Генри Олди - Сборник Чистая фэнтези

Изрядная толпа ломанулась к помосту, и это явилось последней каплей.

Захватив как можно больше конспект-флюидов, Андреа спрессовал добычу в единый шкворень. Раскаленный от маны штырь пробил кружку насквозь, ища в пространстве одну-единственную цель: Просперо Кольрауна. Пока шкворень проникал все глубже и глубже, едва не прибив увлекшегося пивом лярва, малефик усадил рядом на скамью «именную личинку». В отличие от банальной личины, когда ты под чужим обличьем все-таки вынужден вступать в разговоры или делать вид, что занят делом, «личинка» занималась этим сама, без участия создателя. Вела светские беседы, глазела на помост, отпускала сальности в адрес лилипутки — делая создателя практически невидимым.

«Отшельник на площади».

Помнится, учитель долго вбивал в колдуна сию науку.

Спустя минуту в кружке, обрамленное пеной, явилось недовольное лицо Просперо Кольрауна. Пена оказалась исключительно к месту: боевой маг трона возлежал в подогретом бассейне, окружен благовониями и лепестками роз. Лоб учителя густо усеяли бисеринки пота: видимо, зов ученика отвлек его от «Великой Безделицы».

— Чего надо? — приветливо спросил Кольраун.

Сплетням о боевых магах несть числа.

Один разметал свинцовым градом орды тугрийской конницы под Шамширом. Другой, трубя в Заветное Горнило, обрушил стены Еросолиума на головы защитников. Третий пылающим флеймоглобусом вскипятил геенну снежную, после чего все демоны Нижней Мамы ходили красные и варенные «в мешочек». Четвертый, когда разверзлась пучина Кручина, выпуская наружу спящее Зло, съел на завтрак Квадригу Белобородцев и закусил островами Вах-Вах, последним убежищем темных сил. Пятый восемь дней дрался на Общем Погосте с превосходящими силами мертвяков, в итоге оживив всех до единого. Шестой…

Просперо Кольраун ненавидел дураков и трубадуров.

Это чувство он передал ученикам.

Ведя в Реттийском Универмаге курс начальной военной подготовки, он неизменно, на самой первой лекции, задавал слушателям один и тот же вопрос:

— Если боевая магия способна на такие подвиги, зачем нужны армии?

Слушатели чесали в затылках и соображали.

После неудачного покушения на жизнь Эдварда II боевой маг трона был вызван во дворец. Не сразу; пять месяцев спустя. Король на глазах у маршалов, сенешалей и камерариев облобызал Просперо, прижав спасителя к груди, после чего удалился с ним в отдельные покои. Где маг и узнал о депеше Совета Бескорыстных Заговорщиков. С одной стороны, приятно выяснить, что отныне король неприкосновенен для СоБеЗа, но, с другой стороны, раздражал сам факт интереса сих господ к августейшей особе. Уж лучше бы на короля посягнул очередной бастард, возжелав скипетра и державы. Хуже нет, чем бескорыстные поклонники чистого искусства…

СоБеЗ был учрежден печально известным Нотацием Репатриантом, епископом секты хаотитов. Радикальное крыло хаотитов — так называемые братья-катакомбисты, к коим принадлежал Нотаций, — любую власть полагало результатом небесного произвола, плодом соития Отца-Хаоса с самим собой, отрицая логические предпосылки перемен. Стоило катакомбисту заикнуться, что владыка X — тиран и деспот, а посему замена его на милосердного реформатора желательна ради процветания страны, или что повелитель царства N — старый маразматик, а посему…

Такого брата ждал карцер до полного осмысления.

Нотацием, прозванным меж хаотитами Внезапным, возглашалась доктрина «Беспорядочных связей». Согласно ее догмату, заговоры и покушения должны быть бессмысленны в сокровенной основе своей. Это благотворно влияет на карму владык и склоняет последних к растерянности в поступках, обновляя вечное звучание Хаоса в цитадели порядка. К концу жизни Нотаций, приор-мэтр Совета Бескорыстных Заговорщиков, впал в детство, сложил полномочия, отказался от заблуждений прошлого и покаялся, но было поздно.

Идея нашла сторонников.

Неофит СоБеЗа пред лицом братьев торжественно отказывался от личных и государственных интересов. Учиняя заговоры и обустраивая покушения, он руководствовался полным отсутствием каких бы то ни было соображений, помимо чистой случайности выбора. Финансовые мотивы отрицались еще более категорически, чем прочие. В идеале заговор списывался жертвами и родственниками жертв на злую судьбу, невинных людей или природные катаклизмы. В зависимости от уровня и качества, а также количества проведенных актов бескорыстия член-заговорщик продвигался по иерархической лестнице Совета: от рядового кнехта до магистра, полного мэтра или даже приора, если повезет.

Кошмар правителей, Совет Бескорыстных Заговорщиков, как ни странно, вызывал в Их Величествах извращенный интерес. Говорят, на высочайших ассамблеях даже заключались пари: кто кого и когда? Опять же, став персоной нон грата после неудачного покушения, любой владыка вызывал зависть и уважение коллег.

Один Просперо Кольраун не видел в этом ничего хорошего.

Любимчики судьбы долго не живут.

— Серафим озабочен, — без предисловий начал Эдвард II, когда они остались наедине. — Каземат-сыскари, телепни безногие, опоздали. Розыск не дал результатов. А после этой дурацкой депеши дело закрыто. Все вроде бы ясно, и лишь мы одни чувствуем себя как на иголках. Друг мой, короли ничего не смыслят в Высокой Науке. Но очень хочется знать: что на самом деле случилось в Филькином бору?

— Понятия не имею, — чистосердечно ответил Просперо, развалясь в кресле. Один из немногих, он обладал редкой привилегией: сидеть и лежать в присутствии короля. — Стыдно признаться, государь, но у меня есть лишь слабое объяснение моих действий: интуиция. Надеюсь, Ваше Величество помнит, что матерью скромного Просперо Кольрауна была Хусская сивилла?

Король усмехнулся, любуясь красотой собственных ногтей:

— Разумеется, друг мой. Это ведь она предсказала падение династии Шлезвигов Гробокопателей и крах мятежа Эймунда Щербатый Топор? Великая женщина… И отца вашего, заклинателя ветров Авеля, мы чудесно помним. Милейший человек; жаль, что так рано вышел в отставку. Полагаю, это у вас наследственное: лучше всех в королевстве чуять, откуда ветер дует. Клянусь назойливостью нашей охраны, мы верим тебе без оговорок.

Маг взглядом переслал себе в рот ломтик инжира из вазочки. Тщательно прожевав, вытер губы платочком и продолжил:

— В Филькином бору, после цепочки убийственных совпадений, не обнаружив вредоносной атаки в адрес Вашего Величества, я осмелился подумать: какого беса?! Извините за вежливость, это профессиональное. И стал искать защиту. Метод «от противного» противен по определению, но часто дает результаты. Вот и сейчас — я довольно быстро нашел, что искал. Мощнейшая «Trias Septem-Lumen»: ограда такого уровня ставится для обуздания демонов рангом не ниже Праздного Дракона! Вы будете смеяться, государь, но демона я учуять не смог.