Генри Олди - Сборник Чистая фэнтези

Джеймс Ривердейл в свою очередь был рад, что сидит в укрытии один, и никто не видит, как румянец полыхает у него на щеках. Он стыдился, подставляя под удар безвинную и отважную женщину; он стыдился, смотря на нее с мыслями, недостойными дворянина; стыд ел глаза, а глаза тем не менее пялились, куда не следует. Желая прекратить самоедство, молодой человек глянул в сторону компаньонов по "ловле на живца", но, естественно, никого не увидел – мешал поток воды, сверкающий на солнце.

Впрочем, он и так знал: хайль-баши с венатором затаились слева от водопада, в скальной нише, скрытой зарослями трясучего вьюна и крюколиста.

На какое-то время Джеймс залюбовался игрой струй, рушащихся с высоты. Подсвеченные закатом, они искрились ожившим хрусталем, а в водяной пыли сверкала радуга. Не зря приезжим рекомендовали посетить Ай-Нгару! Говорят, зрелище еще величественней, если глядеть с плоского камня на краю миртовой рощи – струи воды превращаются в жидкое пламя…

Однако желающих насладиться красотами не наблюдалось. Добраться сюда можно было, лишь совершив часовое восхождение в гору. И на лошади не проехать, не говоря уже о карете…

Хайль-баши возник перед заговорщиками, словно джинн из лампы, аккурат у подножья горы. Фортунат, Джеймс и Мэлис только начали подъем к водопаду. То ли сыскарь следил за ними всю дорогу, то ли прятался в кустах мушмулы, заранее зная, куда направляется троица.

– Вечный Странник в помощь, – поклонился он, загораживая путь. – Воистину прекрасен Ай-Нгара, особенно при столь дивной погоде! Зрелище достойно лучших бейтов несравненного аль-Самеди! Или кисти…

– …вашего двоюродного племянника, – поддержал разговор Джеймс, втайне желая хайль-баши провалиться сквозь землю.

– О да! У Кемаля есть пейзаж в багровых тонах… Вы здесь впервые?

Вчера чета Цвяхов уже произвела предварительную рекогносцировку, наметив место для засады. Джеймса оставили в пансионате: раны заживали быстро, но молодому человеку требовалось набраться сил перед рискованным предприятием.

– Простите мою оплошность, господа! – Джеймс картинно хлопнул себя ладонью по лбу, тем самым уходя от ответа. – Разрешите представить: Азиз-бей…

– … Фатлах ибн-Хасан аль-Шох Мазандерани. Начальник 2-го спецотдела дознаний Канцелярии Пресечения, – продолжил охотник на демонов, соревнуясь с хайль-баши в изяществе поклона. – Мэтр Высокой Науки, автор ряда прелюбопытнейших цепных заклятий. Служебное прозвище – Аз Мазандеранец. На четверть – гуль. По бабушке.

– Вам и это известно, коллега? – расхохотался красавец Азиз-бей, оглаживая бороду. – Все-то вы знаете, и бессовестно льстите…

Быть шутом гороховым не так уж обременительно, понял Джеймс.

– Мастер Фортунат, – спросил он, густо краснея, – это вы предупредили уважаемого Азиз-бея о нашей затее?

– Нет, – вместо венатора ответил хайль-баши. – Просто я сразу сделал ставку на вас, виконт. Еще после инцидента на улице Малых Чеканщиков. Я был уверен, что вы обязательно выведете меня на маниака. Как видите, я оказался прав.

– Но почему?

– Судьба благосклонна к людям вашего склада ума. А нам, неудачникам, надо лишь вовремя ухватиться за плащ чужой удачи.

Джеймс подумал, что это самое вежливое и изысканное "дуракам везет", какое он слышал за всю свою жизнь.

– Не возражаете, если я составлю вам компанию? – продолжил Азиз-бей. – В последнее время Баданден, к моему великому сожалению, не слишком безопасен. Да и кое-кого следует вовремя удерживать от не вполне законных деяний. В путь, друзья мои!

И пошел в гору первым, заложив полы халата за кушак.

…Знакомый озноб метнулся по хребту цепочкой шустрых муравьев. Оставив пустые воспоминания, Джеймс медленно, стараясь резким движением не выдать своего присутствия, перевел взгляд на тропинку.

Есть!

Из миртовой рощи вышел Абдулла Шерфеддин.

Рыба клюнула.

Зверь бежал на ловца.

"Каким его сейчас видит Мэлис? – сдерживая возбуждение, молодой человек наблюдал, как убийца шаг за шагом приближается к рыжей ведьме. – А вместе с ней – оба мага?"

Чародеи следили за происходящим глазами женщины. Это требовалось для фиксации инстант-образа и последующего его предъявления на суде в качестве доказательства. Наверняка перед ними, как и перед ведьмой – рябое лицо с портрета кисти Кемаля.

Лик Лысого Гения.

"Хоть бы Мэлис не подала виду, что узнала его! На бульваре перед ней стоял один человек, сейчас подходит другой – двуликий, укрытый милостью гения от подозрений, Абдулла ничего не должен заподозрить…"

Узрев приближающегося мужчину, ведьма привела одежду в очень условный порядок, чем и ограничилась. В ее поведении сквозило откровенное кокетство: дама должна соблюсти приличия, но ведь вы уже все видели, не правда ли? Легкомысленная провинциалка, искательница любовных приключений облизывала губы острым язычком и улыбалась, предлагая начать процедуру знакомства.

– Простите, сударыня… Я не хотел вас испугать.

– Испугать? Меня? Сударь, я не в том возрасте, когда боятся незнакомцев! Особенно таких приветливых незнакомцев…

– О, вы просто героиня баллады! Я не помешал вашему одиночеству?

– Разве кавалер, желая полюбоваться водопадом, может помешать даме?

– Но если вы кого-то ждете? И я – третий лишний?

– Даже если и жду, – игриво подмигнула Мэлис, – третий не всегда бывает лишним. Присаживайтесь, сударь, поболтаем о пустяках…

Абдулла наскоро огляделся, желая удостовериться, что он с жертвой наедине. Затем, рассыпавшись в комплиментах, опустился на траву у ног дамы.

Темнело с неестественной быстротой. Не будь Джеймс целиком поглощен наблюдением, он решил бы, что с глазами творится что-то неладное. В синь небес разиня-писарь пролил чернила. По траве, шурша, поползли голубоватые тени. На солнце набежало облако, пупырчатая туша с головой урода, сделав солнце похожим на ущербный, ядовито-желтый месяц. Скалы обратились в руины, по которым гулял ветер. Струи водопада искрились, подобно песку, осыпающемуся под луной.

Рука! Рука Абдуллы!

Что он делает?

Сумерки навалились внезапно, как борец-пахлаван, туманя взор.

Стилет!

Он взялся за стилет!

Маги не видели, как ладонь Абдуллы Шерфеддина легла на рукоять стилета. Они смотрели глазами ведьмы, а подмастерье сидел к Мэлис спиной, и руки его были скрыты от женщины – а значит, и от чародеев-соглядатаев.

Мурашки, несясь по хребту, превратились в ядовитых сколопендр. Этот ожог, словно удар бича, швырнул Джеймса вперед. Загнутые шипы крюколиста рвут одежду и кожу? – пускай! Не жалким шипам удержать пикирующую гарпию! Три человеческих роста? – ерунда! Он ошибся на пару шагов, но набранная скорость помогла стремительным кувырком преодолеть это расстояние.