Даниил Ремизов - Сломанные инструменты

Дополнительная информация: спроси Гидеона про бонус».

— Что еще за бонус? — удивилась Чир.

— Вот, — Гидеон передал ей второй пакет.

Чир распечатала его, заглянула внутрь и извлекла кипу бумаг.

— Поддельные документы высшего класса. По ним ты, Рити и ребята числятся высокопоставленными членами гильдии торговцев. Это даст вам право беспрепятственного прохода почти куда угодно.

— И сколько мне это будет стоить? — подозрительно поинтересовалась Чир.

— Нисколько. Информатор сказал, что ему было приятно работать с тобой, и он хочет расстаться на дружелюбной ноте.

Чир, Гидеон, Рити и ее банда пили большую часть своего свободного времени. Их безрассудное веселье часто перерастали в глупые попытки понять устройство мира.

— Что такое пустыня? — как-то раз спросила Чир у Гидеона на одной из таких посиделок.

— Хм, — он подумал секунд десять и ответил. — Пустыня есть дом для безумных умов. Если в нормальном обществе требуется вести себя нормально, то в пустыне ты можешь быть самим собой. Здесь просто нет общества, как такового, которое может наказать тебя за то, что ты отступился от общего кодекса поведения. Хотя, если копать глубже, то пустыня и есть то самое место, где формируется новое — более совершенное общество.

— Выходит, ик, — икнув, Чир зачем-то несколько раз быстро моргнула, — более лучшее общество, это общество психов?

— Возможно, — продолжил рассуждать Гидеон. — Посмотри на меня. Я, вообще, родом не с вашего континента, я… как это на вашем языке-то будет… сейчас, сейчас, — и Гидеон закатил глаза, мучительно вспоминая какое-то слово. С ним часто такое бывало, когда он был навеселе. Обычно он мог говорить очень хорошо, и его речь не отличалась от речи местных жителей. А вот в такие моменты она сильно менялась. Иногда его даже было сложно понять. — Вот, вспомнил! — Гидеон радостно хлопнул себя ладонью по лбу. — Я ж иноземец! К чему я это? А, точно. Так вот, я — иноземец. Я, вообще, по вашим понятиям должен валить отсюда…

— Не смей! — Рити вскрикнула, взмахнула рукой со стаканом и чуть было не упала со стула.

— Да я и не собирался, — успокоил ее Гидеон. — Но большинство людей в нормальном обществе считают, что я… как же это слово-то называется… опасен. Вот. Я опасен. Чем? Да я и сам не до конца понимаю. Может быть, мой цвет кожи как-то влияет на ваш, и вы при его виде начинаете, ик, болеть неизвестной болезнью. А может, я вас просто раздражаю. Но суть в том, что в пустыне все равны! — он сделал особое ударение на последнее слово. — Ты можешь быть кем угодно, и тебе все равно предстоит жить по законам пустыни.

— Погоди, — помотав головой, попросила Чир. — Мы же только что говорили о том, что в пустыне формируется новое общество сумасшедших. Какие законы тут могут быть?

— Ага, — Гидеон попытался сфокусировать взгляд на пустой бутылке, затем достал из-под барной стойки новую, полную. — Здесь же есть свои законы, — пытаясь не потерять мысль, Гидеон разливал пойло по стаканам. — Вот, в пустыне есть скорпионы. Так?

— Так, — хором ответили все слушающие.

— Вот! И закон гласит: не трогай скорпиона, а то тебе… тебя… Проклятье, забыл. Плохое такое слово, но я думаю, вы поняли. В общем, конец тебе.

— Я тебя не совсем понимаю, — произнесла Чир.

— Смотри, — Гидеон навалился на барную стойку. — Вот нельзя трогать скорпионов, и все тут. Почему нельзя?

— Ядовиты? — неуверенно произнес мужик из банды Рити.

— Именно, — радостно воскликнул Гидеон. — Не трогай ядовитую тварь. Так вот, эти самые законы помогают нам создать лучшее общество. Кто у нас в данный момент ядовитая тварь? — Гидеон окинул мутным, вопросительным взглядом своих собутыльников.

— Властители? — произнес другой мужик.

— Да хоть они! — и Гидеон громко ударил кулаком по столу. — У нас есть установка — не трогай ядовитую заразу. И мы с ней не контактируем. В пустыне уже есть свои доктора, свои оружейники, свои учителя, свои охранники, — и он шутливо улыбнулся Рити, — свои… кем я являюсь? — спросил он.

— Контрабандистом, — подсказала ему Рити.

— Нет, — он махнул рукой. — В пустыне все контрабандисты. Я имею в виду, кем я обычно работаю? Слово забыл.

— Барменом? — предположила Чир.

— Да, спасибо. Так вот, я — бармен. Я наливаю всем остальным выпить. И смотрите, как интересно построено общество: я наливаю, другие охраняют, третьи лечат, четвертые печатают информацию в подпольных газетах, пятые читают эти самые газеты в прямом эфире на вражеском радио, шестые занимаются еще чем-то. У нас полноценное общество! Я даже уверен, — Гидеон начал говорить тише, словно боясь, что рядом с ним сидит стукач, готовый сдать его за любое неосторожно сказанное слово. — Я уверен, — повторил Гидеон, — что наше общество — лучшее.

— Почему? — удивилась Чир.

— А ты статистику газеты «Моя пустыня» читала? — спросил Гидеон. — Не, не читала, ты, вообще, не любишь такие вещи. Тебе интересно с чертежами возиться. Хотя, те же газеты — чертежи общества. Потом на эту тему поговорим, главное не забыть. Так вот, газета «Моя пустыня» писала, что среди пустынного сообщества процент убийств ниже на семьдесят два процента, если сравнивать с городами. Процент краж ниже на девяносто восемь процентов. Зато пьяных драк в двадцать пять раз больше. Но кому ж вредят пьяные драки? Это всего лишь способ выпустить пар. Пока кто-нибудь не пострадал, — добавил в спешке Гидеон. — Запомните, никогда не бейте так, чтобы у вашего напарника в пьяной драке появилась серьезная травма. Мы же не со зла деремся, просто ради веселья.

— Идеальное общество, — Чир положила свою голову на барную стойку, закрыла глаза. — Хотела бы я его увидеть…

— Еще увидишь, — сквозь охватывающий сон услышала она слова Гидеона.

Самым страшным после такого времяпрепровождения было пробуждение. Во рту обычно ночевал караван пустынных скакунов, внутренние органы болели, как земля в период засухи, а в голове бегали мучительные мысли: «Зачем я опять столько пила? Ведь можно же было обойтись тремя бутылками, но нет, решила, что нужно семь». Но сегодня такие мысли нельзя было допустить. У Чир должна была произойти встреча со знакомым Гидеона, который промышлял контрабандной взрывчаткой. Нужно быть сосредоточенной, трезво мыслящей, иначе могут обмануть и всучить не то, что нужно.

Чир окунула свою голову в ведро с водой. Она еще была прохладной. Гидеон специально ставил ведра с водой на улицу, если посетителям нужно освежиться. Если использовать такое ведро днем, то вода становилась горячей. Это в лучшем случае. Бывало, что и кипяток лился.

Через несколько минут оружейник уже могла твердо стоять на ногах. Она вернулась в Мутное болото и вдруг поняла, что там никого нет. На столе лежала записка, Чир взяла ее и прочла. Гидеон в подробностях описал, как ей добраться до контрабандиста взрывчатки.