Борис Сапожников - Шпионаж под сакурой

— Сохранили, — удивился тот, — да ещё и вернули, и это через столько лет. Я начинаю проникаться истинной симпатией к вашей организации.

— А кто ваш новый спутник, герр Исаак? — поинтересовался Бокий.

— Мой телохранитель, — отмахнулся фон Кемпфер. — Вы настаивали на нашей встрече, но ведь не для того, чтобы вернуть мне пистолет?

— Конечно же, не для этого, — усмехнулся Глеб Иванович. — Если сфера ваших интересов не слишком изменилась с нашей встречи, то я почти уверен, что вы прибыли сюда за тайной кристаллов духа.

— Япония полна тайн и загадок, — развёл руками фон Кемпфер, — и за них никто со времён монахов иезуитов всерьёз не брался. На каждом острове свои тайны, в которые только загляни — не оторвёшься.

— Оставьте, герр Исаак, — Бокий едва не рассмеялся, — всем этим вы могли заняться когда угодно, но сейчас почти все разведки помешались на кристаллах духа и японских БМА. Так что и ваш институт не мог остаться в стороне. Вы ведь теперь в Аненербе работаете, верно?

— Вы догадливы как никто, — растянул узкие губы в улыбке фон Кемпфер. — И что вы хотите мне предложить, товарищ Бокий?

— Русский эмигрант, работающий при столь заинтересовавшем вас театре, уже предостерёг меня относительно вас, — сообщил ему Бокий. — Именно из-за этого я и обратил внимание на Дитриха, быть может, без его предупреждения, и упустил бы его из виду.

Руднев, действительно, сообщил Глебу Ивановичу, а если быть точным то мастеру Тонгу, но в присутствии Бокия, об интересе со стороны немецкой оккультной разведки к театру. Ведь интерес этот вполне мог коснуться и декораторов, хотя это и весьма сомнительно.

— И что это должно значить? — поинтересовался фон Кемпфер.

— Что у меня, в отличие от вас, герр Исаак, — спокойно ответил Бокий, — имеется возможность попасть в театр, не привлекая к себе особого внимания. Я, собственно, уже был там несколько раз. Конечно, мне не попасть много куда, однако я мог бы помочь вам проникнуть в театр.

— И вы готовы тем самым подставить под удар вашего соотечественника, — совершенно не вопросительным тоном произнёс фон Кемпфер.

— Он отказался мне помочь, — спокойно произнёс Бокий, — тем самым поставив под угрозу выполнение моего задания. Надеюсь, вы будете несколько дальновиднее Руднева?

— Это как-то уж слишком отдаёт скрытой угрозой, Ви Мин, — рассмеялся фон Кемпфер. — Не забывайте, мы с вами на улицах Токио, а не в кабинете Новгородского губчека.

— Будь мы в кабинете в губчека, — ответил Глеб Иванович, — я бы совсем иначе разговаривал с вами, герр Исаак. А вот положение у нас обоих, мягко говоря, подвешенное. Мы с вами находимся на чужой земле и ищем здесь один из важнейших секретов, который охраняют, как зеницу ока. И только совместно мы можем добраться до тайны кристаллов духа. Порознь у нас практически нет никаких шансов.

— Весьма разумный подход, — заметил фон Кемпфер. — Я бы даже сказал, весьма и весьма. Только, в таком случае, мне нужны некоторые гарантии с вашей стороны, Ви Мин. Вы же понимаете, что после слов о Рудневе, или как там зовут этого эмигранта в театре, проникаться доверием к вам, Ви Мин, я не спешу.

— И каких же гарантий вы от меня хотите? — поинтересовался Бокий.

Исаак уже собирался ответить, но тут его спутник шагнул вперёд, заслоняя собой фон Кемпфера. Пятеро китайцев, вооружённых ножами, кастетами и просто обрывками цепей, налетели на них. Успевший обернуться Бокий заметил перекошенное злобой лицо Ксинга. Бывший неформальный зам мастера Тонга нёсся на Бокий с длинным ножом в руке. Глеб Иванович едва успел убраться с его дороги. Он не владел никакими боевыми искусствами, как Руднев, только в юности занимался в боксёрском кружке. Да и драться ему приходилось неоднократно. И в студенческие времена, и в революционные, когда приходилось кулаками и такими же ножами и кастетами отстаивать свою жизнь.

Бокий успел перехватить руку Ксинга левой и без замаха врезал китайцу в челюсть. Голова того дёрнулась, было слышно, как затрещали кости. Из-под кулака Бокия брызнула кровь и полетели осколки зубов. Ксинг начал оседать. Но оставались ещё четыре его товарища. И отступать из-за потери своего лидера они не собирались.

— Убей их, ReiЯzahn! — скомандовал фон Кемпфер.

Светловолосый парнишка, сопровождавший его, ринулся на врага. Движения его были нечеловечески быстрыми. Первых двух он свалил в единый миг. Кулак впечатался в нос китайцу с окованной сталью дубинкой — мерзкий хруст, и тот оседает на мостовую. Крови почти нет, но и так ясно, что он мёртв. Второй падает рядом — локоть молодого человека врезается в кадык, плюща горло.

Оставшиеся трое обрушились на нового, куда более опасного, противника. Первый рухнул с переломанными руками и вмятиной в груди. Второй отлетел на несколько шагов, его собственный нож торчал у китайца изо лба. Последний противник, к его чести, не побежал. Он был вооружён чем-то вроде цепа на короткой цепи. Орудовал китаец им довольно ловко, но противостоять юноше не мог. Не прошло и секунды, как он рухнул поверх товарищей, а цеп отлетел на несколько шагов, застучав деревяшками по камню мостовой.

Ошеломлённый Бокий не успел даже Ксинга отпустить. Тот так и остался висеть кулём на его руке. Вся схватка не заняла и нескольких секунд.

— А с вами шутить не стоит, — усмехнулся, пытаясь скрыть потрясение Бокий, отпуская-таки Ксинга. — Хорошо, что в Новгороде с вами был Дитрих, а не этот парень.

— Гудериан в те времена ещё пешком под стол ходил, — усмехнулся фон Кемпфер, зачем-то подходя к одному из покойников.

— А всем глаза отвести вы не сумели, — нашёл чем попенять Бокий.

— Эти ребята целенаправленно шли убивать вас, Ви Мин, — пожал плечами Исаак, опускаясь на колено рядом с телом, — и отвести таким глаза намного сложней. Тут и влияние нужно целенаправленное, а мы с вами слишком заговорились, Ви Мин, и я не успел отреагировать на их появление вовремя. К тому же, — он провёл рукой над лицом одного из китайцев, — всё, что ни делается, к лучшему. — Исаак поднялся. — Теперь я имею некоторые гарантии.

Лицо китайца изменилось под рукой фон Кемпфера. Теперь в выцветшее зимнее небо смотрело лицо Глеба Бокия.

— Так будет надёжней, Ви Мин, — усмехнулся Исаак. — Идёмте с нами, Глеб Иванович, автомобиль недалеко.

— И как мне теперь проникать в театр? — спросил у него Бокий. — Если я мёртв.

— Это до поры, Глеб Иванович, — усмехнулся Кемпфер. — Когда надо будет, мы вернём вас в театр, перед самым нашим вторжением. Думаю, этому многие удивятся, а вы пока придумайте историю, которой бы поверили. Идёмте же, товарищ Бокий. Отводить глаза от всего слишком сложно. На трупы скоро начнут обращать внимание.