Сергей Солдатов - Клан Рысей 1–4

Илика закончила читать отчеты девушек и задумалась. Затем встала, прошла в метро, и, наконец, остановилась перед дверью, в столичные апартаменты Нивеи.

— Входи Илика — ответила на звук стеклянного колокольчика Нивея. Она, как и любая Рысь, всегда знала, которая из подруг, посетила ее на этот раз.

— Здравствуй Нивея — ответила на приветствие Илика — прочитала твой отчет о вашей поездке в Весейск.

— Что‑то не так? — спросила Нивея.

Несмотря на формальное равенство в отношениях и положении в клане, внутренне, Нивея испытывала вполне понятное почтение в отношении основательницы клана.

— Ты написала, что глава гильдии воров в Весейске, некто Гетрус. Не сочти за труд его нарисовать — попросила Илика. — Два портретика в разных ракурсах.

— Да, конечно — ответила Нивея, быстро и точно рисуя портреты. — Вот, пожалуйста. А в чем у тебя вопросы? Может быть, я смогу пояснить, ты же понимаешь, в отчет не попало то, что я сочла мелочами.

Илика внимательно смотрела на портреты, нарисованные подругой. Определенно на портретах был изображен тот самый Гетрус, которого они с Ваном видели доме главы столичной гильдии воров.

— Ничего, знавала я одного Гетруса, когда‑то, но ему сейчас должно быть больше ста лет. Где‑то между ста десятью и ста пятнадцатью.

— Ну, так значит этот, другой Гетрус — беспечно ответила Нивея. Мало ли этих Гетрусов. Этому лет тридцать пять или сорок.

— Вот потому я и попросила тебя изобразить его. А теперь смотри, как выглядел тот, которого видела я сто лет назад — сказала Илика, подавая только что нарисованный по памяти о прежнем Гетрусе, портрет юноши. — Сравни сама.

На портретах был изображен, явно один и тот же человек в юности и в зрелые годы. Либо близкие родственники, например отец с сыном.

— Жаль я не художница — посетовала Нивея, — Не могу ловить характеры через оттенки выражения лица, позы, жесты могу только точно рисовать. — Давай спросим Кайсу она художница. Могла запомнить то, что поможет тебе.

Кайса, как раз писала картину, на тему того абордажа, который так поразил капитана воровской шхуны. Это была именно картина, а не безжизненное графическое изображение того что она видела на корабле. На лица читалось и недоумение, и испуг, и бессилие, угадывались цели атакующих, подчеркнута стремительность атаки. Словом это была картина, произведение искусства, а не графический отчет об абордаже.

— Здравствуй Кайса, извини, что отвлекаю тебя — произнесла Илика, войдя в мастерскую художницы.

— Что ты Илика, конечно я слушаю тебя — тут же отложив все свои дела, ответила Кайса.

Она так же испытывала трепетное чувство перед Иликой и довольно сильно робела, когда та обращалась к ней. Разница в возрасте более, чем сто лет, ощущается несмотря ни на какое формальное равенство.

— Ты видела Гетруса, там на корабле?

— Да.

— Напиши его портрет, но так, чтобы выразить характер, и ту его черту, которая проявлялась и в детстве и в зрелые годы, то, что в нем неизменно и узнаваемо. — Сможешь?

— Нужно подумать. Такие вещи не делаются быстро.

— Но, может быть, попробуешь выразить это как ты умеешь, одним или двумя штрихами. Что‑то характерное в нем, то, что выделяет его из остальных.

— Пожалуй, смогу — ответила Кайса. Я принесу рисунок через час. Я попробую сделать два рисунка, его в возрасте подростка, как его себе представляю, его и сейчас, так, чтобы черта, о которой ты говоришь, проявилась на обоих рисунках.

— Прекрасно, я, Нивея и Майра, будем у меня дома, в городе Призраков. Туда и рисунки неси, будет важный разговор.

Дом Ван Дрика и Илики в городе Призраков, был построен на некотором удалении от остальных. Так клан Рысей выражал свое уважение к его основателям и фактическим руководителям. Именно дом, в гостинице жили уже давно только те, кто временно гостил в городе Призраков. Когда Илика научилась строить дома силами самого города, постоянные его жители, срочно захотели их получить. Так и застроилось практически все пространство от города, до возведенного Кольца вокруг него. Собственно, строить дома, научило Илику строительство Кольца вокруг города. Оказывается, в городе Призраков, были все необходимые для этого средства.

Дома получались такие, что их мгновенно не скупясь, раскупили бы и богачи Столицы, если бы узнали о существовании таковых. Правда, кто же им скажет, а тем более продаст их в этом городе. Особенно впечатляла система уборки помещения. Еще при первом посещении города Призраков, Илику с Хромом поразило, что помещение в гостинице блистают чистотой, а постельное белье все время новое и чистое. Следующим открытием был диагностический центр, который блистал стерильной чистотой всегда, перед приемом следующего посетителя. Оказалось это свойство всех домов города, в комплект оборудования дома входили так же устройства, которые стирают любую ткань, и чистят посуду от остатков еды на ней. В последнем, правда, необходимости почти не ощущалось, потому что кухня в любом доме предлагала огромный набор посуды, которая уничтожалась после использования вместе с мусором каким‑то непостижимым образом. Никто так и не понял за сотню лет, куда девается и мусор, и нечистоты от города.

Идущих к дому девушек, во главе с Иликой, Ван увидел в окно и поспешил им на встречу.

— К нам гости или это деловая встреча? — поинтересовался он у Илики.

— Это деловая встреча с друзьями, которые пришли к нам в гости.

— Я принесу воду и фрукты. — Ван прикатил сервировочный столик, заставленный вазами, стаканами и графинами. — Что обсуждаем на этот раз?

— Ван, ты помнишь наше бегство из Столицы, сто лет назад?

— Ты правильно отметила как наиболее важный момент, то, что оно было сто лет назад. Я помню что бежали, но вот детали вряд ли. Не забывай, это вы помните все в деталях, независимо от давности, но не я.

— Да, извини — поправилась Илика — попробуй припомнить того мальчика, который нас провел к мэтру, тогдашнему главе воровской гильдии Столицы. Он еще пытался запутать нас в доме, выбирая самый извилистый и длинный путь.

— Да помню. Лицо вряд ли вспомню, но саму ситуацию конечно помню. Все же важные события для нас, такое не забывается.

— А теперь посмотри на эти портреты — Илика выложила перед ним свой рисунок с двумя рисунками Кайсы. Что ты на это скажешь?

— На рисунках изображен один и тот же человек, в разные периоды его жизни — Начал Ван Дрик. — Вернее два рисунка, это он в юности, а на третьем он лет в сорок примерно. Хочешь сказать, что это тот самый юноша? Ну и что с того?

— А то, что третий рисунок сделан с него, такого, каким он был неделю назад. На столетнего не похож.