мне даже кофе сварили! Все, можно считать жизнь удалась — кофе был не менее изумительным, чем сам ужин.

— Спасибо, все невероятно вкусно.

— Благодарю Хозяюшка. Как ваше самочувствие? — Заботливое подкладывание еще одного кусочка вишневого пирога и добрый прищур практически скрытых за кустистыми бровями глаз.

— Уже лучше, спасибо. Плечо уже зажило, а это… — Поморщившись от воспоминания боли, пронзающей неожиданно, а от этого еще более жутко, продолжила. — А от этого я надеюсь, мы тоже сможем избавиться.

Уговорив деток, что я перекинусь завтра и уж тогда мы точно поиграем, отправили их играть наверх, а сами прошли в комнату с диваном и музыкальным центром, чтобы уже в спокойной обстановке обсудить все, что случилось за день. Похоже что не очень приятные новости у Снежного, если судить по поджатым губам и нахмуренному лицу. Или нет? Или это реакция на мою боль? Да, кстати…