Генри Олди - Сборник Чистая фэнтези

А ноктюрнелла, заигрывая, хватала за жвалы.

Пришлось венатору, во избежание долгих объяснений, воспользоваться крыльями по прямому назначению – и махнуть через пару домов на соседнюю улицу, срезав путь к «Тихому уголку».

Портье дрых за конторкой. Он лишь на миг приоткрыл глаз, когда поздний гость прошагал мимо него, и вновь погрузился в дежурную грезу.

– ...весьма летуч. Видите?

– О, прелесть! Испаряться прямо на глазу!

– А что я говорил?

Голоса показались Цвяху подозрительно знакомыми.

В номере, который даже не озаботились запереть, обнаружилась сладкая парочка: морфинит Икер Тирулега и приват-демонолог Матиас Кручек. Оба, чуть ли не силой отбирая друг у друга «инструмент», с азартом мучили утомленного снулля – тыкали в клюв твари кипарисовой лопаточкой. Снулль чихал и подрагивал щупальцами, желая издохнуть.

Исследователи же увлеченно обсуждали результаты.

От хандры Кручека и следа не осталось.

– Фарт, дружище! Как хорошо, что ты зашел!

– Да-да! Мы рад очень-очень!

– Мы тут с сударем Тирулегой пришли к потрясающим выводам!

– Да-да! Старый Икер весьма благодарить сударик Кручек!

– Непаханное поле!

– Теперь знать: от сей снулль большой польза извлекнуть... извлекать!

Оставив полумертвого снулля в покое, доцент с ловцом принялись наперебой хвастаться достижениями.

– Ты понимаешь, Фарт? Мы имеем наглядное подтверждение 2-го Принципа Компенсации! Как установил сударь Тирулега, данный снулль является эфирным разносчиком возвратно-циклического типа. Судя по ряду признаков, ему очень много лет.

– Очень! Древность!

– Ты понимаешь, что это значит?

– И что же? – осторожно поинтересовался венатор, опасаясь подтвердить репутацию полного тупицы. Ладно бы, перед другом детства, а то ведь перед практически незнакомым ловцом снуллей!

– Я тоже не сразу сообразил, – смилостивился теоретик. – Это персональный снулль! Он является конкретному вампиру на протяжении долгого времени. У сновидца просто обязана выработаться сильнейшая фобия. Он панически боится...

– Да-да, упырец бояться! Трястись до поджилок! – вмешался Тирулега. – И сударик Кручек сделать... ум-за-ключ?

– Умозаключение?

– О! Верно! Ум-заключений: из сей снулль надо зелье варить. Человек зелье пей, живот натирай, в жильё брызгай. Упырец такой человек, как огонь, бояться. К жильё близко не подходи!

– Но он же ядовитый!

Фортунат покосился на мухомор со щупальцами. Тот затравленно свернулся клубком в радужной плетенке. Снулль весь лоснился от гадости, выступившей из пор и бородавок.

– Выделямая им отрава летуча, – не задержался с ответом доцент. – При должной термической обработке...

– Сударик Кручек и старый Икер придумать! Мы инкубонис варить в кипяток. Вместе с луковиц-упырей. Луковиц выкидать, вода сливать, снова варить. Пока луковиц синий – дальше варить. Луковиц приятный цвет – сушить, мельчить вареный снулль, в порошок толочь. Яд больше нет, а упырец дрожать в страхе!

Старик расплылся в довольной улыбке.

– Ценный зелье производить! Много денег брать в оба рука! Старый Икер делиться процентой с сударик Кручек. Сударик Кручек умный шибко. Он за великий мудрость третину огребать...

– ...мы стоим на пороге подтверждения опытным путем теории циклического развития некоренных инферналов! Кроме того, похищение снулля наверняка влечет за собой временную деградацию вампира. Ты – охотник, ты должен понимать! Опасного и сильного упыря теперь можно банально «опустить» по шкале Тремменса, похитив его персонального снулля! А затем ликвидировать, ослабленного, или сделать внушение...

– ...лавки везде открывай. В лавках торгуй, барыш бери!..

– Жаль, что фон Тирле столь болезненно воспринял поднятую тобой тему. Да, это является косвенным доказательством, но мы нуждаемся в прямых свидетельствах. Думаю, если привлечь среднесильную психею-наемницу, его удастся разговорить...

«Психея-наемница? Мудрец ты, друг детства! Именно в такой роли я и выступал этой ночью. Кто бы мог подумать?..»

– Господа! Вы меня слышите?!

Исследователи прикусили языки.

– Все это замечательно. И теория, и практика, и грядущие барыши. Однако я вынужден вас разочаровать. Фон Тирле желает вернуть своего снулля. Я дал ему слово отпустить на волю этот летучий мухомор. Сегодня же.

– Упырец хотеть возвернуть кошмар? – до крайности изумился Тирулега. – Зачем?!

– Не хотеть, а страстно желать. Матти, он фактически подтвердил твои выводы. Я потом расскажу. Фон Тирле крайне дорожит адом, в котором пребывает каждый день. Извините меня, сударь Тирулега. Наверное, я не имел права все решать один. Но вы ведь собирались уничтожить добычу...

Старик грустно вздохнул.

– Я понимать. Если ему снулль до зарез нужен – я выпускать.

– Ничего, вы других наловите, – подбодрил морфинита Кручек. – В городе веселится уйма вампиров. Ходи с рассвета до заката, лови сачком...

– Другой снулль ловить, значит, другой упырец мучить, – возразил старик. – Скверно. Душа у меня болей.

– Да это ж упыри! Кровососы! Чего их жалеть?!

– Ага. А душа все едино болей.

– Людям польза будет! Еще и денег заработаете. Вы же хотели разбогатеть?

– Так оно да. Ваша правда есть... – неуверенно протянул старик.

Он задумался и подвел итог:

– Но этот дрянь так-не-так выпускай надо.

– Погодите! Фон Тирле очень просил показать ему снулля перед освобождением. Он его ни разу не видел. Мы договорились встретиться возле склепа, перед рассветом.

Теоретик от возбуждения вскочил, как юноша.

– Я должен при этом присутствовать! Идемте скорее!

– Хорошо, – кивнул покладистый морфинит. – Старый Икер идти вместе с сударики, нести снулль. Только шляпа надеть и муравейный сок взять. Когда такой злющий снулль нести – муравейный сок ой как потребен...

– Ну, и где он?

Кладбище утопало в тумане. Все вокруг залило овсяным киселем. Словно ранние пташки угодили в Межмирье, в Область Разделяющей Мглы. Рукотворными утесами торчали верхушки надгробий и памятников. В десятке шагов темнела каменная туша склепа – жилища Реджинальда фон Тирле.

Вампир не спешил объявиться.

Предрассветье – смутное время суток. Ночная темень поредела, истончилась, сделалась зыбкой и лживой. Луна убралась на покой, звезды погасли, а солнце медлит выбраться из-за горизонта. Очертания предметов сливаются в серую муть; она идет рябью, мороча зрение.

А тут еще бессонная ночь, глаза слипаются...

Венатор мазнул ладонью по листьям упокойника, мокрым от росы. Провел по лицу, стирая сонную одурь. Рядом зябко передернул широкими плечами приват-демонолог. Вроде, и лето в разгаре, а сыро, муторно, озноб пробирает. Ловец снуллей присел на корточки в узком ущелье между двумя мемориальными стелами. Его черная шляпа плавала на поверхности туманного моря.